Суфии: Восхождение к истине - Лео Яковлев

Бейт:

Если содержанье слова лишено огня любви, Телом ты его недвижным и бездушным назови.

Рассказ о любви Меджнуна

Огонь любви стал душу Меджнуна согревать, и его пламя начало в его ослабевшем теле жар поднимать. Всеми средствами пытались его лечить, но не смогли понизить жар. Когда больной стал мучиться в предсмертных муках, один из друзей пошел к Лайли, чтобы известить ее об этом. Эта весть очень огорчила ее, и она послала Меджнуну послание свое. Когда посланник вернулся с бумагой той, тело Меджнуна прощалось с душой. Милосердные друзья начали ему это письмо читать и стали благотворное действие на больного замечать. Каждое повторное чтение письма придавало силу телу больного. Хотя ему не помогли амулеты и заклинания, оказало чудотворное действие возлюбленной послание. Меджнуна исцелило многократное чтение письма, он словно амулет повесил его на шею. От слов любви его болезнь прочь скрылась, от повторения этих слов в его теле вновь жизнь появилась.

Бейт:

Влюбленный вечно слаб и болен, от горя изнывает он, Но вспомнит милая беднягу, и он мгновенно исцелен.

Рассказ о любви к Истине

Третий вид любви — это любовь праведных, которые без созерцания красоты сияния Истины безжизненными бывают, а во время созерцания ее сознание теряют. Они в море созерцанья погружены и этим созерцанием поражены. Они не будут чувствовать, если даже буря событий листья цветника неба унесет, им будет безразлично, если она лепестки звезд развеет на все четыре стороны. Их чувства немеют под действием красоты небесной, их страсть разгорается от приступа этой любви чудесной. Если пророки подойдут, праведники от цели своей взор не отведут, никакой ангел не сможет от этого отвлечь их внимание. Их мечта — воочию красоту возлюбленной созерцать, их занятие — ее искусство и совершенство осознавать. От крепости вина свидания опьянены их сердца, от сильного воздействия сияния поражены их тела. Душа их ничего не желает, кроме свидания, их ничто не утешает, кроме небесного созерцания. Это — люди, достигшие в любви желаемого, понявшие, как подняться к всемогущей царице. Они считаются баловнями судьбы, достигшими цели в любви.

Рассказ о высшей степени любви

Шейхи и святые, которым на долю выпало паломничество в Мекку совершить, молились Богу на горе Арафат, стремясь то, чего они желали, получить. Большинство из них просили Аллаха оказать им милость и доказать Свою истинность.

Султан подвижников, один из выдающихся мужей, познавших Истину, шейх Абу Саид Харраз, да будет свята его почтенная усыпальница, запечатав молчанием свои уста, стоял и, направив свой взор на небо, его красоту созерцал.

Один из присутствующих ему сказал: «О шейх, молитвы, вознесенные в эту пору, будут приняты, все шейхи молятся; почему же ты ничего не просишь и на скакуне моленья не скачешь на небо?»

Шейх ответил: «О чем я должен молиться и чего я должен просить, если мною получено много больше того, чего все эти люди молитвами просят? Они желают мудрыми быть, а я, чтобы опомниться, должен на миг стать невеждой, потому что под ударами небесного сиянья я изнуряюсь и томлюсь, сгибаясь, словно соломинка, под его мощным грузом; я так поражаюсь этой красотой, что теряю сознанье и разум свой».

Высшая степень любви именно такова, о достижении конечной цели влюбленным говорят эти слова. Это — влюбленные, постигшие Истину, по терминологии шейхов-подвижников «достигшие цели». Их можно назвать влюбленными в Бога и возлюбленными Его, их можно считать желающими Господа и желанными для Него.

Рубаи:

Если на раба с небес высоких снизойдет такая благодать, То любой, в ком ясный разум, может это дело до конца понять: Нет на свете сущего иного, кроме Бога, что превыше всех, Этот человек достиг спасенья, Бога сердцем он сумел понять.

МЫСЛИ И АФОРИЗМЫ

Тот, кто лишь себя признает и самолюбием живет, ни за кого не будет душой болеть, он труд свои будет жалеть. А когда он видит, как другой почтенный человек в труднейшее положение попадает, он от этого даже так, как от своего малейшего беспокойства, не страдает; когда он услышит, как дорогой ему человек страшно мучится, он не станет печалиться так, как от своей самой малой неприятности. Он себя считает лучше всех других, свое мнение — лучше мнений всех их.

