Любовь до гроба - Luide

София поправила перчатки, заодно заметив, что на правой руке невесть откуда появилось темное пятно. Едва ли его удастся вывести — вещь была безнадежно испорчена, и на глаза молодой женщины вдруг навернулись слезы. Этот мелкий, но досадный урон стал последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

К счастью, ей на помощь пришла госпожа Дарлассон, которая присела рядом и сжала руку Софии. Искренняя признательность за эту молчаливую поддержку переполнила душу гадалки. Пусть некоторые друзья оказались ложными, зато другие навсегда останутся подлинными.

— Вы говорите о господине Щеглове? — наконец спросила молодая женщина, глубоко вздохнув.

— Именно так. О своей помолвке с господином Щегловым! — голос девушки заметно дрогнул на этом имени.

"Она отчаянно в него влюблена!" — поняла госпожа Чернова с жалостью.

Отчего же светлые и благие чувства толкают людей на безрассудные поступки и даже вероломство?

— Вы не можете выйти за него. Господин Щеглов — не тот, за кого он себя выдает, — произнесла София резко, — он волкодлак!

Барышня Гарышева на мгновение замерла, потом громко рассмеялась, будто услышав остроумную шутку.

— Да что вы говорите? — едко бросила она и скорчила гримасу. — Вы думаете, я не знаю ничего об оборотнях? Прошлой ночью было полнолуние, но он был со мною и ни в кого не превращался! Так что придумайте что-нибудь поумнее!

Она даже не пыталась скрыть постыдную связь, напротив, почти кичилась ею. Впрочем, какое ей дело было до бывшей начальницы и такой же бывшей подруги?

София покачала головой и раскрыла давешний фолиант, порадовавшись про себя, что позаботилась оставить закладки на особо интересных местах, иначе пришлось бы теперь торопливо перелистывать книгу в поисках подтверждения.

В отличие от драконов, которых легко отличить от людей благодаря весьма приметному облику, перевертышей распознать куда сложнее.

Для урожденных оборотней не составляет труда скрывать от посторонних свою истинную сущность. Они все равно остаются людьми, выглядят ровно так же, как и остальные, но при желании могут частично или полностью трансформироваться. Правда, это ограничивается измененными глазами и руками, а остальные звериные приметы появляются только при смене ипостаси. Для неурожденных оборотней, которые могут обернуться лишь при определенных условиях, частичное превращение невозможно. Проще говоря, это будет либо волк, либо человек, но не что-то промежуточное.

— Вы ошибаетесь. Полагаю, он урожденный ульвсерк. Прочитайте и убедитесь сами! — предложила София, протягивая барышне письменное доказательство своих слов.

Странно, но молодая женщина не питала ненависти или злости к вероломной подруге. Скорее она чувствовала искреннюю жалость к девушке, запутавшейся в сетях интриг своего любовника (а в характере отношений Юлии и господина Щеглова теперь не оставалось ни малейших сомнений).

Сострадание в глазах госпожи Черновой заставило барышню Гарышеву вспыхнуть и раздраженно вырвать из рук гадалки внушительный том.

— Не буду я читать! — почти выкрикнула Юлия, отбрасывая фолиант в сторону. Разоблачение истинной сути ее возлюбленного явно произвело на девушку сильнейшее впечатление, она сильно дрожала, стискивая пальцы и пытаясь унять трясущиеся губы.

София проводила взглядом книгу и принялась цитировать по памяти:

— Есть три типа оборотней. Первый тип — урожденные. Это люди с особыми способностями, которые передаются от поколения к поколению. Они составляют всем известные кланы — ульвсерков (то есть волков-оборотней, буквально "волчьих шкур"), берсерков (медведей) и так далее. Второй тип — это шаманы, которые могут вселиться в тело животного с помощью особой магии. На это способны очень немногие, в Мидгарде таких сейчас только двое. И, наконец, третий тип — те, кого превратили насильно. Наложенное проклятие оборотничества страшнее, чем просто смерть, поскольку душа заклятого никогда не попадет в благословенную Вальгаллу. По счастью, знающему человеку не так уж трудно снять такое проклятие, ведь его накладывают с помощью ритуальных цепей. Путы — будь то пояс, цепочка, браслет или одежда, в разомкнутом виде теряют всякую колдовскую силу. Так что достаточно расстегнуть или разорвать волшебную вещь, и вместе с ней спадут чары. Урожденные оборотни не боятся света и осины, не зависят от фаз луны и внешне мало чем отличаются от людей….

— Замолчите! — закричала Юлия, закрывая уши руками.

Гадалка беспощадно продолжила:

— Поймите, он действительно ульвсерк, и скоро это станет очевидным. Если сейчас вы станете отпираться, то вас признают его пособницей. Подумайте, что с вами будет? Что скажут знакомые? А ваши родители? Вы ведь видели у него кулон с волчьей мордой? Всем урожденным его надевают в младенчестве, и снять его невозможно — на таких условиях им дозволили жить в Мидгарде.

Девушка всхлипывала, давясь слезами, мотала головой и твердила:

— Не верю! Не верю! Не верю…

Госпожа Чернова подала ей чистый платок, дождалась, пока девушка вытрет щеки и спросила:

— Итак, вы причастны к истории в библиотеке?

— Да, — выдавила Юлия.

— Зачем вы в это ввязались?

Девушка затеребила платок и неохотно объяснила:

— Драконы обещали хорошо заплатить, а мой дорогой господин Щеглов обещал, что это будет мое приданое!

— Он убийца, — произнесла София резко. — Как вы могли позволить ему вломиться в библиотеку и убить несчастного господина Ларгуссона? Как вы могли, Юлия?!

Она замолчала, а барышня Гарышева возразила запальчиво:

— Нет, он не убийца! Поверьте мне!

— Как вы можете это знать? Или вы тоже были той ночью в библиотеке?

— Нет, — Юлия даже замотала головой, — но господин Щеглов брал с собой какую-то тряпицу со снотворным составом. И еще руны, чтобы скрыться от чужих глаз. Он не собирался никого убивать!

— Заговор? Это бы мало помогло, — вздохнула София. — Уверяю вас, никакое заклятье не в силах сделать человека невидимкой, разве что слегка пособить спрятаться.

— Ларгуссон любил выпить, а господин Щеглов был осторожен, — девушка умоляюще сложила руки. — Ему ведь не было никакого смысла нападать на Ларгуссона! К тому же сторож остался в своей комнате, значит, ничего не слышал!

— Это ничего не доказывает, — покачала головой госпожа Чернова, и не удержалась: — Не понимаю, как вы не побоялись после всего оставаться с ним наедине.

Юлия прикусила губу и призналась шепотом:

— Я… я заставила его поклясться, что он не убийца. Кровью и именем Тюра, бога справедливости!