Демон движения - Стефан Грабинский

Марчин, немного удивившись, выполнил приказ.

— Да. Хорошо. Теперь, пожалуйста, оставь меня одного.

После того как слуга вышел, он еще раз внимательно

осмотрел угольки. С самого первого взгляда его поразила их форма. Угольки, благодаря необычному капризу огня, приобрели формы букв: он с изумлением изучал точность их очертаний, завершенность деталей: это были идеально вырезанные из угля литеры больших букв.

«Оригинальная головоломка, — думал он, развлекаясь составлением из них различных комбинаций. — Может, что-то из них сложится?» Примерно через четверть часа он получил слова: Жарник — Пламеняк — Червонник — Водострах — Дымотвор.

— Милая компания, — буркнул он, записывая странные имена. — Вся огненная шваль; наконец я знаю вас поименно. Оригинальное, в самом деле, посещение, а еще оригинальнее ваши визитки.

И, посмеиваясь, спрятал записки в шкаф.

С тех пор он велел ежедневно приносить недогоревшие угли из печи, чтобы каждый раз получать свою «почту».

А корреспонденция начала поступать весьма увлекательная. После «предварительного визита» последовали «послания из потустороннего измерения», фрагменты каких-то писем-предостережений и, в конце концов, угрозы!

«Убирайся прочь! Оставь нас в покое! Не играй с нами!» или «Беда тебе, беда!» — вот слова, которыми обычно заканчивались эти «огненные сообщения».

На Чарноцкого эти предостережения произвели скорее веселое, чем серьезное впечатление. Напротив, он потирал руки от удовольствия и готовил решающий удар. Чувствовал себя сильным и уверенным в победе. Неприятные случаи на пожарах рядом с ним прекратились, всякие неприятные явления дома тоже больше не повторялись.

— Зато мы ежедневно переписываемся, как и положено добрым знакомым, — посмеивался он, просматривая каж¬

- 341 -

дое утро «печную почту». — Похоже, эти тварюшки умеют направлять всю свою злобную энергию только в одном направлении. Теперь они сосредоточили свои способности на «fire-message» и потому уже не угрожают мне с другой стороны. Это большое счастье — пусть только пишут как можно дольше; в моем лице они всегда найдут благодарного адресата.

Однако с началом февраля корреспонденция вдруг оборвалась. Какое-то время угольки еще принимали форму букв, но, несмотря на все усилия, Чарноцкий уже не сумел сложить из них ни единого слова: выпадали одни лишь бессмысленные наборы согласных или длинные многочленные ряды гласных букв. «Почта» заметно портилась, пока наконец угольки совсем не утратили форму литер.

— «Fire-message» закончилась, — пришел к выводу пан Антоний, завершая красным арабеском Дневник огненных посланий.

В течение нескольких недель все было спокойно. Чарноцкий тем временем закончил план и конструирование газового насоса и принялся хлопотать насчет того, чтобы получить на него патент. Однако работа над изобретением, похоже, изрядно утомила его, ибо в марте он почувствовал значительный упадок сил; случались спорадические приступы каталепсии, которой он уже давно страдал в периоды нервных расстройств. Приступы происходили незаметно для окружающих, обыкновенно случаясь ночью, во время сна; пробуждаясь утром, он чувствовал себя очень уставшим, будто после дальней дороги. Однако сам он не вполне осознавал свое ненормальное состояние, поскольку переход из одного состояния в другое происходил легко, без малейших потрясений: разве что сон стал более глубоким и сравнительно легко переходил из естественного в каталептический. Помимо усталости, пробуждение сопровождали весьма оживленные и красочные воспоминания из путешествий, которые он якобы совершал во сне; Чарноцкий всю ночь карабкался по горам, посещал чужие города, бродил

____________

* Огненная переписка {англ.).

- 342 -

по каким-то экзотическим странам. Нервное истощение, которое он в то время испытывал по утрам, казалось, пребывало в тесной связи с его ночными путешествиями во сне. И — странное дело — именно ими он и объяснял себе свою утреннюю слабость. Ибо для него эти ночные странствия были чем-то вполне реальным.

Однако он никому не рассказывал об этом; люди и так слишком много о нем знали. К чему посвящать всяких бродяг в глубинные сферы бытия собственной души?

Но если бы он обратил более пристальное внимание на свое окружение и прислушался к тому, о чем тогда шептались насчет него, то, возможно, чуть больше побеспокоился бы о себе.

Тем более что Марчин часто поглядывал теперь на своего господина с каким-то странным подозрением и определенным недоверием.

Ибо у него тоже имелось для этого немало причин. Где-то в первой половине марта, поздно ночью проходя со свечой в руке из кухни в свою комнату мимо спальни начальника, он вдруг заметил в глубине коридора быстро удаляющуюся фигуру своего господина. Немного удивившись, он поспешил вслед за ним, не уверенный, что ему это не привиделось. Но прежде чем он дошел до конца прихожей, хозяин исчез из виду.

Встревоженный этим приключением, он на цыпочках прокрался в спальню, где застал начальника в глубоком сне.

Через несколько дней после этого, снова в ночную пору, то же самое повторилось на лестничной клетке, на ступеньках которой Марчин обнаружил своего хозяина, когда тот, перегнувшись через перила, внимательно смотрел вниз. У слуги мурашки пробежали по коже, и он бросился к нему с криком:

— Что вы делаете?! Ради бога, это же грех!

Но не успел он добежать до места, где стоял Чарноцкий, как его фигура скорчилась, как-то удивительно свернулась и, не произнеся ни слова в ответ, впиталась в стену. Марчин, перекрестившись, быстро спустился в спальню, чтобы убедиться, что господин и на сей раз спит каменным сном.

- 343 -

— Тьфу! — буркнул старик. — Колдовство или дьявольщина? Я ведь не пьяный.

И уже хотел было вернуться к себе, когда вдруг заметил в глубине комнаты новое явление: в нескольких футах над головой спящего в воздухе парило кровавое полыхающее пламя. Оно имело форму горящего куста, из которого в сторону пана Антония ежесекундно вытягивались длинные огнистые щупальца, словно пытаясь дотянуться до него.

— Всякое дыхание Господа Бога хвалит! — воскликнул Марчин, бросаясь с голыми руками на пылающее видение.

Огненный куст в одно мгновение торопливо отдернул вытянутые в сторону спящего отростки, свернулся в плотный, однородный столб огня и с тихим шипением умирающей стихии погас за несколько секунд.

В комнате воцарилась темнота, слабо освещаемая огоньком свечи, поставленной на пол слугой. Чарноцкий спал, оцепенело вытянувшись на кровати...

Наутро Марчин осторожно намекнул ему, что он плохо выглядит, и посоветовал вызвать врача; однако пан Антоний отшутился, даже не подозревая, к чему все это приведет дальше.

Через две недели после этого произошла катастрофа...

Было это в памятную для города ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое марта. Чарноцкий вернулся в тот день поздно вечером, смертельно утомленный спасательной операцией во