Тень Лучезарного - Сергей Малицкий

– Началось! – зарычал Адамас и махнул рукой. Штурм пошел.

…Они продержались неделю. К ее концу первый и второй ряд укреплений был разрушен почти полностью. Оставался еще один перед замком и высокой стеной, что перегораживала проход в долину. За неделю орда потеряла не менее трети воинов. Их били на стенах, их жгли пламенем и поливали смолой. Несколько раз воинам Тимора приходилось врукопашную отбиваться от степняков, прорвавшихся через очередную дыру в стене. Дыры заделывались, но машины придвигались, и крушение стен продолжалось. Десять зарядов сделали свое дело, выжгли несколько тысяч ордынцев, но не внушили им ни ужаса, ни паники, потому что ордынский тан Очил внушал им еще больший ужас, а его огромный шатер становился все ближе и ближе. Не один раз выходили рубиться, отбивая захваченные ордынцами укрепления, этлу и рефаимы, но и их число, так же как число антов, свеев, вентов и всех прочих, кто неустанно защищал стены Тимора, таяло. Через неделю их осталась только половина. Били в бубны шаманы, заставляя амулеты на телах воинов нагреваться и обжигать их. Один за другим пали замертво все набранные Лацертой колдуны, и в конце концов и ее унесли в замок, потому что силы покинули молодую араманку, и кровь хлынула у нее из носа и из-под ногтей. И даже магия Фалаксы помогала только в первые дни, хотя она уже не выпускала из рук клетку и перевела не только всех окрестных кур, но и кошек, причем поначалу ее колдовство вызывало ужас, особенно у защитников крепости. Она поднимала мертвых. Поднимала сраженных под стеной степняков и отправляла их на юг. Те вставали, если им было на что вставать, и брели навстречу собственным соратникам, идущим на штурм. Некоторые добредали даже до шатра Очила, где их уже начинали яростно рубить охранники. Наверное, это тоже отодвигало взятие Тимора, но не исключало его вовсе. К тому же холод, которого так ждал Адамас, все не наступал. В тот день, когда степняки прорывались к главной стене дважды, и был тяжело ранен Соллерс, погиб рефаим Магна, свей Долор и вент Ирам, Адамасу доложили, что в верхнем городе объявился принц Игнис. И это после того, как днем раньше были убиты оба брата Адамаса и лишился руки Аэс.

– Ведите его сюда, – потребовал Адамас, стискивая зубы, потому что лекарь вытаскивал ему из плеча ордынскую стрелу.

Игнис появился не один. С ним был высокий молодой парень в потертых доспехах с дакским мечом, принцесса Утиса – Аментия, племянница покойного короля Тигнума – Бибера и хрупкая девчонка с огромными глазами. Серва, вспомнил Адамас, подросла племянница короля Утиса. За ней стоял черный капитан Моллис, чей белый корабль прятался у первых порогов под тиморскими скалами. На руках он держал завернутую в одеяло женщину.

– Хорошее время вы выбрали, чтобы заглянуть в гости, – раздраженно буркнул Адамас. – Или же вы привели неисчислимое войско? И как вы попали в верхний город? Хотя я рад, что вы живы. Но не могу пообещать продолжения вашей удачи.

– Нам не нужно никаких обещаний, – утомленно поклонился Адамасу Игнис. – И я восхищен стойкостью Тимора. Но, благоволение Энки, помощь пришла. Поэтому я предлагаю забыть о церемониях. Твое положение отчаянно, Адамас.

– Ты привел войско? – оживился Адамас. – Где ты его взял? Где ты его оставил?

– На другом берегу Азу, – кивнул Игнис. – С ним Эксилис Хоспес и его жена. Где взял, пока неважно. Я бы даже добавил, что войско не одно, но сейчас есть кое-что поважнее. Один мой друг маленького роста, но очень большого сердца, попросил передать для тебя вот это. Да, то, что держит на руках мой старый друг капитан Моллис и что мы смогли переправить к тебе благодаря его кораблю, его лестницам и его шустрым морякам.

– Вы поднялись по скалам! – понял Адамас. – Прямо от реки? Но там же дозоры!

– Там дозоры, здесь немного магии, – буркнула Аментия. – Договорились. Но ты не ругай их, король. Они не знают, что мы там прошли.

– Подождите! – почти закричал Адамас. – Надо срочно переправлять ваше войско! Мы едва держимся! Рассчитывали на морозы, но где они? Вокруг только слякоть!

– Вот твои морозы, король, – шагнул вперед Моллис. – Посмотри.

На руках черного капитана, завернутая в одеяло, едва живая лежала Никс Праина.

– Энки благословенный, – прошептал Адамас. – Я уже расстался с последней надеждой. Что случилось? Пятна, обморожения… Ты еще жива?

– Жива, – прохрипела Никс Праина. – Хотя и осталась одна от всего ордена. А пару часов назад, когда увидела вот этого молодца – она повела подбородком на Игниса, – то уж решила, что вижу собственную смерть.

