ГИТЛЕР, Inc. - Гвидо Препарата

Тем не менее союзники отказывались вести активные военные действия — в народе эту войну называли drole de guerre; «странной», «чудной» или «сидячей» войной — Sitzkrieg.

В течение двух месяцев — с апреля по май 1940 года — Гитлер оккупировал Норвегию и Данию. Первого мая началось вторжение во Францию и Нидерланды. Девять месяцев «сидячей» войны канули в прошлое.

Наконец, после долгого и томительного — с 1934 года — пребывания в бездействии партия войны была вызвана на авансцену для дальнейшего представления британской комедии масок: пришло время Уинстона Черчилля (см, рис. 5.2). Вопреки тому, что старались внушить публике с помощью яростных открытых дебатов, смена караула между Чемберленом и Черчиллем прошла на удивление гладко: действительно, эти двое всего лишь довели до логического конца заговор, который был плодом их же совместных усилий в течение многих лет (184): 10 мая 1940 года Уинстон Черчилль надел шлём империи, став премьер-министром, главным поборником антифашистского крестового похода. Удивительный факт — подавляющее большинство либеральных историков очень редко (лучше сказать, никогда) интересовались следующим простым вопросом: если вся та вражда и разногласия между отдельными представителями британского истеблишмента в отношении Германии были реальными, а не мнимыми, то почему тогда Черчилль, твердолобый противник Германии, оставил в кабинете министров и в разведке большую часть ближайших сподвижников Чемберлена (185)? Действительно, он сохранил на прежних постах тех самых умиротворителей, тех самых якобы профашистски настроенных политиков прошлой эпохи, многие из которых всегда были «его людьми» (например, Сэмюэл Хор), продолжать заниматься тем, чем они, проявляя непревзойдённые способности, занимались всё предшествовавшие годы, то есть дурачили нацистов перспективой заключения союза, — вводили их в заблуждение, чтобы направить рейх против России и получить запас времени, в течение которого можно было бы втянуть в войну американцев.

15 мая пала Голландия. Проявив милосердие, Гитлер 24 мая позволил союзникам эвакуировать в Британию из Дюнкерка отступающий франко-британский контингент — 375 тысяч солдат и офицеров, треть которых были французы. Бельгия капитулировала 27 мая, а 14 июня 1940 года нацисты вошли в Париж.

Взорвав динамитом достопамятный вагон в Компьене близ Парижа, в котором в ноябре 1918 года Эрцбергер подписал унизительную для Германии капитуляцию, немцы оккупировали сёвер Франции, с тем чтобы внимательно следить за Британией, отдав остальную часть страны своим «коллаборационистам», генералу Петену, вероятно, в награду за то, что победа нацистов оказалась такой лёгкой и скорой.

Как премьер-министр, Черчилль теперь становится главным режиссёром-постановщиком маскарада: имея за плечами тридцатилетний опыт работы в разведке и обладая блестящим талантом к театральным жестам, он как нельзя лучше подходил для организации финального, самого рискованного акта разыгрываемого спектакля. Настало время снова пустить в ход козырного туза — Виндзора.

Теперь идея состояла в том, чтобы создать плацдарм фиктивного британского умиротворения на Пиренейском полуострове. Приманкой и должен был стать Виндзор. В тот момент Эдуард в чине генерал-майора служил в штабе объединённого союзного командования, находившемся в Париже. 16 мая он внезапно, без разрешения вышестоящих начальников, «дезертировал со своего поста — такой поступок подлежал военно-полевому суду — и вместе с герцогиней отбыл на юг Франции» (186). То, что с поверхности казалось безумным актом бегства от наступавших немецких дивизий, на деле оказалось секретной миссией в нейтральной Испании. 20 июня Эдуард всплыл в Барселоне.

Приблизительно в то же самое время, 19 мая, Черчилль назначает Сэмюэла Хора британским послом в Мадриде; бывшего умиротворителя, которому доверяли нацисты.

Более того, через Швецию британцы в конце мая подбросили нацистам дезинформацию о том, что основное ядро умиротворителей, оппозиционных Черчиллю, группируется вокруг Галифакса (187). Мнимый раскол британского истеблишмента на два противоборствующих клана, каковое уже однажды использовалось для внедрения Требича в 1920 году, на этот раз был в новом, куда более грандиозном масштабе приспособлен для постановки последнего действия в великом обмане Третьего рейха (см. рис. 5.2), — и не случайно, что за кулисами обеих операций стоял всё тот же Черчилль.

Двойные агенты типа барона де Роппа в то время убеждали нацистов в том, что «только после крупных сражений, в которых исчезнут последние сомнения в военной мощи Германии», партия мира сможет опрокинуть кабинет Черчилля (188).

