Он, другой и ты - Ольга Пожидаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дима прилег позади Сашки, уперевшись на локоть и поглаживая ее грудь. Он приник губами к ее щеке, зашептал:
– Надеюсь, ты уже отдохнула, потому что я только начал.
Не дав и шанса повозникать, он опустил руку вниз, туда, где соединялись их тела. Дима нашел во влажных складках чувствительный узелок и надавил, заставляя Сашу проглотить все протесты и застонать от удовольствия. Поглаживая ее, Токарев снова начал двигаться.
Следующий час Саша помнила очень смутно. Они катались по ковру, меняя позы, сплетаясь в объятиях, шепча и крича, целуясь и кусаясь. Токарев буквально убивал ее, хотя Саша первая грозила ему расправой. После третьего (или четверного) убивающего, почти лишающего чувств оргазма, Нестерова умудрилась выскользнуть из-под Димки и даже встать на ноги, чтобы дойти до столика. Там она успела налить себе вина и сделать глоток из бокала. Но почти сразу девушка была прижата к стене, у которой Дима в полной мере оценил выносливость Саши и ее идею принять вертикальное положение. Потом они оказались на том самом столике, благоразумно убрав с него бутылку и бокал. В пылу процесса Нестерова не заметила, что почти до крови содрала себе копчик.
Решив, что она стара для секс марафона на всю ночь, который, видимо, запланировал гребаный терминатор Токарев, Сашка пустила в ход хитрость. Девушка соскользнула со стола, встала на колени и взяла его член в рот. Дима зашипел, задохнулся. Он утопил ладонь в Сашкиных волосах, чуть направляя ее движения. Нестерова уже решила, что он сдастся, но Токарев только проговорил:
– Хорошая попытка, но нет.
Сашка ничего не смогла с собой поделать. Она засмеялась, выпуская достоинство Токарева изо рта, а потом отползла обратно на ковер к камину, продолжая хихикать.
– Чего ты остановилась-то? – корча обиженного и тоже улыбаясь, спросил Дима, настигая ее.
– Отвали, – только и послала Сашка.
– Нет, родная. Поздно. Я же предупреждал, что, как только мы переспим, ты от меня не отделаешься.
– Ааа, так я думала, что тогда мы станем парой или, не знаю, будем официально вместе. Но, блин, я уж никак не рассчитывала, что стану твоей секс рабыней.
– Одно другому не мешает. Места тут глухие. Подвал просторный, – хохотнул Токарев, но тут же мягко спросил. – Устала?
– Можно еще разок, – внезапно почувствовала в себе второе дыхание Сашка.
– И закончим?
– На сегодня.
– Разумеется… Хотя…
– Дима!
– Мне кажется, ты сама попросишь…
– Токареееев…
– Как ты любишь больше всего? – игнорируя ее рычание, спросил он, и тут же сам уточнил, поднимая бровь: – Сзади?
– Что? – обалдела Саша.
Она даже не успела ничего сказать, а Токарев уже развернул ее к камину передом, к царю задом.
– Ты…
– Да, припомнил кое-что, – подтвердил Дима, медленно входя в нее снова, поглаживая упругую попку.
Саша застонала. Она не думала, что сможет снова возбудиться, но понимание, что Дима помнит их первый раз и сейчас будет исправлять свои ошибки, до одури завело ее. Девушка согнула руки в локтях, перенеся на них свой вес, и обняла подушку. Она чувствовала мощные толчки и импульсы удовольствия, которые тут же побежали по ее телу.
– Знаешь, почему нам так классно вдвоем? – спросил Дима, чуть задыхаясь, стараясь не сбиваться с ритма.
«Потому что я люблю тебя», – подумала Сашка, но ничего не сказала вслух. На это признание у нее были другие планы, и она только отрицательно помотала головой, слишком поглощенная собственными стонами, чтобы поддерживать диалог.
– Потому что ты такая же похотливая развратница, как и я, – и Токарев звонко припечатал ладонь к ее заднице.
– Ау, – взвизгнула Сашка, прогибаясь в спине и инстинктивно сжимаясь.
– Черт, да, – довольно улыбнулся он, тут же отвешивая второй шлепок.
И Сашка опять дернулась, вскрикнув и содрогнувшись от остроты удовольствия. Потерявшись в сладкой саднящей боли, будучи на грани экстаза, она не заметила, что на этот раз Дима более чем готов присоединиться к ней во время оргазма.
Токарев от души отшлепал ее, наслаждаясь Сашиными криками, дрожью. Его и самого потряхивало от желания кончить, но Дима терпел. Не сдержавшись, он погладил пальцем тесный вход в ее попку и обалдел, когда Сашка застонала еще громче, чем от шлепков. Изо всех сил убеждая себя, что для этого еще рановато, он убрал руку и, намотав на кулак Сашкины волосы, заставил ее подняться. Девушка вибрировала в его руках, прижимаясь спиной к Диминой груди.
– Люблю тебя, Сашка. Так люблю тебя, – зашептал он ей в ухо, кусая мочку, пощипывая соски.
– Ты со мной?
– Да, – пообещал он, кусая девушку за плечо.
Дима постепенно отпускал контроль, не прекращая двигаться и смаковать настигающий Сашу пик удовольствия. Он с отчаянием ждал, что она отпустит себя на всех уровнях и признается ему в любви во время оргазма. Так, как сделал он, долгие две недели назад. Но Саша лишь сладко стонала его имя, прижимаясь к Диме всем телом. Понимая, что это уже не мало, и запретив разочарованию портить момент, Токарев прикрыл глаза и кончил в нее, не сдерживая хриплых стонов, переходящих в животный рык.
Он еще долго прижимал к себе Сашу, не желая отпускать. Лишь когда они оба перестали дрожать от переполняющих их ощущений, Дима мягко уложил ее на ковер. Он покрыл поцелуями плечи и спину, буквально мурлыкая от удовольствия. Физически Токарев был более чем удовлетворен, но на ментальном уровне ему было мало. Дима понимал, что умотал девушку, но не мог отказать себе в удовольствии и продолжил ненавязчиво гладить ее.
– С ума по тебе схожу, – бормотал он ей в кожу, не прекращая целовать Сашу, разминать руками ее затекшие мышцы.
Нестерова тихо замычала в ковер, не в силах ответить ничего более связного.
– Обожаю твое тело. Тебя всю. Моя… Моя девочка… только моя.
Дима добрался губами до ее поясницы, сжал в ладонях еще розовую от шлепков попку. Сашка застонала.
– Занималась анальным сексом? – спросил Токарев, не сумев удержать при себе грязные мыслишки.
– Нет, – выдохнула Сашка.
– Я так и думал.
Он задел пальцами немного влаги и повел ими выше, раздвигая попку, чуть надавливая на тесное отверстие. Токарев едва не заорал от радости, когда Саша приподняла задницу навстречу его ласкам.
– Нравится? – спросил он для порядка, хотя ему и так все было ясно.
– Не знаю… – растерялась девушка, но потом добавила с улыбкой в
