Труды по истории древней Церкви - А. Бриллиантов

316

Kukula R. C. Die Mauriner Ausgabe des Augustinus//Sitzungsberichte der Wiener Akad. der Wissenschatten, 1890,1893,1898, и отдельно: Wien, 1898. Там же: Rottmanner О. Bibliographische Nachtrage zu Dr. R. C. Kukulas Ab‑handlung: «Die Maur. Ausg. d. Aug.», 1891, 1899; Ingold A. — M. — P. Histoire de l'edition benedictine de Saint Augustin. Paris, 1903.

317

Langlois Ch. — V. Manuel de bibliographie historique. Paris, 1901–1904. P. 293–294.

318

Preuschen Ε. Op. cit. S. 8–13.

319

Ibid. S. 13. Ср. у него о заслугах де Лагарда для патристики, S. 31, Anm.: «Seine Verdienste urn die gesamte Patristik konnen nicht leicht hoch genug an‑geschlagen werden».

320

Ibid. S. 9–11.

321

Kukula R. С. Op. cit. S. 17, 20. Ср.: Preuschen Ε. Op. cit. S. 11.

322

Preuschen E. Op. cit. S. 1–12.

323

Ibid. S. 22.

324

De Lagard P. Mittheilungen. I. Gottingen, 1884. S. 243.

325

Ср.: Theolog. Literaturbiatt. 1908. № 27. Sp. 316.

326

Ср.: Laubmann G. Art. «Martianay»//Hauck's RE3 Bd. XII. 1903. S. 379–380.

327

Reifferscheid A. Bibliotheca patrist. lat. italica. Bd. I. 1865. S. 66. Приведено в: Bardenhewer О. Patrologie. 2 Aufl. Fr. i. Br., 1901. S. 414. Ср. также у де Jlarap–да об издании иеронимовского перевода на латинский язык Псалтири: Psalterium juxta Hebraeos Hieronymi e recognitione Pauli de Lagarde. Lipsiae, 1874. P. X: Тишендорф «hanc vallarsianam quam putabat [editionem] quaeque revera est maurina, tumultuaria opera e codicibus negiegenter non conlatis, sed passim inspectis ab homine artis criticae imperitissimo confectam esse ignoravit».

328

Ср.: Zockler O. Art. «Hieronymus»//Hauck's RE3 Bd. VIII. 1900. S. 427_„. Между прочим, скорость, с какой идет дело издания греческих христианских писателей первых трех веков Берлинской Академией наук, объясняется, по Preuschen'у (S. 23) тем, что здесь приходится встречаться с гораздо меньшими трудностями при установке текста этих писателей (за некоторыми исключениями, вроде «Церковной истории» Евсевия), чем какие имеют место при издании латинских писателей, так как исследование рукописей привело во многих случаях к поразительному упрощению аппарата, указывая иногда на одну какую‑либо рукопись как источник всех позднейших. Поэтому фраза в примечании в «Лекциях» В. В. Болотова на с. 126, строка 2–3 снизу, о «неменьшей трудности дела в сравнении с изданиями латинских писателей» может иметь приложение не ко всему вообще изданию Берлинской Академии, а лишь к некоторым писателям.

329

1 Preuschen Ε. Op. cit. S. 13.

330

2 Ibid.

331

De Lagarde P. Ankiindigung einer neuen ausgabe der griechischen iiber‑sezung des alten testaments. Gottingen, 1882. S. 50.

332

Preuschen E. Op. cit. S. 13.

