Торнан-варвар и жезл Тиамат - Владимир Лещенко

– Куда они направились? – тем не менее осведомился он, кладя монету на стол.

Она была сброшена небрежным жестом. Сидевшие явно ждали, что он ее поднимет – то ли чтобы врезать по затылку, когда он нагнется, то ли просто поглумиться, глядя, как он будет шарить по грязному полу. Но Торнан не пошевелился. Тогда один из сидевших за столом поднял глаза, посмотрел на капитана и хмыкнул. На лбу у игрока было клеймо алого цвета: раб, проданный в славном городе Хтон. Над бровью – синяя спиральная татуировка: знак вольноотпущенника.

– Ты! Эй, ты! – бросил он. – Тебе говорю, мышь лабазная!

– Я, что ли? – отозвался Торнан. – Ну, я. Чего тебе – людей, что ли, не видал?

– Ты, значит, спрашиваешь насчет девки с мечами?

– Ну? – Торнан шагнул поближе.

– А кто ты вообще такой? – вчерашний раб презрительно сплюнул на пол, чуть не попав на сапоги Торнана.

– Уж и спросить нельзя, – Торнан сделал вид, что оробел.

– Она с господами, – рассмеялся другой слуга. – Так что приходи завтра, сейчас господа заняты. И девка твоя тоже занята…

Северянин, добродушно кивнув, врезал ногой смеющемуся в живот. Затем, без разговоров, перегнулся через стол и схватил оторопевшего старшего слугу за ворот войлочной куртки. Приподняв наглеца за ворот, Торнан протащил его через стол и с размаху ударил об стену, потом еще раз, и бросил на пол.

Публика лишь поворачивалась, поглядывала на драку, но не вмешивалась – видать, в славном городе Нуми, столице торговой республики Эграсса, люди давно отучились лезть в чужие дела.

Бывший раб лежал, уткнувшись лицом в грязноватые доски, а тяжелый, грубый, подбитый медью сапог капитана твердо стоял на его затылке. Торнан вытащил у него из-за пояса клыч и приставил к спине.

– За убийство холопа в Эргассе штраф в триста золотых, – со зловещей ухмылкой сообщил он. – Как по мне – не такие уж большие деньги за удовольствие пустить тебе кровь.

– Третья комната слева, господин, – жалобно простонал поверженный.

Дверь выглядела достаточно хлипкой. Поэтому Торнан, еще раз вслушавшись в пьяные голоса по ту сторону, не стал тратить время на попытки достучаться, а просто вышиб ее ногой. Посмотрел на качающийся на одном гвозде засов и решительно шагнул внутрь.

Глазам его предстала картина разгула, хаоса и веселья. В углу валялся перевернутый средних размеров бочонок вина ведра на два. А вокруг стоявшего в середине стола собрались люди – богато одетые, по большей части молодые и пьяные, как та самая бочка. Обычная картинка – купцы, гуляющие после трудной дороги.

Торнан напрягся. Купцов было не трое, и даже не шестеро, а под дюжину. Пожалуй, целый караван средних размеров. На полу стоял ларец, внутри которого поблескивал матово-желтый металл и огоньки самоцветов. В ворсе затоптанного ковра блестело рассыпанное серебро.

Еще на полу валялись объедки и стояло блюдо с поросенком, в обнимку с которым, мирно посапывая, валялся еще один, совсем пьяный.

А на столе под завывание волынки и бренчание дутара танцевала Марисса. На ней не было ничего, кроме импровизированной юбки из пестрой шали, и сапог – правда, грудь она кокетливо прикрывала ладонями. Выражение ее лица поразило Торнана: столько в нем было самой натуральной похоти и совершенно невероятного бесстыдства. Лишь секундой позже он понял, что она здорово пьяна, да еще, кажется… Нет, не кажется – легкий душок горной конопли не спутаешь ни с чем.

Увидев его, Марисса, как ни была пьяна и укурена, все же узнала его и оступилась, потеряв равновесие. Но Торнан не дал ей сверзиться со стола, успев подхватить ее, беспомощно обмякшую, на руки, и осторожно опустил на пол. Затем, подобрав валявшееся покрывало, он завернул в него Мариссу и взвалил ее на плечо, прогнав мимолетные ощущения, возникшие от соприкосновения с горячей и упругой молодой плотью. Амазонка показалась ему совсем не тяжелой.

Собравшиеся взирали на него с каким-то тягостным недоумением, решая, видимо, непростую задачу – откуда взялся этот странный человек, зачем он, бесе возьми, сюда приперся и почему хочет забрать с собой эту симпатичную и веселую девочку?

– Эй, козел рябой! – выбрался вперед один из них – крупный, хорошо одетый парень лет двадцати, судя по виду, сын богатого купца. – Пшел вон отсюда!

– Спокойно, я уже ухожу, – произнес капитан, отступая к двери.

– Оставь девку, ты… – заорал парень, вынимая меч из ножен на поясе.

За время, пока он извлекал клинок, Торнан успел положить Мариссу на пол, выхватить ятаган, изготовившись к схватке, и определить, что за оружие в руках у нахала. И даже поблагодарить небо за то, что в противники ему достался круглый идиот, ничего в оружии не понимающий. В руках у юного болвана был хорошо знакомый капитану по Северным Пределам норглингский меч.

Кто-то из компании двинулся было на помощь приятелю, но, зацепившись ногой за ногу, упал, попытался подняться, но не смог и тут же захрапел.

– Уйди с дороги, добром прошу, – произнес Торнан.

– Порублю! – ответил парень.

Резко размахнувшись, капитан рубанул ятаганом по кромке меча противника у самого острия. Что-то жалобно звякнуло и покатилось по полу, а купец с расширенными от ужаса глазами смотрел на свое оружие – острие было срезано напрочь.

– Точно так же будет с твоей головой, – пообещал капитан. – А теперь одежду и вещи госпожи сюда. И побыстрее.

Кое-как собрав в узел любезно протянутые ему вещи и сунув мечи под мышку, он вновь взвалил завернутую в занавесь Мариссу на плечо и вышел. Надо сказать, все это время она лежала смирно, лишь время от времени заплетающимся языком (и совершенно непечатно) выражая недовольство вмешательством в ее личную жизнь.

Всю дорогу до постоялого двора она кулем висела на нем и как будто не сопротивлялась. И лишь уже в апартаментах, увидев Чикко, она вдруг взбеленилась, тем более что дурманная одурь малость прошла.

– Ты мне что – папаша, брат или жених?! – заверещала она, делая попытку встать и уйти.

Торнану пришлось попридержать ее, уклонившись от неловкого взмаха кулаком.

– Пусти!!! – забилась она. – Пусти – тебе какое дело?! Завидно, что не даю?! Так купи козу и с ней утешайся!

Торнан держал Мариссу, прижимая ее руки к телу и моля небеса, чтобы удар коленом не пришелся в пах.

– Все мужики скоты! Все, все, все!!! – Она заходилась в крике. – Вам баба – это кусок мяса для пользования… Только то, что между ног, и нужно!!! Пусти!!! Пусти!!! Я мужикам счета не помню! Хочу веселиться! Хочу с ними! Что толку в этой честности да це-еломудрии?! – издевательски проблеяла она. – Моя тетка купалась в золоте, а всего-то и нужно было ножки раздвинуть перед кем надо! А у меня сестренка маленькая померла, потому что денег на лекаря не было! У меня мать на работе надорвалась! Пусти! Мне браслет с изумрудом обещали…