Чертовски неправильный парень - С. Р. Джейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему моя работа звучит намного веселее, чем твоя? – поинтересовался я вслух.
Линкольн снова фыркнул, а затем немного замялся.
– Ты можешь переключиться с видеосвязи? – спросил он.
Я нахмурился и кивнул. Переключившись на обычный звонок, поднес телефон к уху.
– Что случилось?
– Год почти закончился, – в его голосе звучал вопрос, на который было очень легко ответить. Блэйк была полностью согласна, даже если этот переезд означал, что нам иногда придется летать туда и обратно в Лос-Анджелес из-за ее работы.
– Да, так в чем вопрос? – спросил я невинно просто потому, что хотел услышать это от него. Линкольн Дэниелс лююююююююбит Ари Ланкастера.
– Ты… ты все думаешь вернуться домой? – его голос звучал так не по-Дэниелсовски, а это имя обычно ассоциируется с дерзким плохим парнем. Ум-Ари-тель-но.
Хмм, я никогда не замечал, что в этом слове есть мое имя. Мне подходит.
– Ари?
– Прости, о чем ты спрашивал?
– Пошел ты, – прорычал он, наконец-то раскусив мой маленький хитрый план.
Я взглянул на Уолкера, который притворялся, что не подслушивает, хотя все его тело было напряжено. Бедный Дисней, он еще не знал, что я собираюсь сделать все, чтобы он поехал со мной. Учитывая, как хорошо он справлялся в сезоне, и то, что Бендер объявил о своем уходе из «Далласских Рыцарей», его переход будет легко устроить.
– Да, Линк. Твой пупсик все еще планирует вернуться домой.
Последовало долгое молчание, как будто моему приятелю было трудно сдерживать эмоции.
– Пупсик? – наконец сказал он, и голос прозвучал намного счастливее, чем до моего ответа.
– Не нравится? Я еще поищу идеи.
Я странно улыбался в трубку, но это было оправданно. Линкольн Дэниелс – мой лучший друг навечно.
– Заставь их плакать, Ланкастер, и передай мои пожелания удачи Диснею, – добавил Линкольн, когда я услышал, как кто-то на заднем плане зовет его по имени.
– Забей все голы, – ответил я, прежде чем повесить трубку.
– Линкольн, эм… он передал привет? – спросил Уолкер, весь такой милый и простодушный. Его обычная манера поведения.
– Возможно, пожелал удачи.
– Подожди… Он так сказал? Пожелал удачи?
– Я сказал, что он «возможно» пожелал удачи.
– Ари, – законючил Уолкер, при этом он выглядел так жалко, что пришлось дать ему то, что он хотел.
– Хорошо, он действительно пожелал тебе удачи.
Уолкер подпрыгнул и потанцевал плечами. Я возмущенно усмехнулся.
– Я все время говорю удачи, черт возьми! Чего еще не хватает?
Уолкер застыл, не успев покачать задницей.
– Точно, это абсолютно то же самое.
– Ты специально так говоришь! Я не люблю подлиз, Уолкер Дэвис. Сегодня никаких шлепков по заднице!
Он сделал вид, будто испытывает какую-то вину, но все его гребаное тело сотрясалось от смеха.
Я обвел взглядом комнату. Все остальные наши товарищи по команде были напряжены и мрачны, как будто считали, что проиграют еще до начала игры. Что глупо. Да, у команды были проблемы, но в этом году мы обыграли «Сиэтл»… дважды. Этого вообще не должно было случиться.
Я встал со скамейки.
– Дисней, включи музыку, – приказал я, и Уолкер, не теряя времени, схватил телефон. Несколько секунд спустя из динамиков раздевалки зазвучала песня Shake It Off.
Как обычно, музыка Тейлор Свифт сотворила волшебство. Мои сокомандники, даже самые равнодушные из них, не смогли устоять перед заразительным ритмом.
Уолкер возглавил танец, попытавшись совершить лунную походку, которая напоминала больше походку пьяного человека. Движения Эдди были дикими и непредсказуемыми, как у малыша, объевшегося сахара. Он крутился, вертелся и даже попробовал сделать червяка – на самом деле это было не так уж плохо.
Я позволил себе расслабиться, продемонстрировав «папочкины движения», хотя единственными, кто назовет меня «папочкой», будут нападающие «Сиэтла». Я действительно выложился полностью, даже показывал пистолеты пальцами и танец разбрызгивателя[16].
Последние ноты затихли, и я ухмыльнулся, потому что, как обычно, Shake It Off сделал свое дело. Команда была гораздо более расслабленной.
Речь тренера перед игрой была гребаным шедевром. Он посмотрел нам в лица, напомнив о крови, поте и слезах, которые были пролиты нами ради этого дерьма.
– Вы тренировались изо всех сил, играли и пожертвовали всем ради этого момента! – проревел он. – Эта джерси – не просто ткань и цвета, ребята. Это гребаный символ наследия, когда вы выходите на этот лед, то играете не только за себя. Вы играете за каждого игрока «Кобр», который когда-либо проливал кровь за эту команду, за этот город!
Вся команда взревела, и с последним возгласом «Кобры» настало время игры.
Когда я вышел на лед, все показалось знакомым. Осознание этого было странным.
Я начал этот сезон, чувствуя себя пришельцем, приземлившимся на чужой планете. Боялся каждой тренировки, убеждал себя, что все отстой, что мне не терпится уйти. Вел обратный отсчет гребаных дней.
Но теперь… Я понял, что буду скучать по этому месту. Где-то на пути это стало даже, ну… приятным.
Я подошел к стеклянной перегородке, чтобы посмотреть на Блэйк, – как только она меня заметила, я указал ей за спину. Она бросила на меня вопросительный взгляд и обернулась, и увидела сотрудницу, держащую табличку с надписью: «Миссис Ланкастер – мой ангелочек. Не трогать».
– Мило, – простонала она, и лицо приобрело красивый томатный оттенок.
– Ты выглядишь сексуально в этой джерси, миссис Ланкастер, – крикнул я, отъезжая от борта.
Матч начался, и «Сиэтл» с самого начала играл безжалостно. Они били сильно и быстро, как стая обезумевших быков, бросающихся на матадора. Уолкер был гребаной рок-звездой. Блокировал удар за ударом: он делал все, чтобы игра казалась со стороны очень легкой.
– Вот это мой вратарь! – закричал я, когда Уолкер сделал двадцатый сэйв… за период. И дело было не в том, что я отстой… Я надирал задницы. «Сиэтл» просто убивал нападающих, а Томми играл с травмой. «Сиэтлу» дали предупреждение за игру высоко поднятой клюшкой, и мы оказались в большинстве. Томми каким-то образом набрал скорость, несмотря на поврежденную ногу, катил, как одержимый. Он прорвался сквозь их оборону и забросил шайбу. Та отскочила от одного из игроков «Сиэтла» и срикошетила в сетку. Мы все взревели.
Во втором периоде «Сиэтл» сравнял счет несколькими эффектными приемами и ловкими передачами после того, как Сото решил сбросить перчатки и ввязаться в драку голыми руками с парнем из «Сиэтла». Мы наблюдали за ними, сбитые с толку, но, думаю, это был… прогресс. В кои-то веки он не пытался избить своего товарища по команде.
Тем не менее, я