– Мы это обсудим чуть позже, – хмуро заметил Игнис.

– Как скажешь, – скривила губы Никс Праина. – Отдышусь – отобьюсь. Да и остается надежда, что Хубар или король Адамас защитят меня от разъяренного принца Лаписа. За мои будущие заслуги! Но должна заметить, что по Светлой Пустоши я больше не ходок.

– Подожди, – опустил руки Адамас. – Ты же едва дышишь?

– Кто тебе сказал, что магистр должен ворочать камни? – закашлялась Никс Праина. – Вот эти две девчушки мне помогут. Да. Аментия и Серва. Если бы не их титулы, я бы уговорила их вступить в свой орден. И не было бы сильнее его во всей Анкиде.

– Когда начнем?! – закричал Адамас.

– Немедленно, – прохрипела Никс Праина. – Раньше начнешь, быстрее завершишь дело. Но пообещай мне, король, что как только я разделаюсь со степняками, у меня будет теплая вода, мягкая постель и много горячей еды.

– У всех вас! – прошептал Адамас.

– А если у тебя найдется еще завалящая колдунья, то я заодно и построю переправу для воинства на том берегу, – пообещала Никс Праина. – Ну, мне долго ждать?

…Никс Праина, магистр ордена Воды, еле живая, чудом выползшая из пределов Светлой Пустоши, все-таки выпила чашу горячего вина, а потом попросила, чтобы ее вынесли на самое высокое место. Им оказался западный бастион замка. Никс поклонилась вышедшей туда же королеве Регине и сказала, чтобы Аментия, Серва и уже пришедшая в себя Лацерта, а еще с интересом кривящая губы Фалакс возложили ладони на ее голые руки и не боялись, что она замерзнет.

– Все, что я могла отморозить, я уже отморозила, – смеялась Никс Праина. – С ума сойти. Порезалась собственным мечом. Все, что ли? Если у кого закружится голова, не бойтесь. От этого не умирают, если, конечно, не подходить к краю высокой башни.

– Ладно, – Игнис подошел к колдунье, вздохнул, не обнаружив места на ее руках, и, сунув руки под платье, взял ее за плечи.

– Теперь я вовсе никуда не денусь, – закашлялась Никс Праина и закричала: – Ну, долго мне ждать?! Открывайте!

…Все повторилось почти так же, как и было шесть лет назад. Вновь распахнулись ворота верхнего города, и вновь поток воды, правда, гораздо больший, чем тогда, хлынул в нижний город. Но уже не набитый врагами-свеями. Теперь свеи сами помогали защищать город и смотрели на водяной поток с надеждой. Вот нижний город наполнился. Вот вода плеснулась через край растерзанной стены, нашла наспех залепленный пролом, выбила ворота и понеслась вниз по долине, смывая тысячи и тысячи степняков, которые уже были готовы праздновать победу, да и теперь не собирались отказываться от нее, потому что какой степняк боится сырости? Встал, отряхнулся, поднял меч и пошел по колена в воде опять к этой живучей, но уже едва живой крепости.

– Ну, люблю такое, – прошелестела Никс Праина и вдруг запела вполголоса то ли какой-то гимн, то ли колыбельную. И шум воды начал стихать. И крики начали стихать. И звон мечей. А вся долина, наполненная степняками и теперь заполненная водой, вдруг заблестела молодым льдом.

– Неплохо, – отпустила руки Никс Праины Аментия. – Я запомню, как это делается.

– Только здесь и только один раз, – прошептала Никс Праина и посмотрела на короля Адамаса. – У тебя всего лишь три часа, ваше величество. Я не помню, я предупреждала, что сапоги должны быть с набойками? Или берите с собой песок.

…Это была бойня. Из города спустились выжившие защитники. Через замерзшую Азу переправились воины Бэдгалдингира. С востока подкатились всадники, приведенные Хубаром. Все, кто хотел отомстить за разоренный Самсум, Махру, Касаду и Пету. Воины Валы и Иевуса. И даже прайды. Конница Хубара порубила тех, до кого водяной поток не дошел. Все прочие боли уже не чувствовали. Долина окрасилась кровью. Затем Хубар, Аментия и Серва вошли в шатер к Очилу, примороженному к пожираемому им живьем пленнику, и развоплотили чудовище.

– И это мне тоже понравилось! – возбужденно повторяла Аментия. – Но приходится подходить слишком близко. Я не люблю слишком близко…

…Вечером Адамас наконец отвел Игниса в сторону и показал ему меч Алиуса Алитера.

– Они ушли. И я не знаю, где они теперь. Алиус погиб. Поэтому я молю богов, чтобы твоя жена осталась жива. И моя племянница Ува. Пусть даже она не знает об этом.

– Она знает, – улыбнулся Игнис. – Хубар их встретил. И сейчас они в Уманни. Или в Бараггале. Мы тоже пойдем туда.