BRONZA - Ли Майерс

– Интересно, что у тебя в штанах такого «страшного», раз мальчишка так напуган? Может, и нам покажешь… и мы тоже… все дружно… попугаемся!

– Да нет у меня ничего в штанах… – пьяно отмахнулся от его слов Вайсманн, тут же спохватившись, что сморозил глупость. Но слово, как известно, не воробей…

Раздавшийся следом смех разрядил напряженность обстановки. На Ральфа со всех сторон градом посыпались соленые едкие шуточки по поводу незначительных размеров его мужского достоинства. Оставалось только невнятно огрызаться. От всей души насладившись травлей, барон взмахнул руками, как дирижер палочкой:

– Достаточно! Друзья, достаточно! Вы совсем загрызли беднягу! – изобразил он сочувствие. – Давайте продолжим нашу игру!

Подошел к «жареному поросенку», выдернул яблоко изо рта, довольно ощутимо шлепнув по голой, выставленной на всеобщее обозрение заднице, приказал пареньку слезть со стола. Вытирая слюну, тот медленно спустил ноги вниз, неуверенный, что все закончилось.

«А может, это любовь? – Оуэн смотрел на Вайсманна так, словно видел впервые. – Не может быть… неужели даже этот кусок свинины способен что-то чувствовать?» Он был удивлен. Людвиг, будто прочитавший его мысли, задал приятелю тот же вопрос.

– Неужели сопляк… этот недочеловек, смог втереться к тебе в доверие настолько, чтобы растопить твое суровое нордическое сердце? Может, ты даже сочувствуешь ему? Или того хуже… влюблен в него?!

О, это был опасный вопрос. Вайсманн мгновенно протрезвел. Ему ли было не знать, как мало надо в этой стране, чтобы потерять все. Рука дрогнула. Очередной шар, стукнувшись о бортик, откатился на середину. С довольной усмешкой достав из пепельницы серебряный, с дубовыми листьями крест, Людвиг протянул его юному шляхтичу.

– Иди, тебя ждет долгий французский поцелуй! – сказал он, слегка подтолкнув медлившего паренька в сторону дивана.

Оуэн по-прежнему сидел там.

– Я не умею… – отчего-то сильно смутившись, оглянулся на барона паренек.

За все время он впервые что-то произнес и остальные, как по свистку, насторожились на звук его голоса. Изумление Людвига было вполне искренним.

– Ты что-то сказал? – спросил он.

– Я не умею! – более твердо ответил юный шляхтич.

«Кажется, мальчуган намерен постоять за себя… Какой отважный… Злить моего кузена я бы не советовал…» – в глазах Оуэна заискрились смешинки. Ему вдруг пришла в голову одна совершено определенная мысль. А барон, в котором уже не осталось ни капли добродушия, со словами «вот и научишься» схватил парня за локоть и швырнул на пол к дивану, ему под ноги.

Наклонившись вперед, Оуэн с любопытством заглянул в побледневшее лицо, но вместо страха увидел на нем лишь выражение оскорбленного самолюбия. «А ты презабавный… – подумал он с каким-то непривычным для себя сожалением. – Я с удовольствием поиграл бы с тобой подольше… Мы могли бы вместе узнать пределы твоему бесстрашию и цену твоей гордости… Но, увы… тебе предстоит умереть…»

– Шевелись!

Подстегнутый окриком не на шутку разозлившегося Людвига, паренек на коленях неловко потянулся к галифе Оуэна, но тот не позволил ему прикоснуться к себе. Отпихнул носком сапога и встал. Обрывая веселье в самом начале, приказал:

– Иди оденься!

Дважды просить паренька не пришлось, оделся тот намного быстрей, чем раздевался. Послышались возгласы разочарования, но чье-либо мнение, а тем более желания Оуэна волновали мало. Он уже решил для себя, что тело этого мальчика, еще минуту назад жавшееся к его ногам, станет прекрасным сосудом для души Марка. Осталось самое трудное. Уговорить брата, упрямого, как два десятка ослов, переселиться. Повернувшись к Ральфу, не удостоив того даже презрительного взгляда, сказал:

– Ты пьян! Тебе не мешало бы проспаться!