Люди такого рода мирские блага мимо себя не пропускают, а других от них отстраняют.

Мужчины, которые прихорашиваются, похожи на женщин, которые приукрашиваются. Хотя это дело плохо для обоих полов, но для мужчин оно более зазорно. Прихорашиваться и приукрашиваться — это слабость людей, их себялюбие ярко выражается в ней.

Если ремесленник преувеличивает свое мастерство, корыстолюбием страдает его естество. Люди, которые ведут в медресе споры, самоуверенно вступают в разговоры. Один отвергает мнение этого, другой того, каждый признает только свое мнение и себя самого.

Тот, кто самоуверен, — неразумен. Прихорашивающийся мужчина — кокетливая красавица. Кто доволен богатством — тот глупец, проклят Богом горделивый молодец. Похотливо влюбленный — низкой страстью одоленный. Самовлюбленный — идолопоклонник. От этих бедствий человека скромность спасет, только она душу от этих опасностей к избавленью приведет.

Скромный человек не любит много говорить. Он больше любит слушать. От слушания человек становится совершенней, от много говоренья он становится только глупее. Больно ушибается тот, кто много спотыкается, тот, кто много говорит, с пути сбивается. Чрезмерное чревоугодие телесные болезни вызывает, чрезмерное словоговорение духовные болезни порождает. Много говорить — это значит хвастать словами, много есть — значит быть руководимым страстями. Эти качества — для людей пороки, причиной их является себялюбие.

Щедрость — это дерево, что в саду человечества цветет, или, вернее, с этого дерева полезный плод. Оно — волнующееся море края людского или даже драгоценный жемчуг дна морского. Человек без щедрости — это не несущие дождь весенние тучи, это татарский мускус непахучий. Если дерево бесплодно — это лес дровяной, недождевая туча — это просто дым.

Человек, лишенный щедрости, похож на раковину без жемчужины — кому нужен пустой черепаший панцирь и безжемчужная раковина? Скупой не попадет в рай, если даже он из рода пророков, щедрый не попадет в ад, если даже он раб пороков. Щедрый — это туча, что дарит урожая благодать, скупой — это муравей, привыкший колосья и зерна подбирать.

Великодушный человек — это сокол, высоко в небе парящий, невеликодушный — коршун, бегающий за мышами. Сокол на руке царя восседает, коршун — падаль пожирает. Дело льва — кормить зверей охотой своей, занятие мыши — воровать монеты, обшаривая углы жилищ людей. Великодушный, если даже он беден, не станет низким; невеликодушный, если даже найдет клад, не станет высоким. У платана пустые руки, но он от этого не менее высок, в земле скрывается клад, но она от этого не менее низка. Словно звезда, высоко положение великодушных людей, но еще выше положение людей щедрых.

Расточительность и мотовство — это не щедрость, а хвастовство. Того, кто сжигает свое имущество, сумасшедшим называют, того, кто днем не гасит камфарную свечу, безумцем величают. Давать людям деньги напоказ — это подлость, а за это называть себя щедрым — это наглость, так что не щедр, а подл тот, кто не дает, пока не видит народ. От щедрости далек и тот, кто привык только после просьб давать, но лучше уж не давать, чем приставать. Щедрым считай того, кто половину последней лепешки голодному дает; настоящим человеком считай того, кто сам не ест, а все нуждающемуся отдает.

Угощать — людям угождать, одевать — пороки покрывать. Дарить вовремя изношенную одежду — щедрость, дарить не вовремя златотканый халат — низость. Если не хочешь, чтобы твое продовольствие испортилось, угощай других, если не хочешь, чтобы обветшала твоя одежда, одевай других.

Таковы особенности щедрости, однако благородство — это дело иное.

Мужи, осененные великодушием, обладают щедростью, ибо таково качество царя святости. Щедрость для человека — это тело, а великодушие — душа этого тела; мужи великодушия осуществляют бесчисленное множество благих дел. Человек без великодушия — не человек, потому что человек, обладающий телом без души, не живет.

Благородство означает тяжесть бедствий страдальца на себя брать и его от мук освобождать. Это значит — подставлять свое тело под шипы его мучений и расцветать от их уколов, словно роза. Об этом никому не говорить, рта не открывать, человеку, которому ты оказал благодеяние, об этом не напоминать, даже в лицо ему не смотреть.

Благородство — это дело благороднейшего из благородных, государя; человек, обладающий благородством, имеет это качество от Царя небес.