Игра престолов - Джордж Мартин

Звуки приближались из-за неторопливого изгиба дороги, и они наконец заметили встречных: колонну вооруженных мужчин, с шумом переправлявшуюся через раздувшийся ручей. Кейтилин остановилась, пропуская их. Знамя в руке первого из всадников намокло и висело тряпкой, но воины были облачены в индиговые плащи, и на их плечах летел серебряный орел Сигарда.

— Маллистеры, — шепнул сир Родрик, как будто она не знала. — Миледи, лучше опустите капюшон на голову. — Кейтилин не шевельнулась.

Лорд Ясон Маллистер ехал во главе своих рыцарей, сын Патрек около, а сквайры следовали за ними. Путь их лежал к Королевской Гавани, на турнир десницы, это было понятно. В течение последней недели путников на Королевском тракте было что мух. Рыцари и свободные всадники, певцы с арфами и барабанами, тяжелые фургоны, груженные хмелем, зерном, бочонками с медом; торговцы, ремесленники, шлюхи — все они направлялись на юг.

Кейтилин отважно поглядела на лорда Ясона. Последний раз она видела его на собственном брачном пиру, он обменивался шутками с ее дядей; Маллистеры были знаменосцами Талли, и он поднес новобрачной пышные дары. Каштановые волосы с тех пор успела сбрызнуть морская соль, и время убрало лишнее с его лица, и все же годы не умерили гордости лорда Ясона. Он ехал как человек, который ничего не страшится. Кейтилин позавидовала ему: ей пришлось научиться страху. Когда всадники подъехали, лорд Ясон коротко кивнул, но это был только жест — любезность знатного лорда к встреченным путникам. Узнавание ни на мгновение не промелькнуло в его свирепых глазах, а сын лорда даже не соизволил поглядеть на нее.

— Он не узнал вас, — удивился сир Родрик.

— Он увидел на обочине дороги пару забрызганных грязью путников, мокрых и усталых. Ему даже в голову не пришло, что здесь может оказаться дочь его сюзерена. По-моему, мы можем спокойно остановиться в гостинице, сир Родрик.

Уже почти стемнело, когда они добрались до постоялого двора, расположенного на перекрестке дорог к северу от великого слияния у Трезубца. Маша Хедль еще более растолстела и поседела; она до сих пор жевала свой кислолист и удостоила их лишь самым поверхностным взглядом, забыв сопроводить его кровавой улыбкой.

— Две комнаты наверху — это все, что у меня есть, — сказала она, не прекращая жевать. — Они под часовой башней, так что еду вы не пропустите, однако некоторые считают, что там слишком шумно, но я ничего не могу сделать. Гостиница набита битком, точнее, почти битком! Словом, вы ночуете или в этих комнатах, или на дороге…

Комнатушки, низкие и пыльные, узкие, словно пеналы, располагались наверху узкой лестницы.

— Оставьте сапоги здесь, — сказала Маша, получив от них деньги, — мальчишка почистит их. Я не хочу, чтобы вы таскали грязь по лестнице наверх. Кстати, про колокол: опоздавшие не едят. — Ни улыбки, ни слова о сладких пирожках.

Когда зазвонил колокол, звук его действительно оказался оглушающим. Переодевшись в сухое, Кейтилин сидела у окна и смотрела, как дождь струится по стеклу, мутному и полному пузырей; снаружи уже сгущался влажный сумрак. Кейтилин едва различала грязный перекресток двух великих дорог.

Перекресток дал им время подумать. На запад до Риверрана доехать легко. Отец всегда давал ей мудрый совет, когда он был более всего нужен ей, и она хотела поговорить с ним о собирающейся буре. Если кому и нужно готовиться к войне, то в первую очередь Риверрану, близкому соседу Королевской Гавани, на владения которого с запада бросал тень своего могущества Бобровый утес. Если бы отец чувствовал себя лучше, она бы рискнула, но Хостер Талли последние два года провел в постели, и Кейтилин не хотелось утруждать его.

Восточная дорога шла по диким местам и считалась еще более опасной; она поднималась через скалистые предгорья и густые леса к Лунным горам. Минуя перевалы и глубокие пропасти, она приводила к Долине Арренов и каменистым Перстам за ней. Высоко над Долиной неприступное Орлиное Гнездо тянулось своими башнями к небу. Там она найдет свою сестру… и, быть может, некоторые из ответов, необходимых Неду. Конечно, Лиза знает больше, чем осмелилась написать в письме. Возможно, у нее есть те самые доказательства, которые нужны Неду, чтобы погубить дом Ланнистеров, а если дело дойдет до войны, им потребуются Аррены и восточные лорды, служащие им.

Однако горная дорога опасна. На перевалах водятся сумеречные коты, нередки обвалы, а кланы горцев, не соблюдая законов, спускались с высот, грабили и убивали, исчезая, как растаявший снег, когда Долина высылала рыцарей. Даже Джон Аррен — а Орлиное Гнездо еще не знало более великого господина — всегда путешествовал через горы с сильным отрядом. Кейтилин же могла положиться только на одного пожилого рыцаря, вооруженного в основном своей верностью.

Нет, решила она, Риверрану и Орлиному Гнезду придется подождать. Ее дорога лежит на север, в Винтерфелл, где ждут сыновья и обязанности. Как только они благополучно минуют Перешеек, она может открыться любому из знаменосцев Неда и послать вперед гонцов с приказом выставить конный дозор на Королевский тракт.

Дождь скрывал от ее глаз поля за перекрестком. Но Кейтилин отчетливо видела эти места в своей памяти. Рыночная площадь находилась как раз напротив, в миле за ней располагалась деревня: с полсотни белых домиков вокруг невысокой каменной септы. Домиков должно было прибавиться, лето выдалось долгим и мирным… Далее на север от Трезубца Королевский тракт шел вдоль Зеленого Зубца. Через плодородные земли и пышные леса, мимо богатых городков, крепких твердынь и замков речных владетелей.

Кейтилин знала их всех. Блэквудов и Бракенов, вечных врагов, чьи ссоры постоянно приходилось улаживать ее отцу; леди Уэнт, последнюю представительницу рода, обитавшую вместе со своими призраками под сводами огромных залов Харренхолла; раздражительного лорда Фрея, пережившего семь жен и наполнившего свои два замка детьми, внуками, правнуками, бастардами и прабастардами. Все они были знаменосцами Талли и мечом принесли присягу Риверрану. Кейтилин гадала, хватит ли этого, если дело дойдет до войны. Отец ее был самым надежным человеком из всех, когда-либо живших на свете, и она не сомневалась в том, что он созовет знамена… но придут ли они? Дарри, Риджерсы, Мутоны тоже присягнули Риверрану, однако они сражались с Рейегаром Таргариеном возле Трезубца, а лорд Фрей вместе со своим войском явился туда, когда битва уже закончилась, предоставляя повод для некоторых сомнений в том, к кому из соперников намеревался он присоединиться. После битвы он торжественно клялся победителям в том, что намеревался стать на их сторону, но с тех пор отец именовал его покойным лордом Фреем. До войны дойти не должно, лихорадочно подумала Кейтилин. Ее нельзя допустить.