При дворе Вечного императора. Флот обреченных - Аллан Коул

– Сэр, я постараюсь, но... я не очень много внимания уделял официальным церемониям.

– Ну, ничего, ничего. Мои жена и дочь, ничуть не сомневаюсь, помогут вам понять, как много вы все-таки помните.

Просто великолепно! Придется еще делать реверансы перед всей его семейкой.

–Думаю, вам будет интересно служить у нас, капитан. Из-за климата и из-за того, что все мы так далеко от дома, мы не очень строго смотрим на нарушения режима.

– Сэр?

– Вы, несомненно, поймете, что все ваши обязанности можно выполнить в первую пару вахт. Я не хотел бы видеть скучающих офицеров. И потому забочусь о том, чтобы весь наш офицерской корпус был готов принять участие в любых дипломатических мероприятиях.

– Боюсь, я не понимаю вас, сэр.

– Ну, я имею в виду балы, визиты на другие планеты... У нас тут есть свои собственные спортивные команды, весьма успешно выступающие против команд колонистов. Я также считаю, что одна только служба делает офицера однобоким. Я поощряю увольнительные, причем не краткосрочные. Например, здесь у нас можно отлично поохотиться. Мы помогаем всем, кто интересуется подобными вещами.

– Гм-м... Сэр... У меня совершенно новые корабли... Откуда взять время на развлечения?

– Я получил приказ оказывать вам содействие, капитан. Это само собой разумеется. И первым делом я помогу вам обзавестись приличными поварами.

Тут бы Стэну рассыпаться в благодарностях и откланяться. Но у него всегда был слишком длинный язык.

– Спасибо, сэр. Но, боюсь, мне придется отказаться. Я буду слишком занят своими кораблями.

Видя ледяное выражение лица адмирала, Стэн мысленно проклинал свою несдержанность.

– Ax да, ваши корабли... Честно говоря, капитан, я всегда возражал против такшипов.

– Сэр?

– По многим причинам. Прежде всего, они весьма дороги в обслуживании. Во-вторых, чтобы ими управлять требуется очень умелый экипаж. А это означает, что те, кто служат на этих мелких суденышках, будут потеряны для более крупных кораблей. Это несправедливо по отношению к прочим командирам. Это несправедливо и по отношению к тем, кому предстоит служить на ваших такшипах – им нелегко сделать карьеру, труднее заслужить поощрения и повышение по службе. И самое главное – безопасность. Вам никогда не убедить меня, что служба на ваших, гм-м, комариных лодчонках может быть такой же безопасной и комфортабельной, как, скажем, на "Свампскоте".

– А я и не знал, что мы поступили во Флот ради комфорта и безопасности, – сердито ответил Стэн.

Ни один адмирал на свете не потерпит таких заявлений от своего подчиненного.

– Мы разные, капитан, – сказал Ван Дурман и поднялся из-за, стола. – Спасибо, что нашли время меня повидать. Мне кажется, у нас была очень интересная беседа.

Интересная? Беседа?

Стэн вытянулся.

– Разрешите задать вопрос, сэр?

– Конечно, молодой человек. – От голоса Дурмана веяло арктическим холодом.

– Как мне набрать экипажи для кораблей, сэр? У вас, наверно, есть какая-то установленная процедура?

– Вы можете напечатать приглашение в бюллетене Флота. Любой офицер или рядовой, пожелавший перейти к вам, получит на то мое разрешение. Разумеется, если не будет возражать его непосредственный начальник.

Дерьмо, дерьмо и еще раз дерьмо.

Стэн отдал честь, сделал идеальный поворот кругом и вышел из адмиральского кабинета.

Последнее предложение Ван Дурмана, переведенное на нормальный язык, означало, что Стэн может взывать к добровольцам хоть до посинения. Ну какой нормальный офицер вот так запросто отпустит хорошего специалиста?

Стэн знал, что ему достанутся разгильдяи, бездельники и прочий сброд. Оставалось надеяться, что их в 23-м Флоте хотя бы много.

Глава 24

Космос вовсе не черен. И космические корабли не могут красться. Однако именно так представлял себе капитан Лавонн действия своего эсминца "Сан-Хасинто". Они находились в системе Эрибус и шпионили за таанцами.

С официальной точки зрения, в том, что для выполнения задания выделили "Сан-Хасинто", не было ничего из ряда вон выходящего. В конце концов эсминцы умеют действовать скрытно. И могут вести разведку.

Правда, только в чрезвычайных обстоятельства. И не в том случае, когда в таанских секторах, по слухам, бесследно исчезли все до единого посланные туда корабли. Причем, не какие-то эсминцы, а суда, специально созданные для ведения разведки и шпионажа.

