Призраки Ойкумены - Генри Лайон Олди

– …высадились на Хиззаце. Глядим, а шпага-то при нем!

Клюнул, отметил Фриш. Человек таскает за собой оружие из большого тела в малое? Ценность Диего Пераля на весах Бюро повысилась на семь с половиной процентов.

Яффе прощупал оборону:

– У других пассажиров такого не наблюдалось?

– Никогда!

Подсказка Фриша не понадобилась. Сейчас гематр выполнял роль координатора колланта, замещая Пробуса – не в большом, а в малом теле. Дирижер оркестра, командир подразделения…

Решение № 1: сообщить Яффе о призраке Энкарны де Кастельбро.

Мотивация: феномен уникален, нуждается в изучении. Диего Пераль – связующее звено. Единственный, с кем мертвая девушка пойдет на контакт в полной мере.

Контрмотивация: феномен неизвестной природы и степени опасности. В случае утечки информации возможна паника среди других коллантариев, отказы выходить в большое тело. Ценность феномена точному расчету не поддается. Практическая ценность колланта, в котором возник феномен, резко снижается.

Вероятность, что феномен решат уничтожить вместе с его носителем: пятьдесят семь целых восемь десятых процента.

Решение № 1 является неприемлемым.

– …нас мурыжат, я уже по космосу соскучился…

– И тут – опа! – заказ!

– …подрываемся, как в жопу раненые…

– Заказ отменили. Нам дали отбой.

Фриш успел вовремя. О заказе на Алайне мар Яффе наверняка в курсе. Об отмене заказа в последний момент – тоже. О том, что коллант успел взлететь и вернуться, обнаружив в своем составе призрак Энкарны де Кастельбро, Яффе знать не нужно. Это оружие Гиль Фриш ему не даст.

– Облом, – вздохнул Джитуку.

– Ну, мы и решили слетать на Китту.

Ни слова лжи, как и положено Хозяину Огня.

– А вы, мар Фриш?

– Мне мар Шармаль поручил наблюдение за сеньором Пералем, – первую серьезную атаку противника Фриш просчитал заранее. – Мар Шармаль хотел предотвратить утечку информации.

– И ты молчал?! – возмутился Джитуку.

– Молчал.

Командир подразделения, размышлял Фриш на третьем потоке сознания. Офицер-помпилианец, берущий подчиненных в корсет. Да, у помпилианцев все происходит иначе. Аналогия отдаленная, но лучшей нет. Впервые аномально повышенный эмоциональный фон не мешал, а напротив, помогал Фришу установить контакт с членами колланта. Тончайшие нити связывали коллантариев, чувства и логика шли рука об руку. Коллант? Стая? Рой? В другой ситуации Фриш получил бы от этого новое, ни с чем не сравнимое удовольствие.

– …в системе Альфы Паука нас атаковала стая фагов.

Мы не обязаны, заявил Фриш на втором плане, отчитываться перед вами о каждом нашем шаге, мар Яффе.

– Продолжайте, – согласился Яффе.

Решение № 2: сообщить Яффе, что Диего Пераль из пассажира стал коллантарием, и это помогло ему избежать рабства.

Последствия: повышение ценности Диего Пераля минимально. Если любой пассажир колланта становится коллантарием, если любой коллантарий способен противостоять клеймению – в чем ценность конкретного Диего Пераля?

Решение № 2 признать неэффективным.

– …туча метется! Рой.

– Все, думаем, хана. А она, в смысле, он…

Маневр, обеспечение путей отхода. Сперва коллант подвергается нападению роя. Затем коллант атакован стаей фагов, рой же, напротив, приходит на помощь атакованному колланту. Весомая причина, чтобы в дальнейшем опасаться выхода в большое тело. Это еще и причина обратиться к профессору Штильнеру за консультацией.

Фриш чувствовал весь коллант целиком, включая нахохлившегося в углу Пераля – всё верно, он тоже был коллантарием. Опасения, что эскалонец сболтнет лишнего, не подтвердились: Диего в разговор не лез, отмалчивался. На прямые вопросы отвечал скупо: да, нет, не знаю.

Решение № 3: сообщить Яффе, что Диего Пераль не позволил взять себя в рабство, сразившись с помпилианкой под шелухой. Только факты. Объяснения? Их нет. Варвар бился рапирой, которая сопутствовала ему в галлюцинативном комплексе. Таким образом мы объединяем интерес к рапире с интересом к Пералю.

Мотивация: Диего Пераль – носитель уникального феномена. Рапира – дополнение к носителю. Для расы Гематр феномен опасности не представляет. Если удастся понять и воспроизвести его механизм, для расы Гематр открываются значительные перспективы по защите от рабовладельческих инстинктов Великой Помпилии. В этом случае ценность Диего Пераля для Бюро вырастает максимально. Побочный положительный эффект: косвенный рост ценности колланта, связанного с Пералем, на уровне пяти с половиной процентов.

Прогноз: заинтересованность Бюро в сотрудничестве с Диего Пералем, всемерное обеспечение его защиты. Вероятность – девяносто семь и три десятых процента.

Решение № 3 принимается.

Нюансы: Яффе понимает, что с ним откровенны не вполне. Он приложит все силы, желая узнать, что от него утаили. В краткосрочной перспективе это дополнительно повышает ценность Диего Пераля и связанного с ним колланта.

– Вас хотели взять в рабство? – спросил Яффе.

– Да, – ответил маэстро.

– И не смогли?

Вперед, приказал себе Гиль Фриш.

Никогда раньше гимн Великой Помпилии не казался Криспу Сабину Вибию мрачным. Пафосным, торжественным, случалось даже, душеподъемным. Но мрачным? Сегодня в мажоре фанфар явственно сквозит минорный строй похорон.

Собственно, это и были похороны.

Обер-манипулярий Эрлия Ульпия умерла во сне. Врач, выдернутый из кабинета алармами контрольных датчиков, вихрем примчался в палату. Медицинская автоматика уже трудилась, как маньяк, над покорным женским телом: принудительная вентиляция легких, инъекции, внешний контур циркуляции крови…

Реанимационные мероприятия результатов не дали. Спустя восемьдесят минут врач констатировал смерть. Вскрытие делать не стали: диагноз и данные сканирования давали ясную картину. «Разрыв аневризмы, вторичная декомпрессия и общее резкое ухудшение неврологического статуса с прогрессирующим отеком головного мозга на фоне лавинообразного развития вторичного стволового синдрома в сопровождении альтернирующих синдромов,» – так написал в заключении патологоанатом. Криспу вся эта тарабарщина мало что говорит.

Крисп знает, что Эрлию убили.

Свет в морге пригасили в знак траура. Плазменные «солнышки» под потолком едва теплятся. В искусственных сумерках цвета скрадываются, смазываются, и это кстати. Какой-то жизнерадостный дебил догадался выкрасить стены морга ярко-розовой, едва ли не флуоресцентной краской. Гори свет на полную катушку, и Крисп, пожалуй, сорвался бы на истерический хохот.