Мой друг Тролль (авторский сборник) - Александр Мазин

Лейка и Дима приникли к земле.

– Слушай, чего мы прячемся? – вдруг спросил Дима, которому внезапно надоело бояться.– Может, это грибник какой-нибудь… – Он встал и двинулся к тропинке.

– Ты куда? – зашипела Лейка, но Дима даже не обернулся.

Шаги стихли. Потом снова возобновились. Дима разглядел в просвете между деревьями человека, который нес что-то большое. На мгновение Диме захотелось снова присоединиться к Лейке, но он удержался. И правильно, потому что это был Карлссон. Живой. А нес он Катю…

Глава пятьдесят восьмая

Малышка и Карлссон, который появляется слишком поздно

Живой эльф лучше дохлого гоблина.

И намного вкуснее.

Нога болела ужасно.

«Он отрубил мне ногу,– подумала Катя.– Я истеку кровью и умру. Я уже умираю…»

Она испытывала ужасную слабость, чувствовала, что вот-вот потеряет сознание… Она даже комариных укусов не чувствовала.

Карлссон нашел ее сам. Катя не услышала, как он подошел. Увидела его широкий силуэт, только когда он опустился на корточки рядом с ней.

– Карлссон, ты?..

– Я, Малышка… – Глаза его зеленовато светились.

– А он ушел.

– Ротгар. Его зовут Ротгар.

– Ротгар ушел,– послушно повторила Катя.– Он отрубил мне ногу. Ударил топором. Я умираю…

Карлссон хмыкнул и взял ее за искалеченную ногу. Катя вскрикнула, потому что боль стала нестерпимой… И внезапно исчезла. Совсем.

Карлссон провел ладонями по Катиному лицу, прикончив полдюжины комаров.

– На месте твоя нога,– сообщил он.– Простой перелом. Даже кость наружу не торчит. Пустяки.

Кате вдруг очень захотелось спать.

– Он сказал: если ты оставишь меня, то сможешь его догнать… – пробормотала она.

Карлссон хмыкнул:

– Кто же верит сиду!

Его жесткая ладонь накрыла Катино лицо… И она сразу почувствовала себя бодрее.

– Ты, наверное, волшебник,– прошептала она.

Карлссон еще раз хмыкнул.

– Ладно, пошли,– сказал он.– Тебя совсем комары зажрали.

– А я смогу идти? Ты же сам сказал, что у меня нога сломана.

– Обойдемся без твоей ноги,– Карлссон подхватил ее на руки.– В тебе веса меньше, чем в годовалом детеныше.

И быстро зашагал по тропинке.

– Карлссон,– через некоторое время проговорила Катя.– Я знаю, почему ты так ненавидишь этого Ротгара.

Карлссон не отреагировал.

– Я видела… – продолжала Катя.

– Что видела?

– Как эльф убил твою семью.

Карлссон остановился. Аккуратно опустил Катю на землю, взял ее голову в свои широкие ладони, посмотрел на нее очень-очень пристально.

– Говори!

– Это было во сне,– пробормотала Катя.– Я видела сон. Там был это эльф…

– Ротгар!

– Да. Сначала была буря, снежная буря и битва. А потом – пещера. И Ротгар. Он убил мальчика. И женщину. Он их мучил… А у мальчика была кукольная голова. Та, что у тебя в сундуке… Карлссон, можно я не буду об этом рассказывать? – жалобно проговорила она.– Они ведь всё равно уже умерли…

Карлссон отпустил ее и выпрямился.

– Да,– сказал он.– Они умерли. А он опять ушел.

– Прости,– виновато проговорила Катя.– Это из-за меня…

– Нет! – Карлссон подхватил ее на руки и проворно запрыгал с кочки на кочку. Спустя четверть часа они встретили Диму и Лейку.

– …А теперь – поподробнее! – потребовал Карлссон.– Что ты сделала?

– Я ему крикнула, чтобы он выдохнул. Ну, как он сам говорил тогда, в машине… И он выдохнул. Да, Димка?

Дима кивнул.

– Он выдохнул, очухался и треснул этого Ротгара каменюкой по башке.

– Разбил ему затылок на хрен! – грубо сказал Дима.

– А дальше?

– Дальше – ничего. Отволок его в озеро, сунул ему камень под рубаху, чтоб не всплыл – и всё.

– Бегом! – закричал Карлссон, подхватывая Катю.– Быстрее!

И рванул с такой скоростью, что Лейка, и даже спортивный Дима безнадежно отстали.

Карлссон опоздал. Джипа не было. В тщетной надежде, что джип угнал кто-нибудь другой, Карлссон полез в озеро, обшарил указанное Димой место, но, разумеется, никого не нашел.

Они сидели в машине, которую Карлссон один, без всяких лебедок, вытащил из канавы, развернул и поставил на ровное место.

