"Фантастика 2023-100". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Голотвина Ольга Владимировна

Ко всем проблемам присоединялась и идеологическая сторона данного вопроса. Смягчение цензуры и сближение с западом также не предвещало ничего хорошего. Уже тогда, четыре года назад, появилось множество изданий, которые пропагандировали западные ценности и завуалировано критиковали решения партии и правительства. По поступающим агентурным данным, данные издания полностью финансировались с запада. Не надо было быть особенным гениям, чтобы просчитать к чему скоро приведет эта эйфория населения, получившая невиданную свободу. И вот все чаще стали поступать сведения от агентурных источников об активизации экстремистских настроений.

О своих выводах Гордеев доложил руководству, подробно изложив возможные последствия и меры по их предотвращению. Но его докладную записку начальник положил подальше в сейф, как он сказал, до лучших времен.

Гордеев отложил папку и устало откинулся на спинку кресла, закрыв глаза, вспоминая все, что произошло с ним за 42 года жизни.

Он родился в 1947 году в семье военного. Его род шел от Черниговской аристократии. Все предки служили в армии. Чудом, избежав после революционных репрессий, они перебрались в Петербург, где влились в новую жизнь, честно служа уже советской власти. Репрессии 1937 года, также минули семью Гордеева. Его отец прошел всю войну вместе с маршалом Жуковым. После окончания войны он вошел в состав правительства Ленинграда, занимая не очень важную должность.

Война нанесла огромный ущерб экономики СССР. Уровень жизни советских людей катастрофически упал. Однако Дмитрию было грех жаловаться. Жизнь чиновников и их семей была гораздо лучше других слоев населения. Но это продолжалось не долго. Скоро начался новый виток репрессий. Врагом народа мог стать любой. Опасаясь возросшей в ходе войны популярности военных, волна репрессий прошла по верхушкам генералитета и ударила по партийным функционерам. Особенно досталось тем, кто стремился к большей самостоятельности и независимости от центральной власти. Были арестованы почти все лидеры Ленинградской партийной организации. Отец Дмитрия избежал первой волны арестов, но был уверен, что и до него дойдет дело. Тем более, что он открыто поддерживал политику своего руководства.

Как раз в 1950 году был подписан договор о сотрудничестве и взаимопомощи между СССР и Китаем. Гордеев старший, используя оставшиеся связи и дружбу с направленным в КНДР послом, отправился в Китай военным консультантом, взяв с собой жену и сына.

В Китае Дмитрий провел одиннадцать счастливых лет. С малолетства он проявил интерес к этой древней культуре. А также у него обнаружились способности к изучению иностранных языков. Уже к семи годам Дмитрий в совершенстве освоил китайский язык и, взахлеб читал книги об этой удивительной стране в оригинале. Особенного его увлекали история и боевые искусства.

Когда Дмитрию исполнилось полных семь лет, отец познакомил его с Зихао Чинджу. Это был молчаливый старик, живший в пригороде с двумя внуками. Чинджу понравился беспокойный и любознательный мальчишка, и он взял его к себе в ученики. Дмитрий обучался вместе с внуками Чинджу и скоро уже догнал их во всех умениях. Дмитрий овладел несколькими стилями боевого искусства. Довольно хорошо владел всеми видами холодного и стрелкового древнего оружия. К удивлению Чинджу, Дмитрий легко перенял у него ведения боя, двумя мечами и легко выдерживал бой против двух внуков китайца, которым это искусство давалось с трудом, поэтому они бились, используя только один меч. Дмитрий даже уговорил Чинджу испытать его. Они неоднократно сходились в поединке, используя два клинка, и даже один раз Дмитрий был близок к победе.

Особенно Дмитрию нравились конные занятия. Он легко находи общий язык даже с самым ретивым животным, починяя его своей воли. Дмитрий целыми днями мог скакать на коне, ловя ветер, и стрелять на ходу из лука. При этом он одинаково хорошо скакал как в седле, так и без него и управлял конем только ногами, сжимая бока скакуна.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. В начале 60-х годов отношение между Китаем и СССР резко ухудшились. Начались территориальные конфликты. И семья Гордеевых вернулась на родину. К счастью волна репрессий прошла. Наступила Брежневская оттепель.

