Идущий в темноте (СИ) - Кузьмин Марк Геннадьевич "Морроу Винд"

Не особо нужная информация, но разозлить его поможет.

- ЗАТКНИСЬ! – сорвался на визг враг.

- Грязная свинья – вот кем ты стал, Парис!

- ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ЗАКРОЙ СВОЙ ГРЯЗНЫЙ РОТ И СДОХНИ! – завопил он и в этот момент его огромная пасть на животе открылась.

Тут же отбрасываю свое копье и достаю дротик.

Осквернение!

Еще в бою с вампиром я заметил влияние магии на оружие и, пускай Тьма нам обоим не вредит, зато при столкновении двух магических сущностей, одна из них разрушается. Ветряной щит Бенедикта четко показал мне это.

Тьма быстро распространилась по всему малому копью, и лишь покрытое серебром острие не подверглось пока осквернению. Структура древка и металла тут же начала разрушаться, ведь Тьма – это разложение, отнятие, увядание, а потому на любую вещь она оказывает негативное влияние.

Однако оно не моментально и его еще можно использовать.

Сферы душ показались во рту пасти и тут же слились в один большой шар, который начал быстрый процесс отделения от нутра.

Бросок!

Поглощенный яростью он дал мне шанс, которым я и воспользовался.

Окутанный тьмой дротик устремляется к противнику и тут же врезается в отлетевшую на пару метров сферу.

Взрыв!

Рвануло так, что крыша задрожала и начала осыпаться. Врага обдало ударной волной и отшатнуло на пару шагов, а в месте взрыва образовалось облако пыли.

- Давай! – подаю команду Бьонду.

Рывок!

Устремляюсь в атаку на полной скорости.

Укрепление! Осквернение!

Применяю тьму на собственные кости, насыщая тело как можно большей концентрацией темной силы. Использую все доступные ресурсы, чтобы каждая косточка моего тела пропиталась мощью и была окутана ей, а поверх еще сильнее укрепляю способностью, вливая в нее почти все остатки силы.

Нет, это никак не усиливает меня и ничего не дает, но должно позволить выдержать один удар.

Бьонд сам использовал Тьму и словно загорелся чернотой, как и я сам.

Мой плащ начал стремительно истлевать, обмотка на костях осыпалась, а броня покрывалась ржавчиной, а вот копье в месте соприкосновения еще сопротивлялось увяданию. Все благодаря остаткам серебряной пыли на древке, благодаря чему мое оружие хотя бы несколько секунд, но продержится рядом с такой концентрацией тьмы.

Влетаю в пылевое облако и проношусь через него на полной скорости.

Замешкавшийся враг замечает и тут же реагирует.

Его трезубец слегка засветился и устремился в меня в таком же колющем выпаде, какой использую я сам.

Но вместо того чтобы уклоняться от этого страшного удара я наоборот принимаю его на щит слегка сместившись.

Укрепление! Нерушимость!

Агрессивная защита!

Мощь этой атаки была так велика, что все мое тело от одного прикосновения ополовиненного удара начало трескаться, но благодаря Осквернению, не развалилось в пыль сразу же. Мои зубы скрежещут и едва не разламываются от перенапряжения.

Обычно меня от встречи с подобным отбрасывает, ведь будучи скелетом, не имею никакого вменяемого веса или устойчивости, однако сейчас принял удар на скользящий блок, и мое тело закрутило вокруг моей оси и продвинуло вперед, как раз для дистанции атаки.

Поглощенный импульс был таким, что если не высвобожу его, то меня в прямом смысле просто разорвет.

Энергия перетекает от щита по моему телу, а затем направляется в руку и затем в копье.

- Ра-а-а-а-а-а-а! – практически рычу как дикий зверь, сдерживая разваливающееся тело.

Шаг!

Сокращаю дистанцию на максимум возможного.

Маленькие черные глазки Свинофермера расширяются, когда он осознает, что просто не успевает уклониться, а если попытается стать нематериальным, то фактически позволит мне воткнуть серебро в самую глубь его тела.

ВЫПАД!