333

Ср.: Bardenhewer 0. Patrologie. 2 Aufl. 1901. S. 302; Preuschen//RE3 Bd. IV. 1898. S. 101 и Loc. cit. S. 13. И в предисловии к русскому переводу творений Златоуста. Т. I. СПб., 1898. С. XII, можно читать, что «несмотря на все усилия, текст есть наименее удовлетворительная сторона издания» Монфокона (хотя говорится далее, что «в общем это издание [по другим его сторонам] нельзя не признать чудесным памятником способности и предприимчивости знаменитого издателя»), «Фильд открыл, что восемь главных манускриптов, служивших основой издания, не подвергнуты были достаточно тщательной сводке и что хотя в нем рекомендуется особенно издание Са–вилия, однако в действительности издатель более следовал изданию Море–ля (Дуцея), которое представляло собой почти не более, как воспроизведение первоначального Коммелинова [1591–1602] издания». Ср. вообще приведенные там сведения об изданиях творений Златоуста: С. IX‑XIII. Ограничительное замечание по поводу того, что де Лагард «заходил слишком далеко в подозрительности», когда «подозревал, что в издании Монфокона места Св. Писания переданы не так, как они читаются в рукописях творений Златоуста, а, по–видимому, по ed. Sixtina», ср. однако у И. Е. Евсеева: «Лукиа–новская рецензция LXX в славянском переводе»//Христианское Чтение. 1894. Т. I. С. 479, прим.

334

К сожалению, у нас нет под руками: JahniusA. Animadversiones in S. Basil» Μ. opera, supplementum editionis Garnerianae secundae. Fasc. I: continens animadversiones in torn. I. Bernae, 1842. Де Лагард цитирует Василия Великого при издании первой главы книги Бытия в Ankiindingung… (ср.: S. 4), по ed. Frobenii, 1551.

335

Ср.: De Lagarde P. De novo testamento ad versionum orientalium fidem edendo, 1857, перепеч. в Gesammelte Abhandlungen. Leipzig, 1866 [Anastat. Abdruck, 1896]. S. 86: — quum summa patrum editores in munere suo neglegentia versati sint . qui fortasse ad viilgatae latinae normam patres exegerunt.

336

De Lagarde P. Noch einmal meine Ausgabe der Septuaginta/ /Mitthei‑lungen. III. Gottingen, 1889. S. 231.

337

De Lagarde P. Deutsche Schriften. Gottingen, 1878 (iiber die gegenwartige lage des deutschen reichs, ein bericht. 1875). S. 131.

338

Idem. Ankundigung einer neuen ausgabe der griechischen iibersezung des alten testaments. S. 29.

339

Впервые опубликовано в журнале «Христианское Чтение». 1911. Март. С. 398-401.

340

См. «Церковный Вестник». 1909. № 45. С. 1416–1417.

341

Печатается по отдельному изданию: М., 1912.

