Кровные братья (СИ) - Черников Константин

- Ты славно постарался и заслужил награду, - тихо произнёс его собеседник, - Ты никому ничего лишнего не сказал?

- Ну что ты, господин! Как можно?! Я сделал всё как надо. А ты принёс остальное золото, которое мне обещал боярин? – спросил он с беспокойством.

- Я принёс тебе достойную награду, - ответил тот холодно.

- Отлично, - глаза отрока жадно заблестели, - А боярин случаем не обманул? Там вся сумма? Всё как мы договаривались?

- Можешь не волноваться. Теперь главное – молчание.

- За это можете не беспокоится. Теперь я – могила!

- Это точно! – человек в чёрном плаще неожиданно широко улыбнулся леденящей кровь улыбкой, - Посмотри мне в глаза!

Отрок уставился широко открытыми глазами на лицо воина. В глазах его появился ужас:

- Я … Только …. Нет! – еле пролепетал он, не в силах оторвать взгляд от бездонных глаз собеседника. Он чувствовал, что проваливается в этот взор, словно в омут.

Странный воин слегка подул и с губ его сорвалась тоненькая струйка еле различимого в полумраке чёрного тумана. Он плавно потёк прямо к лицу отрока, проникая в его глаза, рот и нос. Отрок закашлялся, схватился за горло, глаза его закатились, и он безжизненно рухнул на стол, лицом вниз. Его руки, как плети, безвольно повисли вдоль тела, почти касаясь грязного земляного пола.

- Вот теперь ты – могила! – удовлетворённо заключил Чёрный воин.

Мотон несколько секунд удовлетворённо смотрел на результат своей работы, затем обшарив отрока, достал узелок с оберегом Путши и кошелёк с золотом, полученным от Путянича.

Встав из-за стола, он направился к выходу. Проходя мимо хозяина, он кинул ему кошелёк:

- Там одному отроку стало худо, - сочувственно сказал он, - Должно быть сильно перебрал. Посмотри, как бы не помер молодец. А это тебе за хлопоты.

- Благодарю, господин, - поклонился хозяин, радостно ощупывая кошель, - Не изволь беспокоится, всё уладим.

Мотон ухмыльнулся и вышел за дверь. Оглядевшись по сторонам, он направился вдоль полутёмной улицы на центральную площадь, вымощенную толстым деревянным настилом. Прямиком к женскому крылу, возвышавшегося над домами горожан сенника Великого Кагана.

Толкнув низенькую закопчённую дверь, ведущую в поварскую пристройку, он вошёл в тёмные сени. Там царила полная тишина, пахло прогорклой едой и чем-то кислым:

- Ты здесь? – спросил он в темноту.

- Да, господин, мой, - послышался в ответ сиплый женский голос.

- Тогда возьми это и передай своей госпоже. Ты знаешь, что нужно сделать.

- Будет исполнено, господин.

* ** * **

Рассвело. В Сятограде начинался новый приятный летний день. Огромный стольный град просыпался и радовался светлому утру. Начиналась обычная суета, улицы и площади стали наполняться людьми и повседневным городским шумом. Но не все утренние вести и не для всех оказались радостными.

- Как убили!? – вне себя заорал Севолод, опрокидывая стол с утренней трапезой, - Кто? Когда?

Великая Каганша в ужасе вскочила из-за стола, стряхивая со своих одежд содержимое тарелок.

- Три дня назад, - скорбно проговорил начальник стражи, доложивший печальную новость о гибели Бурислава, - А кто и зачем пока не ясно. Хотя, средь народа ходят упорные слухи, будто……

Воевода вдруг запнулся, виновато глядя на Великого Каган.

- Ну договаривай, чего замялся!

- Будто сие было сделано по твоему велению, государь, - выдавил из себя воевода, - Прости, но так в народе болтают.

- Да как же это, свет мой? – всплеснула руками княгиня.

- Что!? По моему велению? – глаза Кагана округлились от удивления, - Это кто же такое болтает?

- Да люд разный. Сказывают, что отрок некий из княжеской свиты чудом уцелел в той резне и в стольный град весть сию принёс. Говорят, он сам лично видел, как твой доверенный боярин Путша всем верховодил.

- Путша? Что за бред! Он всё время здесь, при мне был.

- Ну, сей отрок так сказывал…..

- И что – ему вот так запросто все и поверили? – изумился князь.