Возвратившись в Ленинград, Дмитрий твердо решил стать дипломатом. Особенно ему нравились страны востока. По мнению Дмитрия, первым что необходимо знать настоящему дипломату, это отношения, складывающиеся между государствами начиняя с древних времен. Неоднократно, почитав о каком-нибудь значимом сражении, он долго обдумывал его результаты и ставя себя на место полководце обеих враждующих сторон, старался посчитать возможные изменения истории, если проигравшая сторона смогла бы исправить допущенные ошибки.

Пользуясь связями отца, он без труда находил нужные ему книги и с упоением читал их. Кроме того Дмитрий самостоятельно изучил монгольский, корейский, татарский, греческий и немецкий языки.

Школу он закончил с золотой медалью, но решил не поступать в МГИМО, а пошел в военное училище. Там он увлекся разведывательной и диверсионной деятельностью.

По окончанию военного училища, Дмитрий уже предполагал, что его пошлют в республики Азии. Но судьба распорядилась иначе. Неожиданно его вызвали к начальнику училища. Там он увидел пожилого мужчину, одетого в невзрачный, но дорогой костюм. Это оказался представитель КГБ СССР, который предложил Дмитрию продолжить службу в этой организации и он с радостью согласился.

Пришлось, правда, еще немного подучиться, но зато он стал заниматься любимым Востоком. В начальнике Дмитрий не рвался. Его больше прельщала оперативная работа. Сейчас он имел обширную агентурную сеть в странах как ближнего, так и дальнего востока и считался одним из лучших оперативников. Проведя несколько удачных операций, он быстро дослужился до майора. Но все резко изменилось.

Наступила перестройка. Интерес к западным странам упал. Как ни как друзья теперь. И вот сейчас Дмитрий Гордеев лучший специалист по Восточным странам, сидел в своем кабинете, являясь дежурным по комитету, разбираясь со всякой внутренней шантрапой.

Дмитрий встал с кресла, подошел к сейфу и бросил туда ставшую не нужную папку. Заперев дверцу сейфа, он бросил ключи на стол и подошел к окну.

– Ни кому мы теперь не нужны – проговорил он наблюдая в окно как с серого неба падали снежинки вперемешку с каплями дождя.

Раздавшийся телефонный звонок, отвлек его от грустных мыслей. Дмитрий поднял трубку.

– Гордеев слушает.

В трубке раздался голос дежурного Виталика Васильева.

– Дмитрий, поступила заявка, что во Всеволожске какой-то идиот взял в государственном учреждении заложников и грозится все взорвать. Шеф сказал, чтобы ты съездил. Ерунда конечно, но мало ли что…

– Машина есть? – перебил дежурного Дмитрий.

– Машина-то есть, – замялся Виталик, – но вот Саша, водитель, колесо менял и перебил домкратом палец. Сейчас он в травмпукт пошел. А от туда думаю с больничным домой отправиться.

– Сам справлюсь, – решил Дмитрий, – ключи то хоть он оставил?

– Ключи возьмешь в дежурки…

Дмитрий повесил трубку, достал из сейфа табельный ПМ, который вложил в наплечную кобуру. Надев по верх кожаную куртку и пошел вниз, заперев за собой дверь.

– Где машина, – спросил Дмитрий, забирая у дежурного ключи.

– Там, – неопределенно махнул рукой Виталик – во дворе стоит. Езжай уже. – и потеряв интерес к Гордееву, с чувством выполненного долга уставился в экран телевизора.

Дмитрий вышил на крыльцо, зябко поежившись. Снег усилился, падая уже крупными хлопьями. Кроме того температура упала ниже нуля.

Представляю, в какой каток превратилась трасса, отстраненно подумал Дмитрий, надеюсь, что Саша хоть сменил резину на зимнюю. Он подошел к припаркованной во дворе комитета служебной Волге. Осмотрев машину, он увидел, что были заменены только два передних колеса.

– Тьфу ты, водила драный, – выругался Дмитрий, кто же на задне приводной машине, меняет вначале передние колеса. А, где наша не пропадала, – махнул он рукой и сел за руль автомобиля.