Несущая огонь - Стивен Кинг

МНЕ БЫ ТОЛЬКО ВСТРЕТИТЬСЯ С ЭТИМ ТИПОМ. ТОЛЬКО БЫ ВСТРЕТИТЬСЯ.

Но сейчас не до него... если все пройдет гладко, ему наверняка не придется встречаться с Рэйнбердом.

— Меня должны отправить на Гавайи через неделю, — полуутвердительно спросил Энди.

— Совершенно верно.

— Каким образом?

— На военном транспортном самолете.

— Как вы это организовали?

— Через Пака, — тотчас отозвался Кэп.

— Кто такой Пак?

— Майор Виктор Пакеридж, — объяснил Кэп. — Эндрюс.

— Военно-воздушная база в Эндрюсе? Точно.

— Он ваш приятель?

— Мы вместе играем в гольф. — Кэп чему-то улыбнулся. — Он делает подрезки.

"Сногсшибательные подробности", — подумал Энди. Голову дергало, как гнилой зуб.

— Что, если вы предложите ему сегодня сдвинуть рейс на три дня?

— Сдвинуть? — усомнился Кэп.

— Это сложно? Много бумажной волокиты?

— Да нет. Пак подрежет лишнюю волокиту. — Опять эта странноватая и довольно безрадостная улыбка. — Он делает подрезки. Я вам говорил?

— Да-да. Говорили.

— А, ну хорошо. Ровно гудел мотор, стрелка спидометра четко показывала положенные пятьдесят пять миль. Дождь сменился густым туманом. "Дворники" продолжали щелкать.

— Свяжитесь с ним сегодня же. Сразу как вернетесь.

— Связаться с Паком, ну да. Я только что об этом подумал.

— Скажете ему, что я должен лететь не в субботу, а в среду. Четыре дня — невелик выигрыш, лучше бы три недели, но развязка стремительно надвигалась. Игра перешла в эндшпиль. Хочешь не хочешь, с этим надо считаться. Он не хотел — не мог — допустить, чтобы Чарли лишний день находилась в руках этого Рэйнберда.

— Не в субботу, а в среду.

— Да. И еще скажете, что вы тоже летите.

— Тоже лечу? Но я...

Энди дал посыл. Сильный посыл, хотя это было болезненно. Кэп дернулся за рулем. Машина едва заметно вильнула, и у Энди промелькнула мысль, что он делает все, чтобы породить эхо в голове Кэпа.

— Ну да, тоже лечу. Я лечу с вами.

— Так-то оно лучше, — жестко сказал Энди. — Дальше... как вы распорядились насчет охраны?

— Никаких особых распоряжений, — сказал Кэп. — Ваша воля подавлена благодаря торазину. К тому же вы выдохлись и уже не воспользуетесь даром внушения. Он давно дремлет.

— Разумеется, — согласился Энди и невольно потянулся ко лбу; рука его слегка дрожала. — Я, что же, полечу один?

— Нет, — поспешил ответить Кэп. — Я, пожалуй, тоже полечу с вами.

— Само собой. Ну, а кроме нас двоих?

— Еще два агента, они будут работать стюардами и заодно присматривать за вами. Порядок, сами понимаете. Вклад нужно охранять.

— С нами летят только два оперативника? Вы уверены?

— Да.

— Плюс экипаж.

— Да.

Энди глянул в окно. Позади полдороги. Наступил решающий момент, а голова уже так болит, что он, того гляди, упустит что-то важное. И весь карточный домик рассыплется.

Чарли, повторил он про себя, как заклинание, и постарался овладеть собой.

— Капитан Холлистер, от Виргинии до Гавайских островов путь неблизкий. Самолет будет дозаправляться?

— Да.

— Где же?

— Не знаю, — безмятежно ответил Кэп.

Энди едва удержался от того, чтобы не заехать ему в глаз.

