Богатырские фамилии - Сергей Петрович Алексеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальний путь прошагали солдаты 8-й гвардейской армии. После Сталинграда сражались они на Дону, освобождали Донбасс, изгоняли фашистов с Украины, освобождали Польшу.
Вот и снова идут солдаты. В последнем марше идут солдаты. Рядом совсем Берлин.
Шагают, идут солдаты. В последнем пути солдаты.
На одном из последних маршей догнал одну из стрелковых рот генерал Чуйков.
- Генерал… Генерал… Сам Чуйков! - зашептались солдаты.
Увидел Чуйкова ротный:
- Смирно!
Подтянулись солдаты, ударили в землю парадным шагом.
- Вольно! - сказал Чуйков.
- Вольно! - подал команду ротный.
Приказал генерал Чуйков остановить солдат.
Остановились солдаты. Смотрит на них генерал:
- Ну что ж, дошагали, выходит.
- Дошагали!
- Рядом Берлин.
- Рядом! - дружно в ответ солдаты.
Смотрит генерал на солдат, на лица, на ордена. К одному, к другому:
- Сталинградец?
- Сталинградец!
- Сталинградец?
- Сталинградец!
Снова солдат понравился:
- Сталинградец?
- Так точно, товарищ командующий.
Посмотрел на орден. Опять на солдата. Признал солдата.
- Никак, орден тебе вручал?
- Так точно, товарищ командующий.
Похлопал Чуйков солдата по плечу, посмотрел на него внимательно. Гимнастёрка. Пилотка. Ремень. Строен солдат. Подтянут.
- Хорош, - хвалит Чуйков. - Хорош. Гвардеец. Сталинградский орёл!
Сказал про орла, глянул на ноги. На гвардейские ноги. Истрепались, исхлестались на дальних дорогах солдатские сапоги. Вот-вот - и совсем развалятся.
Вслед за генералом Чуйковым посмотрел и ротный на солдатские сапоги, посмотрел и взводный. Старшина из хозяйственной части глянул: да, не гвардейские сапоги.
Обратился генерал Чуйков к солдату с укором:
- Что же это у тебя, брат, сапоги такие? Дрянь сапоги!
Повернулся к офицерам, к старшине и им:
- Дрянь сапоги.
- Так точно, дрянь, - ответили офицеры.
- Так точно, дрянь, товарищ командующий, - ответил старшина.
Все повернулись, смотрят на солдата. Вытянулся солдат по команде «смирно». И вдруг:
- Никак нет, товарищ генерал.
- Что никак нет? Дрянь, говорю, сапоги.
- Никак нет. Отличные сапоги, товарищ командующий, - опять о своём солдат. Подтянулся, руки по швам: - Сталинградские, - произнёс.
- Так точно, товарищ генерал, - подтвердили ротный и взводный, сталинградские.
- Не желает менять, - сказал старшина.
- Сталинградские?!
Улыбнулся Чуйков, улыбнулись другие солдаты.
- Ну что ж, шагай, молодец, - произнёс Чуйков.
- Слушаюсь, - ответил солдат, хлопнул рукой по голенищам сапог, сказал: - Разрешите доложить: до Берлина хватит.
Тронулась рота в путь. Посмотрел генерал Чуйков вслед солдатам, на бодрый вид, на твёрдый шаг, произнёс:
- До Берлина? Если надо, дальше нашей силы хватит.
«АХ!»
Дюринсгоф - один из маленьких городков недалеко от Берлина. Не ожидают здесь русских, не верят в стремительный наш прорыв.
И вдруг, как снег на голову, оказались у городка советские танки. В короткой схватке разбили они зацепившихся здесь фашистов. Проходят по городу танки.
Отбросили танкисты бронированные люки, выглядывают, смотрят на улицы. В одной из машин лейтенант Андрей Мельник. Проходят танки по улицам вдоль домов. Читает Мельник вывески на зданиях и магазинах: «Аптека», «Хлеб», «Идеальное молоко». А вот и ещё одна вывеска: «Телефонная станция».