И сразу же стало ясно, кто тут настоящий хозяин.

Вайсманн заторопился домой, стал прощаться. Разочарованные, игроки вернулись за покерный стол. Остальные собрались у бара. Гостей никто не провожал. Уже в дверях юный шляхтич обернулся и вежливо со всеми попрощался. Взглядом, как равный равного, он поблагодарил Оуэна за свое спасение. Тот весело воскликнул:

– Нет, мне нравится этот парень!

Его заразительный смех вернул остальным хорошее настроение. Довольный, что смог угодить другу, Людвиг взял на себя обязанности бармена. Продолжая смешивать коктейли, заметил как бы между прочим:

– Друзья мои, приношу свои извинения за нашего друга Ральфа. Кажется, кое-кто нас неправильно понял. Мы ведь не собирались обижать его зверушку… правда?! – он посмотрел на племянника, – Ну, если только чуть-чуть…

Присутствующие с особым вниманием уставились на барона. Стало слышно потрескивание поленьев в камине.

А тот продолжил:

– Как все уже успели заметить, Ральф безнадежно ослеп, влюбившись в этого сопляка! Но ничего, мы поможем ему прозреть, верно! Мы не бросим товарища в беде. Если понадобится – купим очки! Непременно!

Это означало лишь одно, что с этой минуты Ральф Вайсманн для хозяина клуба – персона нон грата и дни его членства в «Эдельвейсе» сочтены.

Все понимающе захмыкали.

– Друзья! Друзья мои, не расслабляйтесь! – продолжая дирижировать ситуацией, взмахнул руками Людвиг, закончив готовить коктейли. – Игра в фанты была лишь небольшой увертюрой! Настоящий праздник только начинается! Прошу всех спуститься этажом ниже. Там нас ждут зверушки на любой вкус, на все согласные! И, что удивительно… – он цинично усмехнулся, – эти уже никуда не торопятся!

Заключительные слова барона были встречены с большим энтузиазмом. Один за другим остальные стали спускаться вниз, в расположенный под домом когда-то винный погреб.

Оуэн направился к телефону, он собрался покинуть клуб. Надевая плащ, глянул на Людвига. У того в глазах был какой-то вопрос. Он кивнул. Но барон не стал спрашивать, почему друг уезжает.

– Я хотел бы познакомиться с ним… мне не нравится, что он огорчает тебя, Генрих! Может, если бы я поговорил с ним, объяснил ему… Тебе не пришлось бы грустить из-за него!

Оуэн в ответ смешливо хмыкнул.

– Виго, ты идиот! Он же святоша, как я могу познакомить вас?

Людвиг не понял.

– Монашек… что ли? – переспросил он.

Дружески толкнув его в плечо, Оуэн обнял барона.

– Святоша, понимаешь! Пять минут общения с ним, и ты озвереешь. Тебе захочется задушить его голыми руками!

Оба расхохотались.

– Ты не поверишь… Это маленькое чудовище выжило из дома не только меня одного. Мальчики тоже сбежали в Берлин, сторожат отчий дом и в Обитель ни ногой!

Разговаривая, они дошли до дверей. Людвиг вышел проводить друга до машины. Они обнялись. Открыв дверцу, Оуэн внимательно, более того, задумчиво посмотрел на кузена. «Mein Liebe» – организация барона, такая же тайная, как и клуб, последние полгода наводила «мосты» в Центральную Америку и Африку. Капитал, недвижимость и другие ценности Германии незаметно превращались в слитки золота и алмазы, чтобы, исчезнув здесь, объявиться в каком-нибудь хранилище в банках Эквадора или ЮАР. Фальшивые имена, фальшивые документы, фальшивые компании – готовился «плацдарм» для отправки отборных частей эсэсовских штурмовиков. Задачей организации было спасти сокровище нации – генофонд истинных арийцев.(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});