342

Обвинительные пункты против Дюшена, извлеченные из трех вышедших томов его «Истории», собраны в составившейся из статей, которые были помещены раньше в ультрамонтанском органе Unita Cattolica, и посвященной самому папе Пию X («martello della moderna eresia») книге Bottagisio Tito P. Appunti sereni sulla storia della chiesa antica di Mons. Luigi Duchesne (Edizione italiana). Terza edizione. Padova, 1911). Ср. резюме «главных заблуждений» Дюшена, P. 513–531, и оглавление, Р. 575–585. В ряду «appunti sereni» относительно первого тома здесь стоят, между прочим, следующие: 4) «о прибытии св. Петра в Рим в 42 г.»; 5) «Дюшен отвергает, что св. Петр был действительным основателем Римской церкви; он был им лишь так же, как и св. Павел»; 7) «о происхождении путем эволюции римского епископата, по Дюшену». Относительно второго: 4) «как рассуждает Дюшен о св. Марцеллине и св. Либерии, верховных первосвященниках»; 16) «как пытается Дюшен принизить (screditare) западных латинян в сравнении с восточными греками в богословском отношении (in fatto di teologia)»; 17) «как Дюшен злонамеренно третирует (bistratti malamente) величайшего учителя Латинской церкви, св. Иеронима»; 18) «критические замечания Дюшена против великого первосвященника св. Дамаса»; 19) «Дюшен старается затенить пап IV в. и выставить на вид епископа Миланского, как будто бы он был настоящим папой»; 20) «по Дюшену, в Церкви IV в. не было центрального авторитета, признанного и действующего, т. е. примат римского папы еще только должен был возникнуть». В третьем томе критике подвергается, главным образом, сочувственное отношение автора к Несторию. У Дюшена в этом случае, действительно, можно находить некоторые поводы к критическим замечаниям. Но когда, например, неумеренный и неосторожный критик, ревнуя о репутации римского престола более, чем нужно в данном случае, по поводу замечания Дюшена (III2, 406) о содержании письма псевдо–Юлия, которое представил Евтихий папе Льву Великому, приводит отрывок из этого письма у Mansi, IV, col. 1187, и заявляет (Р. 451): «Con qual faccia dunque potra venire innanzi Mons. Duchesne e dirci che cotesta lettera di Giulio poteva essere presentata de Eutiche a Leone, come esplicitissima contro il dogma delle due nature? Per noi e il non plus ultra della impudenza о dell' ignoranza» (курсив автора книги), то нужно лишь прочитать Mansi, V, col. 1015А, 1017G, что и имеет в данном случае в виду Дюшен, чтобы видеть, на какую сторону нужно отнести это «поп plus ultra». Итальянскому переводу ставится, между прочим (Р. 544), в упрек и то, зачем заглавие подлинника «Histoire ancienne de l'Eglise» изменено в «Storia della Chiesa antica», так как это последнее может быть, будто бы, истолковано в особом, модернистском смысле. На французском языке против первого тома «Истории» Дюшена выступал, напр., Marchand Ch. Une nouvelle «Histoire ancienne de l'Eglise». Paris, 1911 (из статей в журнале Critique du Liberalisme, 1911).

343

Сопоставление разных форм личных имен, встречающихся в новых языках, хотя далеко не полное, можно, например, найти в книжке: Michaelis G. Vergleichendes Worterbuch der gebrauchlisten Taufnamen. Berlin, 1856.

