Гори, гори ясно - Карина Вран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хозяин — барин, — процедил я сквозь зубы.
И, кажется, случайно угадал с ответом.
— Ишь! — за моей спиной зашумела листва. — Догадливый. Тем лучше. Даруем тебе право на один вопрос, к нам или к ушедшему, но тот должен лежать в нашей земле.
— Так я задал уже свой вопрос, — сказал как можно безразличнее. — Хочу знать, что стало причиной раздора между дядькой моим, что вот тут лежит, и его родным братом.
— Не где книга рукописная хранится с множеством тайн, включая и семейные? — в голосе прорезалась хрипотца. — Не то, кем был покойный, какие скрывал секреты? И даже не то, от чего принял он смерть?
Отличные вопросы кладбищенский искуситель предлагал. Отборные.
— Я. Спросил.
Я примерно догадываюсь, как это работает. Смени интерес, как тут же посыпется: а ты уверен? Может, все же вот то? Или что-то еще более заманчивое предложат. А затем и вовсе может захлопнуться ларчик за неисполнение начального условия или частой смены мнения. Нет уж.
— Разругались они из-за женщины, — презрительно сообщили мне, а затем мне пришлось подождать раскрытия мысли. — Один не справился с ненавистью к ведьме, другой не отказался от избранницы заради братских чувств.
Прода 13.09.2022
Первым делом по возвращению в город стал звонок Злате, который ожидаемо привел к «свиданию» с миловидной дамочкой наистервознейшего характера. Если бы не желание удостовериться в авторстве и причине подсовывания записки (той, где «Ковен не впервые теряет ведьм»), честное слово, гореть той ведьме, не перегореть...
После душевных бесед в загородном домике и расчудесной компании контраст был особенно ярок. Вон, даже сухой и неразговорчивый Нелид, как узнал про весточку от прежнего хозяина, глаз тер усиленно. Толь слезу скупую вытирал, толь пыль попала (так-то грязь и пыль стараниями самого домовика была изведена начисто, но вдруг).
В деревне было хорошо. В городе пока так себе.
Позволю себе не пересказывать весь разговор со златовлаской. Хватит и того, что подозрения она мои целиком и полностью подтвердила. Богдана Бельская, в девичестве Астахова, до встречи с моим отцом ходила под рукой Власты.
Я не удивился. Даже тогда, на кладбище, не было ни крохи удивления во мне. Бывает так, что понимание чего-либо лежит на поверхности, но разум до последнего отказывается верить.
Дария нашем доме, в разговоре с матерью позволяющая себе немало дерзости. Приглашение в дом от Власты. Да, при нашей первой (второй, на самом деле) встрече, она не знала, чей я сын, а к моему визиту явно навела справки. И знакомство с младшенькой, забыл, как ту звали, тоже отлично ложится в канву: кровь не водица, а ма моя, как выяснилось, ведьма природная. И, не стоит забывать, что врагов следует держать к себе ближе, чем дружественно настроенных персонажей.
Всегда оплаченные счета. Мелкие, но частые оговорки, что я пропускал мимо ушей всю свою сознательную жизнь. Даже великолепные чаи и травки всякие на дачке, и те являлись крохотными штрихами к общей картине.
И больше не оставалось сомнений, чей профиль я видел на Невском в проезжающем мимо авто. Париж? Я ведь сам провожал ма в аэропорт, чемодан нес... Впрочем, что ей мешало улететь, погулять по столице Франции, а затем вернуться ближайшим же рейсом?
Там, где одна ложь, всегда найдется место для второй. И третьей, и сотой... Ложь — она как дым. Столь же легка, столь же свободно разносится. И рано или поздно она развеется. Как сказал был Мстистав Юрьевич (он любил эту фразу): правду не спрячешь в платок.
Мне следовало ощутить гнев или обиду. А я ощущал безразличие. Даже когда Злата сообщила о ритуале отказа от силы, на который мать пошла, чтобы быть с любимым, не тронуло это меня, вот совсем.
Ведьма? Начхать. Пошла на жертву, чтоб создать ячейку общества и сына (меня) родить? Ее выбор.
А Дария, ведьма закладная и слабая, оскорбилась, как личное зло приняла уход Богданы из Ковена Северных Ведьм. Как я понял, там не о дружбе великой речь шла, а о чем-то вроде покровительства. Богдана покровительствовала Дарие, а та при случае выступала на стороне своей приятельницы. Симбиоз? Пожалуй, да.
Потом Богдана выбрала обычного смертного, и ради него отказалась от всего, что давали ей сила и союз с другими ведающими. И Дарие стало труднее в круге своих. И жизнь рядом с бывшей подругой, некий «присмотр», жаль, не разъяснили мне, зачем было смотреть за обессиленной ведьмой, это был добровольный выбор тетки Дарьи.
Белава, как выяснилось, вошла в Ковен на место ма. Злата не любила приезжую Краснову с той поры: в представлении златовласки место приближенной к главе должно было отойти ей, а досталось девке со стороны. Мне эти сложности карьерного роста в ведьмином котле были до лампочки, но Злата аж слюной брызгала, когда говорила про перестановки, вот и запомнил.
— Я тебя сразу узнала, — быстро, почти скороговоркой высказала она, сменив тему на ходу. — Видела прежде мальцом, но это не важно. Гляделки такие во всем Петербурге у нее да у тебя. Звериные, наглые. Лоск, манеры ваши — пыль в глаза. Я поэтому и не сдержала себя тогда. Богдане жизнь взять, что воды глотнуть, и все с царским видом, будто это она одолжение воде делает. Власта, я уверена, и отпустила ее потому, что конкурентку за главенство в ней видела.
Мой отец видел в глазах матери цвет осени. Злата — звериную дикость. Истина в глазах смотрящего...
Не поверил я в эти откровения про воду и жизни. Не до конца. Память хранила тепло материнских рук, любящий взгляд и заботу в голосе.
Способна ли мать на убийство? Я бы ответил: да. Беспричинно? Не знаю, склоняюсь к отрицательному ответу.
Могла ли она убить отца? Пусть бы даже за измену (допустим на секунду, что слухи о профессоре и студентке не пусты)? Нет. Я видел, как поблекла, затухла жизнь в ма, когда его не стало. Потому и отправлял ее с легким сердцем за границу: надеялся, что смена обстановки пойдет родительнице на пользу.
Злата продолжала заполошно говорить, полоскать грязное белье ковена, все больше распаляясь. Ушел я от злопамятной ведьмы с грузом неприятных знаний.
Днем позже Сергей Крылов пересекся со мной возле метро. Задал несколько вопросов, дал пару ответов. Еще я послушал диктофонную запись
