Лунное очарование - Дебора Мартин

Вдруг Йен остановился, и в лице его что-то изменилось. Эсме поняла, точнее, почувствовала, как он натолкнулся на преграду, свидетельствующую о том, что она девственница.

– Черт побери! – воскликнул он. – Господи! Черт побери!

На мгновение у Эсме мелькнула горькая мысль, что Йен мог бы поверить в ее девственность до того, как убедился в ней на практике… И тут же все в ее голове смешалось под напором всепобеждающего желания.

Эсме осторожно дотронулась до щеки Йена, и он, открыв глаза, поцеловал ее.

– Ты говорила мне… – со скорбью в голосе произнес он. – Ты говорила мне тысячу раз, но я не верил… Можешь ли ты простить меня?

Пальцы Эсме гладили его щеку, в то время как в глазах ее промелькнула светлая грусть.

– Могу, – проговорила она. – Должна простить. Точнее, не могу не простить…

– Я недостоин тебя, Эсме… Еще не поздно, может быть, я…

– Что ты хочешь сказать? – испугалась она.

– Может быть, мы теперь прекратим это?

Эсме его слова полоснули словно нож по сердцу. Потерять любимого в тот момент, когда она наконец обрела его? Об этом не могло быть и речи!

Йен попытался выйти из нее…

– Нет, только не это! Я хочу тебя! Не прекращай, ради Бога, не прекращай!

– Ты уверена?

– Да! Йен, я прошу тебя…

– И ты не пожалеешь! Я никогда не покину тебя, родная! – Новый резкий толчок – и острая боль вдруг, пронзила все тело Эсме. Она невольно вскрикнула.

– Потерпи еще немного, – шептал Йен, – потерпи, больно лишь в первый раз…

Он остановился – должно быть, для того, чтобы дать Эсме передохнуть, – и действительно, боль в скором времени уступила место восхитительному ощущению; полноты. Затем Йен начал двигаться внутри ее – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, и с ускорением ритма нарастали ощущения Эсме.

Она бессознательно притянула любимого к себе, наслаждаясь его близостью. Для нее эта близость означала нечто большее, чем просто плотское удовольствие: непонимание между нею и Йеном ушло, как ей казалось, навсегда, уступив место полной гармонии. Наконец-то он получил полное доказательство ее невинности и теперь уж наверняка перестанет верить всем этим мерзким сплетням!

Влюбленные долго лежали молча – им было так хорошо друг с другом, что слова просто не требовались. Наконец, приподнявшись на локте, Йен лукаво посмотрел на Эсме:

– Оригинальный ты придумала способ, чтобы доказать мне свою невинность, нечего сказать! – И тут же улыбка сошла с его лица, глаза затуманились. – Прости меня, Эсме! – В его голоса зазвучала скорбь. – Ты была права – я оказался слеп, как последний идиот! Теперь ты имеешь полное право презирать меня…

Эсме приложила палец к губам Йена, словно преграждая путь потоку слов:

– Я не могу презирать тебя – не могу и не хочу! Я люблю тебя! – Она подтвердила свои слова горячим поцелуем.

– И все-таки, – робко улыбнулся он, – я был не совсем не прав, когда считал тебя соблазнительницей! Ты жутко соблазнительная женщина, Эсме!

– Да, любимый, да… – Эсме погладила его небритую щеку. – Но будь спокоен – я навсегда останусь соблазнительницей только для тебя.

Последняя фраза прозвучала уже невнятным бормотанием – устав от полного событиями дня, Эсме погрузилась в сон.

Глава 18

Лорд Уинтроп вздрогнул, когда его груди вдруг коснулась чья-то рука, но тотчас же вспомнил, кто находится в постели рядом с ним. Пробудившись, он полежал еще с полчаса в надежде снова заснуть, но сон не шел к нему. Осторожно, чтобы не разбудить подругу, он выскользнул из-под одеяла и опустил босые ноги на пол, а потом еще с минуту стоял неподвижно, любуясь нагим телом блаженно улыбавшейся во сне Эсме. Пробормотав что-то и прижав к себе подушку, она поменяла позу, свернувшись калачиком, и он, глядя на нее, тоже улыбнулся. С неожиданной нежностью Йен поправил сбившееся одеяло. Один раз он уже просыпался и ходил за теплой водой и полотенцем, чтобы отереть от крови ноги Эсме. Несмотря на то, что он все делал крайне осторожно, она все-таки проснулась, и они снова занимались любовью.

Вспомнив об этом, Йен вдруг почувствовал, как опять начинает возбуждаться. Во второй раз Эсме отдалась ему с такой страстью, словно никогда и не противилась этому. Судя по всему, она никогда не перестанет удивлять его какой-нибудь новой гранью своего характера. Но пожалуй, самой восхитительной из этих граней была та, что открылась ему этим вечером.

Впрочем, во сне Эсме снова выглядела невинной девушкой, а ее юное лицо с полуоткрытыми губами казалось почти детским. Если бы Йен на себе не испытал страсть Эсме этой ночью, сейчас, глядя на нее, он решил бы, что перед ним самая целомудренная женщина на свете.

Отыскав в шкафу свой халат и надев его, он еще раз кинул взгляд на спящую Эсме, а затем, спустившись в библиотеку, зажег лампу, налил себе преизрядный бокал бренди и погрузил свое могучее тело в огромное кожаное кресло.

Ему по-прежнему не давала покоя его ошибка. Как мог он поверить всем этим отвратительным сплетням об этой чудесной девушке?! Если бы он уже в постели не столкнулся с неопровержимым доказательством ее девственности, то, пожалуй, до сих пор продолжал бы в них верить! Надо же оказаться таким ослом! Впрочем, главным, что дезориентировало его, были, – пожалуй, не сплетни – он ведь отлично знал им цену, – а то, с какой хитростью Эсме переоделась сначала сиамкой, а потом сиамцем-переводчиком – и все лишь для того, чтобы достичь своих целей. Подобная изобретательность была полностью в духе Кэролайн, вот он и решил…

Кэролайн! Вспомнив о ней, Йен едва не застонал. Разве можно сравнить мотивы действий Эсме с дьявольской изощренностью когда-то влюбившей его в себя красавицы? Переодевание девушкой-сиамкой было весьма невинной ложью, а переодевание Леком – всего лишь вынужденным шагом ради спасения собственной свободы. Увы, после горького опыта с взбалмошной Кэролайн Йен уже привык смотреть на всех женщин как на прожженных интриганок… А ведь никто из его окружения не верил в эти гнусные сплетни! Преподобный Тэйлор всегда стремился доказать невинность Эсме, да и Гарольд тоже пытался раскрыть Йену глаза на то, что он и сам должен был видеть в первую очередь…

Йен в отчаянии обхватил голову руками. После всего случившегося достоин ли он Эсме, этой столь незаурядной женщины? Не каждая смогла бы с такой смелостью и изобретательностью бороться за свое достоинство, за то, чтобы избежать брака с нелюбимым человеком. А он до последнего времени только и делал, что всячески унижал эту гордую, независимую девушку! И все же, несмотря ни на что, она продолжала любить его…

Нет, теперь уж он ни за что не потеряет ее. Он сделает все, что в его силах, чтобы загладить свою вину, и в первую очередь завершит то, что начал, лишив Эсме девственности, – женится на ней.