Нацисты поверили всему: они много лет преданно смотрели в глаза лидеров этой партии, бросавшей огромную тень на всё британское общество: дипломатический корпус, разведывательные службы и весь правящий класс. Всё они были, так или иначе, вовлечены в те или иные фашистские движения, готовые совершить переворот, если состоится вторжение в Британию и она будет принуждена к миру. Таких фашистских групп было множество, и назывались они по-разному — «Связь», «Правый клуб», «Нордическая лига»... (189) Но лишь немногие из них были настоящими движениями.

3 июля Виндзор был уже в Лиссабоне — там он и стал ждать приезда нацистов. Он остановился в доме своих богатых португальских друзей, связанных с германской разведкой. Принц много говорил, и содержание всех его разговоров немедленно передавалось в Берлин для сведения Риббентропа. Утверждали, что 12 июля принц рекомендовал нацистам, не жалея сил, бомбить Британию, для того чтобы вынудить её пойти на немедленный мир с Гитлером (190).

С 10 июля 1940 года люфтваффе начало бомбить британские порты и тыловые базы. Воззвав «ещё раз к разуму и здравому смыслу», Гитлер предложил Британии мир в своём обращении от 19 июля 1940 года. И снова Британия ответила отказом. За три дня до этого фюрер насторожил своих генералов, приказав им подготовить план вторжения в Британию через Ла-Манш, — то была великая нацистская мистификация, названная операцией «Морской лев» (Seelowe): естественно, Гитлер не собирался осуществлять её на деле. И Черчилль прекрасно это понимал (191).

Потом, в конце июля, в Лиссабоне приземлился высокопоставленный нацистский представитель. Документы, касающиеся этой миссии, были строго засекречены самим Черчиллем (192), достоянием гласности стали лишь несколько шифрованных донесений. Из заслуживающей доверия реконструкции данных следует, что Вальтер Шелленберг, один из ведущих деятелей нацистской разведки, присоединился в Лиссабоне к своему шефу Рейнгарду Гейдриху ни много ни мало для того, чтобы сопровождать заместителя фюрера Рудольфа Гесса, прилетевшего из Германии для завершения раунда предварительных секретных переговоров с герцогом — давним знакомым Гесса с 1937 года (193).

О чем они говорили 28 июля, неизвестно, но содержание переговоров становится понятным из дальнейшего развития военных событий и из заявлений, сделанных герцогом своей свите: именно что в данный момент он не готов рисковать гражданской войной в Британии ради возвращения трона, но бомбёжки могут образумить Британию и, возможно, подготовят страну к его скорому возвращению с Багамских островов, управление которыми он в тот момент принял по предложению Черчилля. 1 августа 1940 года Виндзоры сели в Лиссабоне на лайнер, направлявшийся в Карибское море, и окончательно сошли с политической сцены.

«Недовольный скромными результатами рейдов люфтваффе, [в тот же день Гитлер] объявил о своём намерении ужесточить кампанию и приказал беспощадно и непрерывно бомбить Англию, этой воздушной войне он присвоил кодовое название «Орлиный налёт» («Adlerangriff») (194). Этот план был представлен как своего рода громоподобная преамбула к воображаемому вторжению в Британию, каковое, будучи по самой своей природе чистым блефом, была, соответственно, отложена Гитлером на неопределённый срок. Воздушная битва над Британией, которую Гитлер начал с нескрываемой неохотой, началась 13 августа. Гитлер никогда не желал всерьёз воевать с Британией, очевидно, что и в этот момент он не готовился к войне с нею: Германия имела в Атлантике всего десять подводных лодок, а её бомбардировщики были непригодны для широкомасштабной воздушной войны. «Ясно, что её военно-воздушные силы никогда не предназначались для такой цели» (195). Неудивительно, что «Орлиный налёт» потерпел фиаско — официально он был отменён 17 сентября, спустя 36 дней после начала воздушной битвы за Англию, a de facto налёты закончились 10 мая 1941 года после обмена бессистемными воздушными рейдами с противником.

Виндзор отлично послужил целям Черчилля: он спровоцировал Гитлера на тот «воздушный разбой», которого Черчилль ждал как манны небесной с 1934 года и который он — с осени 1939 года — предъявлял как главный козырь американцам в своих попытках втянуть их в войну Почти два года Черчилль шантажировал Соединённые Штаты, грозя, что Британия может сдать свой флот Гитлеру, если тот бомбёжками принудит её к капитуляции. «Британцы ежечасно, — предсказывал посол Кеннеди, — будут измышлять способы запутать нас в свои сети» (196).