344

Вопрос о наиболее целесообразной передаче по-русски заимствованных из классических языков слов и в частности имен неоднократно привлекал внимание русских филологов, но какое-либо соглашение относительно этого не установлено. Правила рациональной передачи этих слов намечал, напр., проф. В. И. Модестов в предисловии к изданному под его редакцией переводу «Реального словаря классической древности» Фр. Любкера (СПб., 1884-1887), признавая совершенно «неестественной для русского языка» «школьно-немецкую форму» их передачи «по так называемому эразмовскому произношению, фиктивному по своей сущности и совсем не соответствующему ни преданиям русского языка в этом отношении, ни его фонетическому характеру» (Послесловие, III). В 1884 г. на Шестом Археологическом съезде в Одессе он выступал с сообщением «О русском произношении греческих слов, особенно в приложении к собственным именам всякого рода, относящимся к древнегреческим колониям на берегах Понта Эвксинского». Для этого же съезда предназначался реферат А. А. Иванова «О рациональной передаче греческих и латинских слов», не прочитанный за недостатком времени; положения его были изложены им еще ранее в специальном исследовании «О рациональной передаче греческих и латинских слов в русской речи и в письме» (Киев, 1881). Ср.: Помяловский И. В. Шестой Археологический Съезд в Одессе 1884 г. С. 26–27 (оттиск из «Журнала Министерства Народного Просвещения». 1885. Март). Об исследовании А. А. Иванова проф. И. В. Помяловский здесь замечает, что «автор с редкой последовательностью проводит свои орфографические реформы; в теоретическом отношении они совершенно законны и рациональны, но покалишь весьма немногие филологи решаются последовательно применять их на практике, пиша: Пропулеи, hvri3Ha, глоб (вм. глобус), семинарье, синтакс, Софок–лей, ассимиловать и т. д.». Вопроса о передаче иностранных слов и имен не раз касался в своих статьях, а также в письмах В. В. Болотов, причем с большей или меньшей последовательностью он проводил ту орфографию, которую считал наиболее верной, собственно уже в последние годы жизни. С особой обстоятельностью он высказался по данному вопросу в письме к проф. И. В. Помяловскому от 15 ноября 1892 г., хранящемся в Императорской Публичной библиотеке, по поводу присланной ему автором вместе с другими трудами брошюры о Шестом Археологическом съезде. «Стр. 26–27 «Шестого Археологического съезда» оставили во мне сильное сожаление, что Вы высказались так лаконично по вопросу о транскрипции, которому Вы не отказываете в значении. Как дилетант in orthographicis и, пожалуй, новатор, я с удовольствием вижу, что Вы признаете теоретическую законность предложений г–на А. А. Иванова — по–видимому, в большем объеме, чем мог бы допустить это я. Тот интерес, который Вы выказали к этому вопросу, подстрекает меня высказать кое–какие мои соображения. К сожалению, принципы В. И. Модестова, выставленные при переводе Любкера, мне неизвестны. Я знаю лишь, что фактически он — непоследовательно — нарушает, в переводе Taciti, то, что теоретически признавал, когда в 1878 г. читал нам лекции в Академии. С риском повторить сказанное им гораздо лучше, излагаю свои мысли. — Мне кажется, этот вопрос следует несколько осложнить, чтобы выяснить тот объем, в котором он действительно подлежит решению, чтобы решить, где кончается потребность и начинается прихоть». Далее выясняется, что «слово «транскрипция» очень неудовлетворительно выражает скрывающуюся за ней задачу», и что транскрипция в точном смысле нужна собственно для ориенталистов. «Ориенталист транскрибирует в точном смысле, т. е. переписывает буквами другого алфавита и другими искусственными знаками то, чего не может поднести читателю в подлинном виде. Здесь транскрипция есть вымученная нуждой попытка дать глазу читателя некоторое подобие отсутствующего текста. Филологам–классикам такой суррогат, вероятно, в 9999 случаях из мириады ни на что не нужен: в типографских кассах и латинский, и греческий шрифт обычно всегда имеется, и не знают этих шрифтов разве те читатели, для которых и не следует писать научных статей. Под фальшивым флагом «транскрипции» поставлен вопрос кое о чем совсем другом: речь идет собственно о «транссонации», о μεταφώνησις, о том, чтобы слуху русского передать наиболее правильным и однако совершенно русским образом звуки другого языка». «Радикализм Иванова есть нечто самоосужденное. Он смешивает транссонацию с транскрипцией, хочет разом действовать и на зрение, и на слух читателя» («Пропулеи», «hvri3Ha»). «По другой стороне дела он грешит широтой захвата. Стирать следы в истории своей культуры мудрено, и насаждать орфографическое лицемерие — пожалуй — и