Источник - Джеймс Миченер

Осенью 1964 года, в месяце Бале – когда дождевые облака только начинают робко появляться над горой Кармель, а фермеры отправляются собирать дрова для зимних очагов, – наследники великой семьи Ура наткнулись на давно забытый туннель. Скоро он был раскопан, и фотографии этого величественного сооружения обошли весь мир. Инженеры прославляли его как шедевр строительства, «одно из первых дошедших до нас чудес», и в век признания науки было написано много слов о послании, пережившем время, которое неизвестный инженер из Макора адресовал всему миру. Французский философ заявил: «Эта молчаливая гениальность системы водопровода Макора говорит с современным человеком куда убедительнее, чем те, кто писал псалмы, ибо в этой работе чувствуется божественная вдохновенность, которая ярче слов венчает труды. На самом деле его туннель – это псалом, это песня того, кому в работе сопутствовал Бог».

И наконец настал день, когда американский археолог Джон Кюллинан нашел подлинный псалом холма Макор. К тому времени все закоулки туннеля были исследованы специалистами, которые точно определили, как должен был действовать неизвестный строитель: они предположили, что он пробил сквозь скалу два небольших туннеля, где-то в середине прохода соединил их, затем расширил, устраняя отклонения, но они были совершенно не в состоянии представить, как он под землей выдерживал направление и угол наклона, потому что со временем свод покрылся таким слоем плесени, что выбитый на нем текст давно скрылся из вида. Но в тот день Кюллинан решил прогуляться по туннелю и в слабом свете дешевого фонарика уловил что-то вроде тени на камнях над головой. Притащив стремянку, он взялся исследовать сырой свод, а затем позвал своих помощников. С помощью инфракрасной оптики и порошка талька, пустив в ход мягкие верблюжьи кисти, археологи явили миру посвящение, сила воздействия которого на ученых имела несколько причин. Во-первых, оно было одним из самых ранних образцов еврейской письменности, став основой для уверенной хронологии. И главное, из прошлого возникла фигура подлинного человека, который страдал и боролся со своими проблемами. Тот же самый французский философ назвал высеченную надпись «Псалом строителя туннеля», и под этим названием она и осталась как символ той эпохи:

«Джабаал из Макора построил этот туннель Давида. Использовав шесть флагов, он нашел секрет. Использовав белые шнуры, он проложил путь под землей. Использовав железо из Акко, он сокрушил камень. Но без Мешаба Моавитянина ничего бы не получилось. Джабаал шел от источника и заблудился. Мешаб шел от шахты и нашел верный путь. Потому что Мешаб был его братом, и теперь он мертв, убитый царем Давидом. С небес управлял Яхве. С земли Баал. Молюсь богам, которые поддерживали нас».

Глава шестая

Уровень XI

Голос Гомеры

Вавилонское оружие. Слева: железный наконечник копья, выкованный в городе Урарту (Арарат) на северном берегу озера Ван, что в Малой Азии, в 684 г. до н. э. Ими торговали к югу от Вавилона, обменивали на шерстяные ткани. Крепился на конце четырехфутового древка, дерево для которых импортировалось из Тира. Справа: шлем в ассирийском стиле, выкованный из бронзы и с бронзовыми же заклепками. Сделан в 653 г. до н. э. в городе Шушане, столице Элама, на границе между Вавилоном и Персией, между которыми существовали традиционные враждебные отношения. Оказался в Макоре в конг^е лета 605 г. до н. э.

И шли поколения за поколениями, когда Яхве беспощадно карал своих евреев, потому что продолжал считать их упрямым и непослушным народом.

Чтобы наказать их, он использовал ассирийцев. В 733 году до нашей эры Яхве бросил на них Тиглатпаласара из Ниневии, и о его разрушительном налете в Библии говорится: «В дни царя Пекаха в Израиле пришел Тиглатпаласар, царь Ассирии… и взял Хазор, и Гилеад, и Галилею, и все земли Нафтали, и угнал всех в Ассирию». В этой резне погибло 185 тысяч человек, был разграблен 591 город – но не Макор, потому что укрепления, воздвигнутые Джабаалом Удодом, не позволили нападающим после длительной осады ворваться в город. Горожане держались, пока не было выработано соглашение, что город становится сюзеренным владением. Но в 701 году до нашей эры с севера пришел Сеннахериб, и о нем в Библии сказано: «В четырнадцатый год царя Езекии пошел Сеннахериб, царь Ассирийский, против всех укрепленных городов Иуды и взял их». Даже во времена этого бедствия Макор отстоял себя, чему поспособствовал туннель Давида. Наконец, когда ассирийцы воззвали к переговорам, община добровольно открыла ворота города. На рассвете Сеннахериб вошел в город, к полудню он получил с него дань, а к вечеру в городе не осталось ни одного дома. Макор был разграблен и сожжен, его стены, проломанные во многих местах, перестали существовать, а его еврейские обитатели были уведены в рабство, где присоединились к тем десяти северным племенам, которые с того времени были потеряны для истории, но остались в легендах. Писатели, обладавшие богатым воображением, пытались доказать, что эти евреи обрели новое существование как британцы, этруски, индусы, японцы или эскимосы.

