Предательство одного подарит любовь многих - Taruna Poddubnaya
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующими на пары разбились Ларэн и Элик, а Урих был с Элимасом. Вот тут я просто засмотрелась. Это был великолепный танец смерти. Каждый из них выбрал перед этим оружие. Ларэн с Эликом выбрали парные мечи. Я смотрела как заворожённая они взлетали и кружились, отбиваясь от ударов друг друга. Пытались сбить соперника, но каждый раз оба умудрялись оставаться на ногах.
Урих, как оказалось, мог не только нас связывать своими волосами и проникать в местную сеть, так еще и обороняться ими как оружием. Элимас выбрал что-то наподобие очень длинной плетки. Только она была не кожаной, а из тонкой цепи с острыми крючками, выглядело это устрашающе. Судя по взгляду элохая, сейчас Уриха будут шинковать в очень мелкую стружку. Вот только его это нисколько не волновало, он шел абсолютно спокойным и расслабленным.
Видя, как своими волосами Урих отбивает удары, а также их наносит, подумала, что медуза Горгона нервно курит в сторонке от зависти. Скорость, с которой он наносил удары, поражала. Ловкий элохай еле успевал уворачиваться и отпрыгивать. Когда Урих, как мне казалось, побеждал, уже почти полностью завернув элохая в кокон, тот сделал гадость. Он применил ментальное вмешательство, вырубив противника на минуту.
После совместных спаррингов мужчины были очень довольны. Обсуждали, что у кого какое слабое место в защите или в нападении. В зале, как выяснилось, мы пробыли достаточно долго. Затем решили остаток дня провести дома за просмотром разных фильмов на гало-проекторе из местной сети.
Как я узнала, мои мужчины все фильмы, которые я хотела посмотреть, воспринимали без энтузиазма, но смотрели ради меня. А вот когда они включали свои киношки про захваты планет и кораблей, начинался небывалый ажиотаж, прям как при просмотре футбола.
Сегодня мы все вместе провели целый день, никто никуда не собирался уходить по делам. Вместе готовили и смеялись, вспоминали разные истории и случаи из академии. Именно сегодня мне стало казаться, будто нет никаких врагов нашей семьи, что нам никто не угрожает. Не было того страшного случая на балу и времени проведенного в медцентре. Именно сегодня мы были обычной счастливой семьей, в которой жили два поколения. За такими прекрасными мыслями я и не заметила, как уснула.
Утро стало проходить традиционно, с упорством единорога я выпутывалась из вездесущих волос Уриха. Мужчины тоже ворчали, но уже как-то слабо, похоже привыкали и понимали, что ругаться все равно бесполезно, когда включаются инстинкты. Вчера, смотря на своих мужчин, я поняла, что мне не хватает не только общения с женщинами, но и еды с Земли. Решила предложить попробовать приготовить что-то похожее, мужчинам эта идея понравилась. Отцу Зака моя задумка тоже пришлась по вкусу, и мы начали подбирать похожие продукты.
После недолгого размышления я решила приготовить пельмени. Самое сложное было подобрать муку, чтобы получилось эластичное тесто, которое не будет развариваться. В итоге пришлось не одно тесто замесить, чтобы понять, какая мука нам подойдет. Нужное нам тесто в итоге получилось из странной розовой муки.
Зато мужчинам очень понравилось делать фарш. Мясорубки тут не оказалось, но мужчины нашли прекрасный способ его сделать. Каждому достался кусок мяса и огромный нож. Вот тут у них включился азарт, они с каким-то детским восторгом рубили мясо в кашу. Решили сделать начинки для пельменей из разного мяса, чтобы выбрать потом из них, что больше всего нам понравиться. Мужчин то много, и у каждого свои предпочтения. Лепить нам предстояло долго.
Я показала, как раскатывать тесто и делать кружки, в которые потом положила фарш и красиво залепила. Зак и его отец посмотрели на свои немалые руки, и стало понятно, что лепить такими руками у них не получится. Слишком уж мелкие кружки были, но мужчины нашли себя в другом.
Они достаточно быстро раскатывали тесто, а потом когтями, как циркулем, вырезали ими кружки. Из них получились прям машинки по вырезанию заготовок для пельменей. Делали они их идеальными по размеру и абсолютно одинаковыми.
— И часто там, откуда ты, вы лепите такие блюда? — спросил отец Зака, заканчивая вырезать очередную партию кружков.
— В каждой семье по-разному, многие вообще этого не делают, а покупают сразу готовыми, — после смерти родителей я пельмени никогда не делала до сегодняшнего дня.
— Удивительно, что ты умеешь готовить, наши женщины совершенно не занимаются домашним хозяйством и к плите теперь вообще не подходят ни разу за всю жизнь, — вот даже не знаю, радоваться за их женщин или огорчаться за мужчин.
— Тогда, подозреваю, мы найдем еще что-то из рецептов моей планеты, которые вам понравятся. Уверена, их можно готовить из местных продуктов! — за розовыми пельменями, видимо, будут розовые блины.
— Но только, думаю, делать это нужно будет с нашей помощью, иначе тебе одной только на один ужин для нас всех придётся два дня готовить! — уже все рассчитал Ларэн.
— Вот в этом ты абсолютно прав! — мы дружно засмеялись, но наш смех прервали гости.
Отец Зака вышел, но вскоре вернулся со старейшинами элохаями, которые были очень удивлены нашим занятием. Им пришлось объяснять, чем мы тут заняты. На мое удивление, они тоже решили подключиться. В конечном итоге все имеющиеся плоские поверхности в кухне были полностью заложены пельменями. Благо, что в этом огромном доме был предусмотрен очень вместительный морозильный шкаф. Ту часть, что собирались приготовить сразу, мы отложили, а все остальное сгрузили туда.
Пока одни занимались варкой пельменей, в которой я была назначена главной, остальные убирали кухню после лепки. Мужчин очень позабавило, что надо кидать пельмени в кипящую воду, ждать их погружения на дно, а их готовность определять по моменту, когда все пельмени всплывут на поверхность.
Все наши варианты фарша нам понравились, даже старейшины уплетали с удовольствием, закидывая пельмешки себе под вуаль. Забавно было наблюдать за тем, как ложка с едой исчезает под вуалью и появляется уже пустой.
— Как ты себя чувствуешь, дочка, после обряда с Заком? — как-то неожиданно спросил отец Элимаса.
— Отлично себя чувствую, а что? — настораживают меня такие вопросы.
— Ничего не беспокоит? Нигде не болит? Плохих снов не снится? — с чего бы все это.
— Все отлично! И сплю я прекрасно и очень крепко, вообще без сновидений, — меня эти расспросы все больше стали напрягать.
— Прости, если заставил тебя волноваться, дочка. Просто я должен
