Мой Бюсси - Дениженко Светлана

— Смерть Христова…,—растерянно проговорил Бюсси, — но как же, так? Простите меня, сударыня, умоляю…

— Отпустите меня, Луи. Не причиняйте еще большей боли. Я не могу… быть… с вами. Не могу…, —сделала шаг назад и уперлась спиной в крепкое плечо шута.

Подняла на него мокрые от слез глаза и прошептала:

— Увезите меня отсюда, господин де Шико. Прошу вас, пожалуйста.

— Куда, сударыня? — спросил он с горечью в голосе.

— Куда вам будет угодно, сударь. Только, чтобы Бюсси никогда не смог меня больше найти.

Шико увез меня на приличное расстояние от Парижа, в аббатство своего друга Горанфло. Я помнила этого неуклюжего забавного человека еще монахом, выпрашивающим у своего друга обед. Запросы на пиршество у монаха были не шуточные. Сам же он нас принял радушно, но гораздо скромнее, чем следовало бы ожидать. Горанфло еще больше растолстел и его живот округлился, словно у беременной женщины на последних месяцах. Даже походка куманька стала утиной, вперевалочку.

По просьбе шута, его друг приютил меня в своем доме, в небольшой комнатке наверху, окна которой выходили на чудесную долину, раскинувшуюся перед домом, насколько хватало глаз. И мне приятно было вечерами смотреть на вечерние проводы солнца, лучи которого окрашивали в пурпур листья виноградника, уходящего, казалось за горизонт. Яблони, стройными рядами шептались по другую сторону от них, позволяя ветру путаться в листве и время от времени сбрасывать наземь очередное выспевшее яблоко.

Вскоре я полюбила длительные дневные прогулки, на которые всегда брала с собой Роки. Здесь мне не нужно было одеваться в нарядные платья и украшения.

Скромная юбка и белая рубашка, да легкий плащ — напоминали мне о первых днях на улицах Парижа. Но в провинции жилось и дышалось, на мой взгляд, легче, чем в столице. Уединившись, мы с крысом погружались в воспоминания, я пыталась анализировать то, что произошло со мной. Спустя месяц, успокоившись от последних потрясений, пыталась упорядочить мысли и чувства, заполнявшие теперь мою одинокую жизнь. Да, наверное, я неудачный вымысел собственной судьбы. Живу, дышу, чувствую, но меня, словно — нет… Не думала, что так нелегко пережить предательство. Говорят, что любовь все прощает…, что же тогда ютилось в моем сердце все то время, пока я была графиней де Бюсси? Ответить на этот вопрос не получалось. Луи де Клермон остался в прошлом, для меня больше не существовало этого человека, я сама перестала существовать. Любовь умерла, а ее место заняли пустота и безразличие.

"Наверное, это к лучшему, " — думала я, свесив ноги в глубокий овраг. Роки сидел рядом и грыз семечки, которые прихватила с собой на прогулку. Две птицы летали высоко в небе, как будто влюбленная пара (возможно, так оно и было) и я, задрав голову, следила за их красивым полетом. Потом вдруг встала, повинуясь душевному порыву, раскрыла руки в стороны и, зажмурившись, постояла на краю какое-то время, а затем сделала шаг вперед.

Резким рывком меня бросило в сторону и, упав в траву, почувствовала себя придавленной чем-то тяжелым. Полет мои ощущения напоминали весьма отдаленно. Я открыла глаза и увидела Шико, он лежал на мне и ругался на чем свет стоит:

— Катрин, вы с ума сошли? Вас нельзя оставлять ни на минуту!! Не успей я вовремя, вы были бы уже на дне оврага! Вы не слышали меня?

Я покачала головой в ответ, он поднялся и подал мне руку, помог встать, отряхнуться от листвы и пыли.

— О чем вы только думали?

— О птицах, — ответила, выискивая глазами крысенка.

Малыш сидел на месте и, казалось, совсем не заметил того, что сейчас произошло между людьми.

— Птицах? Да, что с вами?! Вы не подумали о том, что могли умереть? — воскликнул шут, размахивая руками.

— Нет, не подумала. Да и что с того? Кому нужна моя жизнь? — ответила тихо, как бы спрашивая себя.

— Мне! Черт возьми! Как вы не понимаете?! Я не могу без вас!..

— Что? — я впервые посмотрела на Шико в этот миг, не как на друга, не как на декорацию к интерьеру, а как на мужчину.

— Вы не ослышались! Я никогда бы не сказал вам ни слова, никогда бы не выдал себя даже жестом…, но вы сами вынуждаете меня к этому шагу, Катрин. Неужели вы никогда не думали о том…, не видели, что рядом с вами находится человек, для которого вы желаннее глотка воздуха? — он был таким искренним в эту минуту, без своих многочисленных масок, впервые обнажал передо мной свою душу, ранимую и хрупкую.

— Я…, —хотела ответить, сказать, что сейчас увидела в его глазах отблеск солнца. И только что поняла, кем является для меня господин де Шико. Словно пелена, разделяющая нас, только в этот миг разлетелась, исчезла, открыла нам друг друга. Быть рядом и не знать, идти параллельной дорогой по жизни с тем, кто живет тобой… Как это не справедливо! И как это замечательно, что мы можем вернуть, уходящее время. Но комок застрял в горле, мешая вдохнуть полной грудью.

Слезы вдруг потекли по щекам, мы не замечали их. Он говорил. Я слушала и с каждым его словом, во мне оживали потерянные чувства.

— Молчите, прошу вас. Дайте мне сказать, я умоляю, — он подошел так близко, его глаза, я не могла вынести этот взгляд, — Я не могу больше так, Катрин! Я не могу видеть вашу тень, вместо живого человека… Я люблю вас! — он обнял меня и наши губы встретились в первом и таком страстном поцелуе.

Мы снова упали в траву, я потеряла голову от избытка чувств, накрывших меня своей волной. Это после, возможно, стану винить себя за минутную слабость, но сейчас — во мне не было, ни тени смущения, сомнения… только желание вновь почувствовать себя любимой, настоящей, живой.

Я поняла, наконец, где сделала ошибку и то, что говорила Агнесс, читая судьбу по руке Луи. Случайно, забрав чужую любовь, чуть не пропустила мимо свою собственную. Но как я могла догадаться, что не безразлична этому человеку?

Конечно, Шико всегда был рядом, всегда и во всем помогал мне, но его заслонял собой Луи… Нельзя за ярким солнцем, разглядеть облик луны, или почти нельзя.

Мы вернулись в дом Горанфло вместе, и Шико объявил своему другу, что с сегодняшнего дня он умер для всего мира и уговорил аббата составить письмо для короля.

Я никогда еще не видела шута настолько счастливым, как в этот день. А ко мне постепенно возвращались цвета окружающей жизни. Я вспомнила, как дышать и, как верить. Поняла одну простую истину, если у тебя что-то отнимается, то обязательно что-то дается взамен. Нужно только не опускать руки и бороться за жизнь всеми силами твоей души и никак иначе.

Этой ночью Шико пришел в мою комнату, как муж, и я не смогла отказать ему, потому что вдруг поняла, насколько мне дорог этот человек. Если бы он встретился мне первым, до Бюсси, наверное, все было бы совсем иначе.