Дважды укушенный - Хлоя Нейл

Я предчувствовала такой поворот событий.

Солнце начало свой путь над горизонтом, и потянуло на мои плечи.

К счастью, объединенной силе Чикагского полицейского управления, Чикагского отдела пожарной охраны, офиса Омбуда, половине североамериканского Центральной Стаи, вампиров Дома Кадогана, и Красной Охраны наконец удалось остановить нападение.

Этан, казалось, принял участие в Красной Охране с ходу.

Он не удивился когда их увидел, но у него также не было никаких причин связать со мной их присутствие.

Это означало, что если бы я решила присоединиться к ним, я все еще могла сохранить мою тайну в секрете.

Но срабатывая в сторону, Дом был бы не без потерь.

Семь оборотней и человек были убиты во время нападения.

Мы потеряли трех вампиров.

Я не знала ни одного из них, хотя двое жили на втором этаже, недалеко от моей комнаты.

Двое из них были убиты деревянными кольями, и их оствшийся пепел теперь смешался с разрушениями Дома.

Третьи, однако, встретили более ужасный конец.

Она была жертвой старомодным пыток.

Сумасшедший нападающий — один из умерших — ослабил ее с неуместной долей и вырвал сердце.

В честь ее жертвы, тело было помещено в саду за домом, чтобы солнце завершило процесс, когда оно, наконец, подниметься.

Что касается самого Кадогана, мародеры работали, чтобы разрушить Дом вокруг нас.

Хотя прочный строительный камень помешал ущербу из вне, мебель и изделия из дерева на первом и втором этажах были повреждены, ставшие непригодными для жилья.

Хелен и Малик работали на телефонах, принимая меры с Греем, Наваррой, и другими вампирами Кадогана в Чикаго, чтобы найти временные дома для вампиров, комнаты которых были сожжены или были слишком влажными и дымными, чтобы остаться дома.

Мою комнату, в заднем коридоре второго этажа, к счастью, пощадили.

Как Омбудсмен, мой дедушка обладал юрисдикцией по ответу городу на хаос.

Он помог отделить хороших оборотней от плохих, объясняя политику другим копам он мог достаточно долго удерживать их внимание.

Ему удалось препятствовать аресту каждого оборотня и вампира в поле зрения; учитывая разрушение и хаос, я назвала бы это победой.

К сожалению, он не был в состоянии препятствовать папарацци делать фотографии.

Они не осмелились сунуть нос в Дом Кадогана, им это было не нужно — один из оборотней Адама был настолько тяжело ранен в человеческой форме, что он обратился прямо в центре лужайки, чтобы исцелить себя.

Я, возможно, была первым вампиром — свидетелем перемещения членов Стаи но и не последним…

.

.

и папарацци не были бы последними, так или иначе.

Они фотографировали картины превращения американского волка в велосипедиста — и велосипедиста, превращающегося в американского волка.

Видя преобразование самостоятельно, я сомневалась, что заключительные фотографии покажут больше чем огни и цвета.

Несмотря на это, журналистам было очевидно, что произошло что-то сверхъестественное, что-то, что они раньше не видели, и это их безумно завело.

Именно поэтому мой дедушка, по запросу Габриэля, загородил репортеров перед Домом.

Он стоял за самодельной трибуной около Габриэля, толпа полицейских в форме окружала их.

Ожидая.

Габриэль поднял руки, и толпа журналистов успокоилась так же, какоборотни прежде ночью.

"У меня есть что сказать", объявил он, чтобы затем тыльной стороной руки стер кровавый след от его глаз.

Он сделал паузу, признание вырисовывалось в его глазах.

Я знала то, что он собирался сказать, но также знала то, чего это будет ему стоить — эмоционально и с политической точки зрения.

"Вы скоро увидите фотографии, которые расскажут о настоящей сказке.

Которые доказывают, что вампиры не единственные сверхъестественные существа в мире.

Мы — форма-оборотней,” сказал он, “существа, которые могут принять животную или человеческую форму."

Этан стоял около меня, а при упоминании волшебного слова, он сплел наши пальцы.

Я расжала обратно.

Пространство разразилось вспышками камер и вопросов.

Габриэль проигнорировал их, снова подняв руку, чтобы он мог продолжать говорить.

"Мы оборотни, и некоторые из собратьев ответственны за это нападение на Дом Кадогана — нападение на группу граждан, которые ни в чем не виноваты, однако они помогают и защищают нас.

Это нападение было необоснованным.

Мы уже передали организатора этого нападения в распоряжение полиции Чикаго.

Так как он подорвал доверие между нашими народами, вы можете наказать его, как считаете нужным."

Он сделал паузу, придавая убедительности своему заявлению.

Когда он был готов продолжить, он осмотрел толпу и отыскал Этана и меня.

"И может Бог пощадит всех нас."

За несколько минут до рассвета, я обнаружила Этана в его кабинете, роящегося в обломках.

Порванные шторы уже были заменены более скромными моделями и переключателем, необходимым для блокировки приближающегося солнечного света.

Когда я вошла, он поднял взгляд, затем просмотрел мое лицо и тело.

"С тобой все в порядке?"

Я кивнула.

"Насколько это возможно.

Я сожалею об учениках, которых ты сегодня потерял."

Этан кивнул, затем поднял стул, который был перевернут на бок.

"Это предсказуемо, что мы будем сталкиваться с насилием.

Но это не делает акт насилия менее отвратительным."

Он положил одну руку на бедро, затем потер пальцами висок.

"Я поговорил с твоим дедом о событиях в баре.

Ник предоставил ему всю информацию."

Я ждала неизбежной лекции об уходе из кампуса или об участии в диалоге между оборотнем и вампиром без разрешения, или подвергании Дома опасности.

"Ну", философски сказал он, "Адам не первый самовлюбленный человек, поставивший нас в затруднительное положение.

Все переселились?"

Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что я не была наказана.

"Скотт и Морган послали автобусы, чтобы всех забрать.

В каждом Доме будет примерно по дюжине вампиров.

Остальные спрятались и их пересчитали.

Переднее крыло второго этажа необходимо проветрить, феи согласились охранять, поэтому рабочие могут приступить к работе на рассвете."

Он официально кивнул, но не посмотрел мне в глаза.

Было очевидно, что ему еще было что сказать, но он для этого не нашел времени.

"Что-нибудь еще?" спросила я, предоставляя ему шанс высказать свои мысли.

Этан открыл рот, но затем снова резко его закрыл.

"Мы можем поговорить завтра.