- Не запросто, государь, вещицы он кое-какие показывал. Которые якобы боярин твой и его люди случайно там обронили. А он подобрал, когда убивцы ушли.

- Так! А как же тогда его самого не убили, коль никого в живых не оставили?

- Сказывают – в беспамятстве он лежал, вот лиходеи за мёртвого его и приняли. Повезло, стало быть.

- Повезло, стало быть!? – проревел Севолод, - Вот, что, друже, приведите-ка ко мне этого счастливца. И немедля. Я сам его допрошу с пристрастием. Душу из него выну. Где он?

- Да, кто же его знает?! – отвечал воевода виновато, - Мы-то, государь, сразу ещё вчера хотели его взять и к тебе привести, пока он всю столицу не взбаламутил. Хватились – ан нет его. Пропал.

- Как пропал? – князь весь покраснел от гнева, - Найти, охальника в сей же час! Слышишь, воевода?

- Слушаюсь, государь! Мы его, сучьего сына, немедля разыщем, - поклонился тот и вышел из комнаты.

- Хоть из-под земли мне его достаньте! – орал Каган вслед ему.

- Это что ж теперь станется, Севолодушка? – всплеснула руками княгиня Анна, - Уже ли правда?

- Ступай, душа моя, пока к себе, - как можно более любезно проговорил Севолод жене, - Всё это немыслимый навет. Я во всем разберусь и к тебе позже приду.

- Да уж, свет мой, разберись, а то худой молвы не оберёшься. Она теперь для нас может стать хуже вражеского вторжения.

Княгиня ушла в смежную ложницу, а Севолод ещё долго расхаживал по гриднице, размышляя кто же это такое замыслил против него и зачем. Внезапно в коридоре за дверью послышался шум. Дверь распахнулась и в комнату буквально ворвалась Радослава. Несмотря на раннее утро, она была, как всегда хорошо одета и ухожена, но бледна. Глаза её горели.

- Это правда?! – с порога гневно спросила она.

- О чём ты, сестра моя? – князь попытался изобразить добродушное удивление.

- Вот это! – она буквально швырнула ему в лицо большой яхонтовый оберег, искусно вырезанный в виде головы медведя, висевший на порванном кожаном ремешке, - Признавайся, твоих рук дело?!

- Опомнись, Радослава, что с тобой?! – выбежала на шум княгиня.

- А и ты здесь. Может быть и ты с ним заодно?

Севолод резко захлопнул дверь. И схватив сестру за руку насильно усадил её на лавку. Радослава вдруг разрыдалась:

- Как же ты мог, изверг? – всхлипывая причитала она, - Чем Бурислав перед тобой провинился?! В чём его вина?

Князь опустился на колени перед лавкой, на которой сидела княжна:

- Радослава, сестра моя! – возбуждённо проговорил он, беря её за руку, - Клянусь тебе Светлым Духом и всеми Богами, какие есть на свете – я ни в чём не виноват! Не приказывал я убивать Бурислава! Навет злой это всё! Верь мне!

- Да и зачем нам вдруг изводить своего чуть ли не единственного союзника, готового принести клятву верности. Подумай сама, - воскликнула княгиня.

Наступила пауза. Княжна перестала рыдать и задумалась, размазывая слёзы по лицу:

- Верно говоришь, - проговорила, наконец, Радослава в замешательстве, - А и в самом деле – зачем?

- Брат наш первым принёс мне клятву верности, - сказал Каган, - Готов был служить мне верно, как отцу раньше. Остальные ведь братья, кроме Григора, пока молчат. Небось крамолу всякую затевают. Так для чего же мне было убивать Буреслава?

- А как же вот это? – Радослава выдернула свою руку из ладоней Севолода и указала на оберег, - Это же ведь принадлежит твоему ближнему боярину. Ведь это его ты отправлял к Буриславу на переговоры.

- Верно, его, - согласился Каган, - Это действительно оберег Путши. Только вот как он там оказался – загадка.

- А может она всё-таки просто отгадывается?

- Опомнись, сестра, разве ты не видишь, что это злой навет? – снова вмешалась княгиня, - Оберег могли похитить и после подбросить для верности.

- Могли, конечно, - голос Радославы потеплел в её умных глазах появилась тень сомнения. Она повернулась к брату, - Ты бы спросил об этом боярина Путшу.