бесцельно. К чему делать вид, что некоторые понятия мы почерпнули из греческой трагедии — нет, виноват: из греческой трагойдии, — если они занесены к нам лишь с французской опереткой? Наша система есть ведь несомненно systeme, а не σύστημα, как и наша машина есть machine, а не μηχανή. Если Византия ссудила нашу поэзию только рифмой, а ритмом нам пришлось позаимствоваться отынуду; если в нашем математическом образовании дидаскалы–греки двинули нас не дальше четырех действий арифметики, то производить сглаживающие манипуляции в этой области — все равно, что пытаться бумагу (bombycina) заменить папиром, на котором мы никогда не писали. Да и мудрено быть здесь вполне логичным, когда грамоте, догмату, аромату противостоит — тоже достаточно обруселая — кафизма. Лучше вопрос о нарицательных именах греко–латинского происхождения отделить от вопроса об именах собственных и ad‑instar собственных (напр., pontifex, praeses). В отношении к нарицательным политика указана в 1 Нав. 3,16: и сташа воды текущыя свыше огустение едино: — низтекущая же низтече в море Аравско. Базис, фазис, кризис употребляются слишком часто и слишком многими в различных отраслях, чтобы можно было эту воду низтекущую направить в надлежащее русло в виде базь, фазь, кризь. Думаю, что ерю не сломит ера даже в диагнозе. С неправильным окончанием я приходится мириться не только в семинария, консистория, коммерция, но и в дивизия, экспедиция, реляция, инструкция, навигация etc., etc., etc. Не видно оснований стоять горлом за попранное —ит и игнорировать —оп[ет]. В наших руках — не жизнь, а школа. Радикализм в грамматике не вызовет протеста ни в ком. Синтаксь, диэрезь, кразь могут удаться. С кразисом легче расстаться, чем с фразой. Но, на мой взгляд, лучше ограничить реформу здесь одной лишь синтаксью, a diaeresis и crasis оставить на положении иностранных несклоняемых слов наряду с oratio obliqua, casus independentiae и т. п. — Я менее сдержан в новшествах в чисто богословской области. Полагаю, что пользующиеся старой орфографией, при сравнительной малочисленности богословских книг в России, — ολίγοι τινές και εύαρίθ–μητοι. При том usus, установленный мудростью предков, есть в сущности скандал: читали по латинским шпаргалам те тексты, которые были обязаны читать в греческом подлиннике. Поэтому я в своих пределах (при полнейшем уважении к физике) беспощаден и к монофизитам (это подле моноФелИтов‑то!) и к диофизитам и правлю их на монофиситов и дифиситов. Икономию в смысле воплощения или благоснисхождения упорно отличаю от экономии. Перед διοίκησις — опускаю руки: в конце концов ведь это не греческая выдумка, а часть римской административной системы; a dioecesis, конечно, звучало не «диИкИсис»; капитулирую на слабоватом диэцез. С орфографическими неправильностями в именах нарицательных приходится вести войну чисто партизанскую: давить то, что численно слабо. Но что касается имен собственных, то я не вижу, есть ли граница, перед которой следовало бы остановиться. Кажется, здесь должно удаться все. Наш церковный уклад допускает реформы самые радикальные без опасности натолкнуться на противоречие с общепризнанным. Кикилия и Поркий развязывают руки, не связывают вроде английского Cecily. Лаврентий и Татьяна освобождают от смягчения ti. Традиционный Родос (Деян. 21,1) едва ли может упорно удерживать свою позицию противу Хию (Деян. 20, 15). Подле рискованных солунян, римлян, арав–лян, критян, коринфян и иудеанина с александрянином (Деян. 18,24) у нас есть колоссаи, филипписии, ефесеи, афинеи, галаты. Думаю, что даже Рим подастся перед смелой Ромой, и римлянина можно заставить капитулировать перед романцем. (Румын в моих глазах оправдывает абиссина; к сожалению, от цыгана плохая поддержка для романа, выданного и итальянцем, и испанцем, и германцем, и африканцем). Современный Рим может существовать наряду со Стамбулом, Парижем, Миланом и Пуатье sine praejudicio против употребления в исторических сочинениях Ромы, Византия, Лютетии, Ме–диолана, Пиктавов. Конечно, и для меня было бы слишком мечтать о точной орфографии имен вроде Ζεύς или Jupiter. Нельзя ожидать, что русские когда‑нибудь станут говорить «Зев», род. «Зина» или «Дия» и т. д., или «Юпитер», род. «Йова» и т. д. По–видимому (ввиду, напр., Диоскуров, Диосполей) «Дий» лучше, чем «Зев» или «Зей»; и наоборот (ввиду Димитрия от аналогичного с Jupiter Δημητηρ), «Юпитер» характернее «Йова». А «Софоклей», «Аристотелей»,"Ахиллей», «Эдипод» решительно возможны: Софокл, Аристотель, Ахилл («Ахиллес» — безобразие, несмотря на Гнедича и дедушку Крылова), Эдип употребляются совсем не так часто, чтобы о них не забыли русские лет через 20–30 надлежащей орфографии в школе».