Дети ночи: Печать Феникса - Алия Якубова

– Прости, но мне сложно в это поверить.

– И, тем не менее. Мы же не самый худший вариант друг для друга.

– Но эта вынужденность…

– Что ж… тут не без изъянов. Но жить можно. Так что настоятельно прошу: не позволяй совести себя загрызть.

– Иногда проще сказать, чем сделать. Я в неоплатном долгу перед тобой!

– Между друзьями не может быть долгов. Только дружеская выручка. Так что давай начнем воплощать наш план в жизнь.

– Я в самое ближайшее время поговорю с Полиной. Но если она под чьим-либо давлением или сама по себе заупрямится…

– Тогда выступлю я и примусь за соблазнение. Так что, если появятся проблемы, то не настаивай, а просто скажи, что мне нужно действовать.

– Да, другого выхода у нас нет.

– Вот именно. Как поговоришь - дай знать. Там определимся.

– Непременно.

За сим и закончили. Обеих теперь ждали нелегкие испытания.

Глава 58.

Разговор с Полиной состоялся следующим же ранним вечером, что у вампиров утром зовется. Воспитанница Магистра Города как раз проснулась и предстала в Катакомбах перед вампиршей.

Полина как раз закончила с порцией донорской крови, когда Алекса подсела рядом и сказала:

– Пришло время нам поговорить о некоторых серьезных вещах, - Сергея она попросила не вмешиваться и не присутствовать при их разговоре. Тот не слишком довольно, но согласился.

Лишь заслышав слова Магистра Города, девушка вся сжалась, едва слышно спросив:

– Я опять что-то сделала не так?

– Нет, милая. Речь пойдет о старых поступках и новых решениях. Все это очень серьезно, постарайся понять.

– Я… Я попробую.

– Понимаешь, Имхотеп говорил со мной.

– Да, он собирался.

– Но вряд ли рассказал тебе о цели нашего разговора. Он хочет забрать тебя.

– В смысле?

– Взять над тобой полное опекунство. Чтобы ты, как и следует юному вампиру клана, жила в доме создателя или назначенного кланом опекуна. В твоем случае им хочет быть сам Имхотеп.

– Но… но почему?

– Ты ему приглянулась, ты похожа на его дочь. Да мало ли причин!

– Он не может… - пролепетала Полина, правда Файлин в ее голове лишь ухмыльнулась.

– Боюсь, что может. Я же предупреждала тебя, - мягко проговорила Алекса. - Он - глава твоего клана. Для тебя его слово закон. Именно он несет за тебя всю ответственность. Он вправе требовать, а я не должна, не могу ему препятствовать.

– Это… это все из-за моего поступка, да? - как-то устало выдохнула Полина.

– Скажем так, он вбил последний гвоздь.

– И ты… ты отдашь меня… вот так? - не страх, но подозрение в голосе. Алекса задохнулась от возмущения:

– Как ты могла подумать такое?! Пойми, я не всемогуща! Не в моей власти отказать Имхотепу! Но кое-что мы придумали.

– Мы?

– Да. Я и Лазель.

– Что же?

– Возможен союз, который исключит притязания главы клана Феникса на твой счет.

– Союз?

– Именно. Что-то вроде брачного.

Глаза Полины удивленно распахнулись. Если она чего и ожидала, то явно не этого, что и доказали ее слова:

– Но… я… не собиралась вступать в брак.

– Это не брак, хотя суть союза очень к нему близка, - Алексе не так-то легко было говорить с Полиной на эту тему, но так было нужно. - Возможно, вам даже придется доказывать его действительность.

– Как это?

– Двое должны засвидетельствовать, что вы спали вместе и занимались любовью. Это устанавливается легко, по запаху. Ничего… смущающего.

Глаза Полины становились все больше и больше по мере услышанного. Она не без труда смогла спросить:

– И с кем же я должна заключить… союз?

– С Лазель, - видя, что у юной вампирши просто челюсть упала от удивления, Алекса пояснила, - Она - единственный возможный кандидат. Глава клана, сильный вампир. И к тому же ей мне… не страшно доверить тебя ей.

– Значит, Лазель… - потерянно проговорила Полина.

– Мне кажется, это хороший вариант. Лазель сама предложила. И еще… мне казалось, что она тебе не совсем безразлична.

– Да, но… Неужели вы за меня уже все решили?

– Понимаю, тебе не легко принять такое. Но… Из сложившейся ситуации есть только два выхода.

– Какие же?

– Первый: ты окончательно и бесповоротно переходишь в дом Имхотепа. Мы расстанемся. Он станет твоим отцом и господином, нравиться это тебе или нет. Скорее всего, увезет тебя с собой, в Египет.

– Он будет меня учить?

– Не знаю, весьма вероятно. Во всяком случае, сможет распоряжаться тобой по своему усмотрению.

– А если я… не захочу?

– Не думаю, что это будет считаться веским аргументом.

– А второй выход?

– Второй: союз с Лазель. Для всех в нашем мире вы будете считаться парой. Союз не обязывает тебя иметь от нее детей, равно как и ей от тебя. Только совместную жизнь и близкие отношения.

– И Лазель согласна?

– Да. Если бы нет, то я бы об этом и не говорила.

– Значит, вы все решили за меня, - с тяжелым вздохом повторила Полина. Внутри нее начала закипать досада, грозившая перерасти в ярость. Хотя это пламя поддерживала не только она сама. - У меня осталось лишь два пути - каждый из которых суть рабство.

– Это не так. Лазель не преследует никакой корысти. Она друг тебе.

– Угу. И тебе тоже. Но что если я не хочу ничего из предложенного, что тогда?

– У тебя нет выбора. Имхотепу не так уж важно твое согласие. Он будет пытаться завладеть тобой. Так что тебе придется выбирать.

– Выбирать? Да у меня никогда не было выбора! Все все всегда решали за меня! - голос Полины почти срывался на крик. Но не совсем ее голос.

– Полина, успокойся. Подумай!

– А что если мне надоело быть спокойной покладистой тряпкой? - сверкнула глазами вампирша, и в них появились золотистые искры.

– Полина!

– Что? - глаза стали совсем золотыми.

Алекса неожиданно почувствовала вихрь силы, исходящей от воспитанницы. Чужеродной силы. Магистр Города попыталась успокоить ее своими ментальными способностями, но та просто отшвырнула ее прочь. Да так, что вампирша ударилась о дверь.

– Полина! - выдохнула Алекса.

– Не хочу никого видеть! - пронзительно заявила юная вампирша.

– Что ж, я ухожу. А ты постарайся взять себя в руки.

С этими словами Алекса вышла. На самом деле она направилась за помощью, так как то, что творилось с Полиной, было явно ненормальным! В нее будто бес вселился. И эта сила…

А Полина, едва захлопнулась дверь, осознала, что же натворила. Она со стоном рухнула на диван, закрыв лицо руками.

– О, что же я наделала!

– По-моему, ничего особенного, - раздался почти веселый голос Файлин.