Переполненное силой оружие заискрилось и вошло в мягкую, но такую вязкую призрачную плоть противника. Легкое сопротивление вначале, а затем никакое в дальнейшем и острие входит в грудь врага…

Глава 52. То, что дает сил не сдаваться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тишина…

После того как мое копье погрузилось в грудь противника наступила оглушительная тишина…

Враг замер смотря на меня неверящим взглядом и дрожал.

Думаю, в его сознании не укладывалась даже мысль о том, что, такой как я все же что-то может. До этого я был лишь букашкой, которую он никак не мог раздавить, а сейчас с шоком осознал, как именно я опасен.

- Нравится? – прохрипел я, с трудом держась на ногах.

Ноги подкашивались, а тьма пусть спасла меня от саморазрушения, однако потратил на это большую часть моих сил, да и то, далеко не все восстановило, от чего держусь я сейчас исключительно на силе воли.

От щита отваливается несколько кусков.

Бьонд сам потратил почти все что имел и держит связь со щитом на последнем издыхании.

- А…а…. а… - начал издавать звуки шокированный свин.

На его морде начало проступать осознание, от слюнявой пасти текла густая и липкая эктоплазма, а в глазах с каждой секундой зарождалась искра.

- А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! – безумной громкий вопль раздался сразу из двух пастей и ударившая во все стороны энергия, просто снесла меня с ног, отшвырнув и едва не размазав по стене. – А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

От его вопля сотрясались стены, и осыпался потолок. Само здание начало ходить ходуном и грозилось вот-вот полностью обвалиться на наши головы.

Свинофермер вырывает мое копье из своей груди и оттуда сразу же брызжет поток эктоплазмы, что лужей разливается у его ног и никак не прекращается. Он пытается закрыть дырку, но это у него не получается, а дикая агония явно не дает нормально мыслить.

- А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! – его визги сравнимы с какой-то звуковой атакой и будь у меня барабанные перепонки или хотя бы живой мозг, то его бы сейчас разорвало на куски.

Он катается по земле, кричит и произносит какие-то нечленораздельные звуки.

- Не… получилось…? – произнес я.

- Нет… - с трудом заговорил Бьонд. – Получилось… он… умирает…

- Тогда…

- Но может выжить… если сожрет твою душу… Беги… выживай… продержись… как можно дольше…

- А-А-А-А-А! – кричал враг и тут же подскакивает на ноги.

Его болезненная морда сменилась гримасой агонии и дикого бешенства. Свиная голова словно покрылась множеством морщин и превратилась в жуткую маску какого-то уродливого чудовища, делая его лик в разы страшнее.

- НЕНАВИЖУ!!!

Он схватил свои вилы и бросился в мою сторону.

Рывок!

Мне удается уйти немного в сторону, когда его оружие обрушилось на стену.

УДАР!

Весь склад сотрясло, и с потолка посыпались куски.

Развернувшись, он махает орудием, а я лишь чудом отскакиваю, так как сил нормально двигаться почти нет.

- Сдохни! Сдохни! Сдохни! Сдохни! – кричал Свин, нанося один за другим страшные удары, от которых все здание разваливалось.

Он вопил во все горло, брызгал изо рта эктоплазмой с каждым словом, а его глубокая рана также разливала его силы. Он умирал, но бешенство монстра было столь велико, что даже адская боль не волновала его так, как мое убийство.

Бежать! Бежать! Бежать!

С трудом ковыляю конечностями и еле уклоняюсь от его дикого прессинга, что усилился в разы.

Удар!

Косой взмах его вил просто срезал половину моего щита, едва не уничтожив единственное оружие полностью. От моего плаща также почти ничего не осталось, а сумка куда-то пропала.

Он чиркает по земле, а затем топает ногой, от чего меня сбивает с ног и я падаю на пол.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Убью… Уничтожу… Ты заплатишь! Кха-а-а-а! – он начал блевать своей слизью себе под ноги. – Нет! Ты умрешь раньше!

Он бросается вперед.

Пытаюсь встать, но до меня все же доплыла его эктоплазма и мои ноги приклеиваются к земле.