Сам Карлссон разместился на заднем сиденье. На его коленях лежала Катина нога, покалеченная Ротгаром. Ладонь Карлссона взбиралась по ее голени – от лодыжки к колену, потом отрывалась, встряхивалась, словно зверек, и движение повторялось. Катя спала.

Лейка ревниво наблюдала за этим в зеркало заднего вида. Она понимала, что в том, что делает Карлссон, нет никакой эротики, он просто лечит. Но всё равно ревновала. Тем более это дурацкое Катино платье. Вовсе не обязательно было задирать его так высоко…

Лейка покосилась на Диму. Дима тоже всё видел, и ему это тоже не нравилось.

Тут Карлссон поднял голову, поймал Лейкин взгляд и еле заметно усмехнулся.

«Я – дурочка, да?» – мысленно спросила Лейка.

Карлссон еле заметно кивнул.

– И что теперь? – спросил Дима.– Попробуем его догнать?

Карлссон покачал головой.

– Тогда – в город?

– В город.

«Порше», скрежеща и лязгая, запрыгал по кочкам.

Карлссон обнял Катю свободной рукой, чтобы ее не мотало из стороны в сторону.

– Какое счастье… – пробормотала Лейка.– Неужели ты больше не будешь гоняться за эльфами?

Карлссон промолчал.

– Всё-таки жалко, что эта сволочь удрала,– подал голос Дима.– Жалко, что я не пристрелил эту суку,– добавил он злобно.

– Нет,– покачал головой Карлссон.– Ротгар – мой.

– Но он всё равно сбежал!

– Сбежал. Но он вернется… – Карлссон посмотрел на спящую Катю.– Он обязательно вернется…

Конец первой книги

Малышка и Карлссон 2

Глава первая

«Здравствуй, Малышка!»

Однажды большой и добрый юный тролль и злой молоденький гоблин сидели на разных берегах речки и кидались друг в друга камнями. Тролль попал пять раз, а гоблин только один. Тут по речке проплывал эльф и решил поучить их уму-разуму. В результате гоблин попал в эльфа камнем один раз, а тролль – целых четыре. Вот так добро побеждает зло.

Катя открыла глаза. Был день. В кусочке окна между шторами синело небо. Похоже, погода на улице отличная.

Катя привстала и окинула взглядом комнату. Высокий шкаф с зеркальными дверцами, полированный комод, уставленный флаконами и коробочками, антикварное кресло под ворохом одежды…

«Это же Лейкина спальня,– сообразила Катя.– Как я, интересно, тут оказалась?»

Последнее, что она помнила: заднее сиденье прыгающего по кочкам «порше», сосредоточенное лицо Карлссона и его ладонь, опускающаяся на Катино лицо…

Катя села. На ней была чужая, очень просторная ночная рубашка. И одежда, накиданная на кресле, тоже была чужая, вероятно, Лейкина. А на полу, возле кресла, белело что-то пышное, бесформенное, напоминающее грязный весенний сугроб. Приглядевшись, Катя поняла, что это свадебное платье. Причем изодранное и измызганное от подола по самый лиф, словно невеста бегала в нем по болоту. И кто же тут выходил замуж? Не Лейка же!

«Боже мой! Это же мое платье! И моя свадьба!»

Катя подскочила на постели. Она всё вспомнила. Всё! Расстрелянного Карлссона на асфальте, Селгарина, Ротгара, жертвоприношение. Безумные Дети Ши, жуткие видения, еще более страшную реальность: когда ее едва не изнасиловали. И только появление Хищника… Катя вспомнила, как грохотало ружье в руках Селгарина, пули ударяли в Хищника, отбрасывая его, но он всё равно шел на Селгарина… А потом патроны кончились, Хищник уволок Селгарина, Ротгар сбежал, и казалось: всё самое скверное – позади… А через несколько минут – она снова пленница Ротгара. И бешеная гонка, закончившаяся на болотистом берегу озера… Взмах топора, хруст, жуткая боль…

«Он же мне ногу сломал!»

Катя сбросила одеяло, задрала подол…

Нога выглядела целой – несколько синяков не в счет. Катя осторожно ощупала ее. Голень немного побаливала, не очень сильно и только если нажимать. Кате показалось, что внутри, на кости – небольшая припухлость. Наверно, перелома все-таки не было. Интересно, а ходить она сможет?

Смогла. Хотя ступать на левую ногу было больно, голова кружилась – должно быть, от потери крови.

Прихрамывая, Катя побрела к двери.

Дверь была не заперта. Опираясь о стенку, Катя вышла в коридор и тут же услышала знакомый голос:

– …ну зачем так обламывать-то? Я, может, всю жизнь мечтал о собственном гоночном автомобиле!