50 знаменитых любовников - Елена Васильева

В этот вечер в театре-варьете «Стризам Эмпайэр» было так жарко за кулисами и так пусто в зале, и еще эти «Американские дурочки Берта Кутса» все тянули свои бесконечно унылые песни и пляски, а «Пташек» еще предстояло отыграть в трех местах… И когда девицы наконец прыснули за кулисы, Чаплин было подумал, что выступление окончено, но оказалось, что у них еще сольный номер, и даже не последний. Тут Чарли уже буквально заскрежетал зубами, и наверное, громко, потому что одна из девиц подошла к нему и попросила: «Вы не подержите зеркальце? Мне нужно поправить прическу». Это была Хетти Келли.

Позже Чарли вспоминал: «Внезапно меня пленили два огромных озорно блеснувших карих глаза, которые принадлежали стройной козочке с правильным овалом лица, чарующе полными губами и красивыми зубами. Меня словно током пронзило».

Он пригласил ее на свидание. Она согласилась. Он ждал на трамвайной остановке, мучаясь, что не узнает ее без грима, и на всякий случай снимал шляпу перед всеми сходившими с трамвая девушками. А она без грима оказалась еще лучше — с лебединой шейкой и капризными локонами… Чарли окликнул кэб, и они покатили в Вест-Энд в роскошный ресторан «Трокадеро». Накануне Чаплин взял в банке целых три фунта из накопленных за последний год двадцати — это была гигантская сумма для недавнего обитателя нищих кварталов и воспитанника сиротского приюта. Всю дорогу он с упорством дрессированного попугая повторял: «Я знаю, что еще пожалею об этой встрече, но это сильнее меня. Ваша красота вскружила мне голову!»

Извиняет его только то, что шел 1907 г. и, когда дамы поднимались по лестнице, мужчины жадно ловили волшебное движение, коим они прихватывали юбку, на краткий миг являя взору лодыжку. И хотя в актерских кругах с моралью было попроще, Чаплин из своего театрального отрочества почерпнул скорее как раз обратное: пафосно-возвышенное восприятие любви — в духе кульминационных монологов в конце второго акта.

Спустя всего три дня Хетти Келли охладела к своему пылкому кавалеру. Чувствуя, что теряет любимую, Чаплин во время последнего свидания бросил свою судьбу к ее ногам, попросив руки и сердца. «Но мне же пятнадцать лет!» — резонно возразила Хетти. «Вот видите! Я же говорил, что пожалею о нашей встрече! — воскликнул Чаплин. — Но скажите хотя бы, вы любите меня?» Хетти колебалась с ответом: «Вы мне нравитесь, Чарли», — нашлась она наконец. На том они и расстались, и, право, Хетти Келли грешно в том винить. Замуж она вышла через восемь лет, и очень удачно: за лейтенанта Алана Хорна, молодого человека из весьма влиятельной семьи. А Чаплин еще много дней после разрыва караулил Хетти у дома в надежде увидеть, как она входит в дверь.

Его сердце было разбито. По сути, Чарли так никогда и не оправился от этого удара: «Хотя я и встречался с нею всего пять раз, это короткое знакомство произвело на меня неизгладимое впечатление». До конца своих дней он оставался неравнодушен к несовершеннолетним девушкам.

На протяжении последующих сорока лет модель отношений с женщинами не претерпела у Чаплина почти никаких изменений. Он успел трижды жениться и развестись, обзавестись двумя детьми и всемирной славой, но так и не смог совместить любовь и секс под крышей собственного дома. И за сексом он ходил в бордели, а ради любви, бывало, с бьющимся сердцем караулил женщин у чужого подъезда.

Меньше чем через год труппа Карно отправилась с гастролями в Париж, где старшие товарищи обучили Чарли паре-тройке нужных французских выражений и ознакомили с местным прейскурантом на уличных девиц. Почин оказался успешным, и в следующих гастролях — теперь по США — Чаплин был уже одним из главарей набегов на окрестные бордели, где о его энергии и изобретательности начали слагать легенды прежде, чем он стал известен остальному населению земного шара.

В 1910 г. в Америке он был замечен будущим боссом компании «Кистоун Копе» Маком Сеннетом и через три года уже дебютировал в фильме «Зарабатывая на жизнь» — такие фарсы штамповались на киностудии по паре в неделю. Сюжет их должен был быть смешным и занятным, система мимики и жестов отработана в деталях. Это был настоящий эксцентрический балет в бешеном ритме, язык которого сейчас уже малопонятен и давно утрачен. Для второго фильма — «Невероятно затруднительное положение Мейбл» — Чаплин придумал образ, который потом узнавали повсюду. Костюм Бродяги родился в общей грим-уборной, где Чарли позаимствовал широченные брюки толстяка Арбакля, крохотный пиджак Чарлза Эйвери, огромные ботинки Форда Стерлинга, маленький котелок тестя Арбакля и приклеил чужие усы. Походку Чаплин перенял у старика Чудилы Бинкса, который присматривал за лошадьми у кабачка его дяди в Лондоне.

За год работы на студии Мака Сеннета Чаплин сделал 35 фильмов, многие из которых сам ставил по своим же сценариям. В этот период на любовные удовольствия у него почти не оставалось времени. Тем не менее у Чарли был короткий роман с Пегги Пирс, инженю Мака Сеннета, и актрисой Мейбл Норман. В 1915 г. он подписал контракт со студией «Эссеней» (там платили гораздо больше) и выпустил фильм «Бродяга», где его фирменный персонаж приобрел окончательный вид, а сама картина стала считаться первым шедевром Чарльза.

В 1916 г. Чаплин отправился в Нью-Йорк заключать контракт с «Мючуэл Филм Корпорейшн» и остановился в отеле «Плаза». Его популярность была уже неимоверна. На протяжении всей дороги от Лос-Анджелеса поезд останавливался на каждой станции, потому что пути были перекрыты всем населением полустанка во главе с мэром, которые хотели увидеть любимого киноактера. Чаплинские короткометражки приносили сотни тысяч долларов прибыли. Он был завален рекламными предложениями от производителей тростей, котелков, ботинок и всего остального, что только выпускалось в Америке.

Случайно Чарли узнал, что в Нью-Йорке у сестры гостит Хетти Келли. Он пошел к ее дому и… опять не решился позвонить. Послонялся на противоположной стороне улицы с полчаса — впрочем, уже довольно вальяжный и независимый. Начинало темнеть. Из дома никто не вышел. В дом никто не вошел. Чаплин вздохнул и пошел к Таймс-сквер. Когда он добрался туда, стояли уже сумерки и издалека видны были яркие буквы, бежавшие по световому табло на здании Таймс: «Чарли Чаплин заключает контракт на 670 тысяч долларов».

Осенью того же года сошли на нет отношения Чарли с его партнершей актрисой Эдной Первиенс, ни шатко ни валко продолжавшиеся полтора года. Пожалуй, это была одна из немногих его любовных связей, в которых стороны, хотя бы на первых порах, ощущали себя на равных. А сам Чаплин не только не способствовал сближению полюсов в своих романах, а, наоборот, еще дальше их разделял. Объектами его чувств отныне все чаще становились девочки-подростки.