Прочитал лейтенант, что-то в уме прикинул.
- Стой! - крикнул механику.
Притормозил танк, чтобы другим не мешать, отъехал в сторону.
Вышел из танка лейтенант Мельник, побежал к телефонной станции. Бежит, что-то озорное, видать, придумал. Уж больно лукаво глаза блестят.
Вошёл Мельник в помещение станции. У аппаратов сидят две девушки-телефонистки. Увидели телефонистки советского офицера. Обе:
- Ах!
И тут же упали в обморок.
- Не бойтесь! - кричит лейтенант. - Не бойтесь!
Подошёл к одной, подошёл ко второй, привёл и одну и вторую в чувство. Открыли телефонистки глаза, смотрят искоса на советского лейтенанта.
Улыбнулся Мельник, говорит по-немецки. А надо сказать, что знал он немецкий язык отлично:
- Соедините меня, любезные медхен (то есть девушки), с Берлином.
Только сказал, как телефонистки снова:
- Ах!
И снова упали в обморок.
Пытается лейтенант Мельник опять привести их в чувство. Не получается. Не приходят телефонистки в себя. В глубоком лежат испуге. Подумал-подумал Мельник, решил сам вызывать Берлин. Попробовал, и сразу удача. Послышался в трубке голос:
- Слушает вас Берлин.
- Примите телефонограмму, - говорит Мельник.
- Готова к приёму, - отвечает берлинская телефонистка.
Диктует Мельник:
- Коменданту Берлина генералу Вейдлингу. Записали? - спрашивает у телефонистки.
- Записала, - отвечает телефонистка.
- Ожидайте в Берлине. Скоро будем. Готовьте квартиры. Записали?
- Записала, - отвечает телефонистка.
- С гвардейским приветом, - продолжает диктовать лейтенант. Телефонограмму передал командир взвода советских танков лейтенант Мельник.
Только произнёс лейтенант эти слова, как в трубке:
- Ах!
И замолчала трубка.
- Алло! Алло!
Не отзывается трубка.
Ясно лейтенанту, что и в Берлине медхен тоже упала в обморок.
Сдвинул лейтенант на затылок танкистский шлем. Улыбнулся, побежал к выходу. Вернулся к своим.
- Что там? - обратились к нему с вопросами.
Улыбнулся танкист лукаво:
- Да так… Знакомой одной звонил.
СМЕРТЬ КОМИССАРА
Майор Пётр Кузьмич Немченко был заместителем командира танкового батальона по политической части.
Любили танкисты своего комиссара. И танком владеть, управлять умел. И автоматом владел, и из пистолета стрелял отлично.
И орденов у замполита - хоть грудь ты ему расширяй. «Кузьми-чом» называли солдаты его ласково. Только и слышится: «наш Кузьмич», «у нашего Кузьмича», обратись, мол, к «нашему Кузьмичу».
Любопытно танкистам, кем же был комиссар Немченко до войны.
- Товарищ замполит, кем вы были до войны? Улыбается Немченко:
- Коммунистом!
- А по профессии, по профессии?
- Коммунистом,- отвечает Немченко.
- Так это же не профессия.
- Профессия, профессия,- улыбается Немченко.- Это ведь как смотреть...
Во многих боях отличился танковый батальон, в котором был замполитом Немченко. В боях под Львовом, в боях на Висле.
В одном из боёв батальон сражался против целой танковой дивизии фашистов. До последнего снаряда, до последней машины бились наши танкисты. В последней и был замполит Немченко.
Батальон принимал участие в освобождении города Львова. В числе первых ворвались советские танкисты в город. Первым среди этих первых был замполит майор Немченко.
Форсировали танкисты реку Вислу. Били враги. Не пускали наших. И всё же прорвались советские танкисты. Вышел первый танк на тот берег. Смотрят танкисты: так это же танк майора Нем-ченко.
Всюду в первых рядах комиссар.
Обращаются к
