По воле судьбы - Наталья Бульба

Обмануть меня удалось лишь однажды, но я хорошо помнила тот случай. Впрочем, он был исключительным – Алекс всегда умел говорить двусмысленности. Сейчас же, как я ни пыталась ощутить тлетворный запах лжи, его не было. Потому и на вопросительный взгляд мужа я уверенно кивнула: словам змея можно было доверять.

– Говори, – хрипло произнес Арадар.

– Клянусь именами предков быть верным, клянусь хранить и оберегать…

Слова древней клятвы тонко звенели, наполняя храм не только невесомой музыкой, но и красками. И теперь не белый царствовал вокруг, а золото сияло на ледяных гранях, наполняя все пространство ощущением свершающегося чуда.

– Принимаю твою клятву и перелистываю страницу истории. Прошлые деяния оставляю прошлому, будущее отдаю чести и мужеству.

Я слишком увлеклась торжественностью момента, чтобы заметить, когда в алькове за спиной Карлиса появился постамент, на котором стоял серебряный кубок, курившийся снежным туманом. И все было бы просто замечательно, если бы рядом с ним не стояла парочка внушительного вида воинов в таких же, как у нашего змея, плащах. Возможно, я бы не смутилась подобной мелочью, если бы рукояти их мечей не были украшены черными камнями, о свойствах которых я уже была наслышана.

Вот только я не ожидала того, что произойдет дальше.

Проявившийся рядом с Карлисом тотем лишь на мгновение слился с ним, смешав два непримиримых цвета в один, и исчез, оставив на черных волосах мужчины серебряный обруч Великого змея. И нам оставалось лишь выяснить, так ли это хорошо, как я подумала.

Дамир

Я сидел в кресле у весело потрескивающего камина и наслаждался подогретым вином со специями. Ну и тем, конечно, с какими недовольными выражениями лиц смотрели на меня старший д’Арбас, Азаир и Харт.

Это были приятные для моего самолюбия мгновения: если они и жаждали меня растерзать, сделать этого не могли. Это ведь именно я нашел им предателя и виновника смерти княгини! А то, что не один, так это не умаляло совершенного мной, тем более что второй участник этой двухдневной эпопеи находился неподалеку. Как обычно, устроившись на полу.

– Спрашивай. – Я поднял взгляд на князя и улыбнулся. Насмешливо. Жаль, что это удовольствие нельзя продлить до бесконечности.

– Чем он себя выдал? – тут же воспользовался моим предложением оборотень, а командир крепости, в гостиной которого мы и сидели, не сдержав нетерпения, чуть наклонился вперед.

Прежде чем ответить, я обернулся к телохранителю, но тот уже качнул головой, отказываясь от возможности поучаствовать в разговоре.

– Ничем, – усмехнулся я. – Если бы не Кэрн, я бы еще долго пытался понять, кто же так ловко старается сделать предателя из Миркала, как до этого подкинул нам демона. Пока я развлекался, он крутился среди простых воинов и наткнулся на одну деталь. Княжич несколько раз обращался к лекарю с одной и той же жалобой: легкое головокружение, ухудшение зрения, которое длилось несколько мгновений и проходило само собой.

– Мне докладывали об этом, – вклинился Харт. – Но объяснение меня устроило.

– Меня бы тоже устроило. – Князь и Азаир слушали внимательно, не торопясь высказывать своего мнения. – Если бы я знал, что перед этим, во время тренировки, Миркал умудрялся пропустить серьезный удар своего соперника. А так как бой шел без магической защиты, то встреча головы оборотня и каменной стены вполне могла объяснить эти симптомы. Но когда мой слуга (я так и не прояснил статус бывшего убийцы при мне) рассказал мне об этом, я вспомнил, как мой друг, Ренард д’Эстелар, упоминал о похожем как о последствии ментального воздействия.

– И ты посчитал…

Закончить фразу Харту я не позволил:

– Я просто сравнил даты, когда погибла княгиня и убили демона, с теми, когда младший княжич ходил в лазарет.

– Ментальный маг, – угрюмо протянул д’Арбас. – Я должен был предположить подобный вариант.

Мне ничего не оставалось, как пожать плечами. Каждый из здесь присутствующих знал, какой редкостью были носители этого вида магии, потому и не рассматривали такую версию. Но забывали о том, что способности драконов, так же как и эльфов, в большинстве своем оставались для остальных рас тайной.

– И все-таки, – Азаир решил, что уж если отец не сумел промолчать, то и он может себе это позволить, не повредив своей славе хладнокровного воина, – почему ты исключил Миркала? То, что успел поведать Харт, выглядело вполне правдоподобно.

Я переглянулся с князем и усмехнулся:

– Тайжир ошибся с кандидатурой. Когда твой отец меня сюда отправлял, сказал, что в крепости есть только двое, в ком он не сомневается. Это его племянник, командир Арансор-Хара, и Миркал, его глаза и уши.

– Так просто?!

Недоверие Харта несколько обидело. Впрочем, это было ожидаемо. Самые сложные и запутанные интриги на самом деле выглядят всегда очень просто. Но для того чтобы это понять, нужно найти к ним ключ.

В данном случае оказалось достаточно слов одного из младших лекарей, мимоходом упомянувшего о проблеме заместителя командира. Не будь этого… мы нашли бы что-нибудь другое. Но сколько бы на это ушло времени?!

– Так просто, – спокойно подтвердил я и переглянулся с Кэрном. – Если не помнить о множестве «если», от которых пришлось избавляться, чтобы заставить Тайжира принять решение отправить Миркала к предкам.

– Я не хотел…

Мне опять пришлось его перебить:

– Я знаю. А теперь, если позволит князь, – я склонил голову, заменяя этим шутливый поклон, – мы с Кэрном отправимся спать. А утром я надеюсь вновь оказаться в замке, что-то мне здесь погода не очень нравится.

Я был победителем и имел право на некоторую вольность. Д’Арбас это тоже понимал, потому лишь грустно улыбнулся и кивнул на дверь.

Когда я доплелся до своих покоев, чувствуя, как отпустившее напряжение лишило остатков сил, мне еще удалось заставить себя принять ванну, и только после этого я упал на кровать. Лишь на мгновение ощутив укол совести – моему телохранителю досталось значительно сильнее, чем мне. Амулет Арадара защитил его от сработавшей магической ловушки, но не уберег от выпавших из кладки камней.

Проснуться заставило острое чувство совершенной ошибки. Нет, в отношении виновности Тайжира сомнений не было. Но…

Я сжал виски, пытаясь понять, что же меня тогда настолько тревожит, что в груди разливается мертвенный холод.

Кэрн, разбуженный моим передвижением, бесплотной тенью скользнув в спальню, пристально посмотрел на меня.

Что я мог ему сказать?!

– Мы что-то упустили.

Объяснять телохранителю ничего не пришлось. Что такое предчувствие воина и как часто оно спасало жизни, ему было известно не хуже, чем мне.