— Когда вы будете говорить с... — Как его зовут? Он лихорадочно рылся в своем уставшем, истерзанном мозгу и наконец нашел. — Когда вы будете говорить с Паком, выясните, где намечена дозаправка.

— Да, выясню.

— Пусть это всплывет в разговоре как бы само собой.

— Да, я выясню, где намечена дозаправка, это всплывет в разговоре как бы само собой. — Он уставилсся на Энди с задумчиво-мечтательным выражением, а Энди подумал: вероятно, этот человек отдал приказ убить Вики. Так и подмывало сказать: нажми на акселератор и врежься в опору этого моста. Но есть Чарли. "Чарли! — мысленно сказал он. — Надо продержаться ради Чарли". — Я говорил вам, что Пак делает подрезки? — доверительно спросил Кэп.

— Да. Говорили. — Думай! Думай, черт возьми! По всей вероятности, в районе Чикаго или Лос-Анджелеса. Но, понятное дело, не на гражданском аэродроме вроде "О'Хэйр" или "Л. А. интернэшнл". Дозаправка будет производиться на воздушной базе. Само по себе это ничем не грозило его шаткому плану — хватало других угроз, если он узнает место посадки заранее.

— Хорошо бы вылететь в три часа дня, — заметил он Кэпу.

— В три.

— Проследите, чтобы этого Джона Рэйнберда поблизости не было.

— Отослать его? — обрадовался Кэп, и Энди точно током ударило: Кэп побаивается Рэйнберда... нет, боится!

— Да. Куда, угодно.

— Сан-Диего?

— Хорошо.

Ну вот. И последний ход. Сейчас он его сделает; впереди уже виден зеленый знак-отражатель — поворот на Лонгмонт. Энди достал из кармана брюк сложенный листок бумаги. Да так и оставил его до поры на коленях, держа большим и указательным пальцами.

— Скажите агентам, которые летят с нами на Гавайи, чтобы они встретили нас на воздушной базе, — объявил Энди. — В Эндрюсе. До Эндрюса мы поедем без них.

— Да.

Энди набрал в легкие побольше воздуху.

— И еще с нами полетит моя дочь.

— Девчонка? — впервые Кэп по-настоящему разволновался. — Девчонка? Но она опасна! Она не должна... мы не должны...

— Она не была опасной, пока вы не начали производить над ней свои опыты, — ожесточился Энди. — Короче, она летит с нами, и чтоб вы больше не смели мне возражать, вы меня поняли? На этот раз машина вильнула сильнее, а Кэп застонал.

— Она полетит с нами, — с готовностью повторил он. — Я больше не посмею вам возражать. Больно. Больно.

НО МНЕ ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.

Когда он снова заговорил, его голос, казалось, прорывался откуда-то издалека, сквозь набухшую кровью сеть боли, что неумолимо стягивала его мозг.

— Вы передадите ей вот это, — сказал Энди и подал Кэпу сложенный листок. — Сегодня же, но так, чтобы не вызвать подозрений.

Кэп засунул листок в нагрудный карман. Они подъезжали к Конторе; слева потянулось двойное проволочное заграждение под током высокого напряжения. Через каждые пятьдесят ярдов вспыхивали предупреждающие сигналы.

— А теперь повторите важнейшие пункты, — сказал Энди. Кэп говорил быстро и четко — сразу видна была выправка выпускника военной академии.

— Я договорюсь о том, что вы полетите на армейском транспортном самолете в среду, а не в субботу. Я полечу с вами, третьей будет ваша дочь. Два агента из сопровождения встретят нас в Эндрюсе. Я выясню у Пака, где намечена дозаправка. Я спрошу об этом, когда свяжусь с ним по поводу переноса рейса. Я должен передать вашей дочери записку. Я передам ее после того, как поговорю с Паком, и сделаю это так, чтобы не вызвать подозрений. Я также отправлю Джона Рэйнберда в Сан-Диего в следующую среду. Вот, собственно, и все пункты.