Чтобы покарать своих евреев, Яхве использовал и вавилонян. В 612 году до нашей эры их растущая мощь подчинила себе Ниневию, вытеснив ассирийцев из Двуречья, и в 605 году до нашей эры могучий Навуходоносор возглавил свои войска в одной из самых важных битв в истории. Она состоялась у Кархемиша на берегах Евфрата. О нем сказано: «Ибо так провозгласил Господь Бог: смотрите, вот я поведу на Тир Навуходоносора, царя Вавилонского, царя царей с севера, с конями, и колесницами, и всадниками, и войсками, и народу у него будет несчетно. Он обрушит свой меч на твоих дочерей в полях, и возведет крепости против тебя, и насыплет холмы против тебя, и поднимет щит против тебя. Против стен твоих он направит военные машины и молотами своими снесет твои башни». Все это Навуходоносор и сделал.

Вне всяких сомнений, Яхве использовал египтян в своих целях. Он их бросал то против Ассирии, то против Вавилона, но неизменно – против евреев, так что во время этих династических войн Галилея часто видела египетские армии; какой бы враг ни вторгался, сражения, как правило, происходили в этих местах. Например, в 609 году до нашей эры Иосия, один из мудрейших еврейских правителей, должно быть, испытал временное помутнение сознания, потому что заключил соглашение о взаимной поддержке выскочки Вавилона против утвердившихся здесь Египта и Ассирии. Об этой горестной битве в Библии говорится: «Во дни его пошел фараон Нехо, царь Египетский, против царя Ассирийского на реку Евфрат. И вышел царь Иосия навстречу ему, и тот умертвил его в Мегиддо, когда увидел его». Это столкновение между египтянами и евреями имело место в Мегиддо, месте, где предстоит состояться Армагеддону, и добрый царь Иосия был убит. Египтяне всегда представляли собой угрозу.

В течение всех этих бурных лет упрямая семья Ура пыталась восстановить Макор, но теперь этот маленький форпост не имел ничего общего со своими предшественниками. От городских стен, возведенных Джабаалом Удодом во времена правления царя Давида, остались только обломки, а главная улица, если ее можно было назвать таковой, что тянулась от главных ворот до сторожевых, представляла собой жалкое скопление зданий. Там, где когда-то процветали восхитительные лавки, предлагавшие товары со всех концов Средиземноморья, остались лишь две полупустые лавчонки. Горожане влачили скудное существование, кое-как сводя концы с концами, – той роскоши дней Давида и Соломона давно уже не было.

На противоположных концах улицы, что вела к воде, стояли два дома – они и олицетворяли новый Макор. На пустыре у главных ворот в перекосившемся низком домике – Макор больше не мог позволить себе стропила – жил Иеремот, потомок семьи Ура. Какая бы империя ни правила в долине, он продолжал оставаться правителем города. Ему минуло пятьдесят два года, он был крепок и решителен, как и его предки, которые с помощью разных уловок оберегали город и от гражданской войны, которая разрушила империю царя Соломона, и от непрестанных двухсотлетних нашествий финикийцев и арамейцев, и от гнета ассирийцев и египтян. В мрачном хаосе этих лет семья Ура спускала свои знамена перед каждым новым завоевателем, который поднимался на развалины стен. Во время осад, когда вокруг царили болезни и страхи, решительные мужчины Ура как-то ухитрялись оберегать свои оливковые деревья, что росли к югу от города, и остатки резиденции правителя у главных ворот.

Иеремот, чернобородый и жилистый, был отважнее большинства мужчин в городе. Управляя им, он был одержим одной идеей: пусть враги продолжают властвовать, но если растущая мощь Вавилона сделает неизбежной войну против Египта, значит, так тому и быть, и Макор опять попадет между двумя армиями; но если льстивость и умение убеждать смогут спасти этот маленький город, то он готов приспособиться к кому угодно. У него было пять дочерей, четыре из которых были замужем за удачливыми торговцами и земледельцами. Кроме того, у него были братья, такие же крепкие, как и он сам. Как и многие семьи в Макоре, они снова стали считать себя хананеями, которые поклонялись Баалу на горе, что стояла над городом, и дружно жили надеждой – тот как-нибудь убережет их имущество, пусть даже от него останутся лишь крохи.