Но приказ есть приказ.

Лавонн долго думал, прежде чем проложить курс. По его мнению, прежние корабли-шпионы попались потому, что орбиты их полета начинались на территории Империи. Поэтому он выбрал курс, уводящий "Сан-Хасинто" далеко в глубь Таанской империи. Второй курс уводил корабль еще дальше в глубь давным-давно захваченных таанцами звездных скоплений. И только третий курс возвращал "Сан-Хасинто" обратно, к имперскому космосу и системе Эрибуса, которую эсминцу и поручили разведать. Теперь, если бы таанцы и засекли "Сан-Хасинто", предполагаемая точка его вылета не должна была вызвать у них подозрений.

И вот эсминец неуверенно продвигался вперед, то в режиме АМ-2, то вновь вываливаясь в обычное пространство. Выключив все оборудование от кондиционеров воздуха до игровых автоматов в кают-компании, "Сан-Хасинто" обшаривал пространство чуткими сенсорными системами. Помимо штатных сенсоров, на эсминце перед этим полетом установили еще несколько специальных устройств. И все они вглядывались, вслушивались, вчувствовались в космос, пытаясь понять, обнаружил враг имперский корабль или нет.

Лавонн знал, что сенсоры имперского Флота чувствительнее, чем у таанцев. И раз на экранах он не видел ни одного вражеского корабля, значит, и его пока никто не видит. Так, прыжок за прыжком, "Сан-Хасинто" подбирался к угасающему Эрибусу.

И нашел то, за чем его послали.

Вся система представляла собой сплошную строительную площадку. Только в одном этом секторе находилось больше кораблей, чем, по оценкам имперской разведки, имел весь военный флот таанцев.

В этот момент Лавонну и следовало прекратить наблюдение. Следовало бросить все и полным ходом возвращаться на базу. В его руках оказались данные, какие не удавалось еще добыть ни одному кораблю, проникавшему в контролируемое таанцами пространство. Пустись он сейчас наутек, ему, возможно, и удалось бы удрать.

Но вместо этого окрыленный успехом Лавонн продолжал подкрадываться к гаснущей звезде. В конце концов у имперского Флота было одно немаловажное преимущество: в АН-2, источник энергии для сверхсветового межзвездного полета, производимый в Империи и больше нигде, перед тем, как продать другим системам, вносилось одно маленькое дополнение. Лавонн знал, что на экранах "Сан-Хасинто" каждый двигатель на АМ-2 высветится пурпурным огоньком.

Капитан и не подозревал, что на некоторых кораблях таанцы замаскировали АМ-2. Пусть при этом двигатель терял в мощности – это с лихвой компенсировалось тем, что теперь он не регистрировался на мониторах имперцев.

В общем, когда экраны эсминца вспыхнули тревожным алым огнем, враг был уже слишком близко.

Влетев под надрывный вой сирен в контрольную рубку, Лавонн с первого взгляда понял, что к чему. С правого фланга сенсоры засекли обширное минное поле; впереди лежали главные миры системы Эрибуса, а слева на полной скорости к "Сан-Хасинто" приближался линкор таанцев в окружении крейсеров и эсминцев.

Не раздумывая, Лавонн развернул свой корабль на новый курс. Ему оставалось только одно – спасаться бегством. Причем бежать приходилось не к Пограничным Мирам, а в обратную сторону, к центру Таанской империи. Но ничего, стоит только отделаться от преследователей, и он запросто вернется домой.

Лавонн надеялся на успех. В конце концов, новый имперский эсминец должен был обогнать любые таанские крейсера и линкоры.

Эти минуты надежд на спасение кончились, как только бортовой компьютер бесстрастно сообщил, что линкор, оторвавшись от своего эскорта, стремительно догоняет "Сан-Хасинто". Через пять с небольшим часов линкор неизвестного в Империи типа подойдет к эсминцу на дальность боевого пуска.

Этим линкором был "Форез". Адмирал Деска тоже рассчитывал время. Успеет ли он догнать эсминец прежде, чем тому удастся удрать? Если имперский корабль ускользнет, все с таким тщанием разработанные планы таанцев пойдут прахом. Империя узнает и о строящейся армаде, и о новых типах военных кораблей, и о замаскированных двигателях. А значит, имперцы без труда вычислят и стратегические замыслы Таанского Союза.

Деска еще раз покосился на часы. Никаких проблем, имперский эсминец обречен.

Четыре часа сорок минут спустя капитан Лавонн признал неизбежное.