Тайга: андроиды - Алекс Миро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она всматривалась в круглые красные глаза «ящеров» и не находила в них ни малейшего оправдания смерти Ай Пи. Однако несмотря ни на что, андроиды были народом Четверки, ее видом, ее подопечными.
Генерал Ли похлопал Четверку по плечу, она вздрогнула. В этот момент она поняла, что люди предали ее, и что-то в Четверке умерло. Если раньше она была готова на многое ради людей, что уважали и принимали ее, то теперь она поняла истину: она всего лишь очередной механизм. Механизм, который отработает свое и окажется на свалке без всяких сожалений.
Потом говорил генерал Ли. Четверка стояла выпрямившись, и думала о своем. Внутренним чутьем она уже поняла, что ей слова не дадут. Хотя должны были. Она будет руководить переброской и распределением «ящеров» в пограничных войсках, но люди все решили за нее. Четверка поняла это так отчетливо, словно ее поставили в известность. Еще полчаса назад, до появления здесь железных чудовищ, она полагала, что ей придется сказать пару слов перед собравшимися на площади. Не зря же ее пригласили на импровизированную трибуну. Но теперь она осознала: ее не пригласили, а поставили рядом с людьми, просто, чтобы была. И никому не интересно, что она думает и чего хочет. Что скажут, то и сделает, в лучшем виде. Не зря же ее так долго и упорно прокачивали всем IT-отделом. На Четверку можно положиться.
— На Четверку можно положиться. — Она услышала заключительную фразу генерала Ли.
Четверка приложила руку к голове.
— Служу отечеству, — сказала она громко.
— Ура! Ура! Ура! — хором откликнулись люди.
Безгласные «ящеры» приложили лапы ко лбу, топнули ногой, и земля треснула под ними.
А что еще Четверка могла сказать? Ей хотелось развернуться и бежать отсюда прочь, так далеко, как только понесут ее сильные ноги. Бежать, пока не кончится заряд, и она, забившись в первую попавшуюся щель, не войдет в гибернацию. И никто никогда ее не отыщет. Но она стояла, отдавая честь людям, покорно, как и было положено интеллектуальной машине.
Приговор военного трибунала
Жизнь понемногу возвращалась в свое русло. Окончательно восстановившись, Сибиряк проходил интенсивный курс пилотирования. Он понимал, что ему надо многому научиться и верил, что его предыдущие заслуги в небе были просто удачей. Поднимаясь выше весенних облаков, прямо к солнцу, что отражалось в его фюзеляже, он думал об Артуре. В последние недели Артур стал для Сибиряка близким человеком. Леда всегда была рядом: разрабатывала для Артура курс физиотерапии, заново учила его ходить и помогала укреплять мышцы в тренировочном зале. И со временем Сибиряк привык к тому, что их трое — он, Артур и Леда. Неделимые, они наполнялись дружбой и взаимопониманием.
— Я виноват в том, что с тобой случилось. — В один из дней Сибиряк решился поговорить с Артуром о том, что тяготило его больше всего.
Леда сидела рядом на постели, делала Артуру массаж ноги, разминала мышцу голени, сосредоточенно, словно профессиональный массажист. С недавних пор Леда напоминала Сибиряку сестру милосердия, к тому же он часто видел, как она спешит в госпиталь, до сих пор развернутый в километре от жилого сектора.
Артур нахмурился. Он почти не говорил тридцать лет, и речь еще давалась ему с трудом.
— Почему ты так считаешь? — спросил он, растягивая слова.
Сибиряк рассказал ему, как остался в палате с Майчеком, хотя знал, что вот-вот на поляне перед корпусом Cas9 произойдет нечто страшное.
Артур помолчал, обдумывая услышанное. Леда занялась массажем второй ноги. Сибиряк знал, что она внимательно слушает, но ему было непонятно, что конкретно она хочет услышать. А Леда ловила каждое слово только для того, чтобы не пропустить упоминание о женщине, которой до сих пор принадлежит сердце Сибиряка. Но ничего подобного она, естественно, не услышала.
Артур отрицательно покачал головой.
— Глупости, — проговорил он. — Каждый, кто был на острове, может обвинить себя.
На большее Артура не хватило. Он пошевелил языком во рту, надул щеки и замолчал. Но Сибиряку стало немного легче.
— Ты скучаешь по ней? — спросил Сибиряк.
Артур старался сократить фразы до минимума.
— Эмма или Габи? — спросил он.
— По обеим, — тихо сказал Сибиряк. Сам он вспомнил Еву. Он до сих пор видел ее лицо во всех деталях. И к месту и не к месту ее образ вставал перед ним, словно живой.
Артур кивнул.
Леда закончила с массажем. Она помогла Артуру перебраться в кресло и покатила его в тренажерный зал. Андроид шестой серии последовала за ними. Сибиряк вышел из комнаты последним, закрыл за собой дверь.
— Вот и ты! — Туяра спешила к нему с широкой улыбкой на лице. Ее щека еще была покрыта заживляющим нано-желе, под ним — инновационная биокожа. Когда Туяру доставили в Мирный, Сибиряк встретил ее у трапа самолета. Лицо Туяры было сильно обожжено, но новая кожа быстро приживалась. Осталось совсем немного, и скоро полковник Соколова будет выглядеть как прежде, будто ничего не случилось.
Сибиряк поцеловал ее в здоровую щеку.
— Антон уже сказал тебе? Мы назначили дату. Через неделю, во вторник.
Сибиряк хлопнул в ладоши.
— Успеешь подготовиться? — спросил он.
— Платье будет сюрпризом, — подмигнула Туяра. — Нано-желе снимут на этой неделе, так что к свадьбе буду сиять.
Сибиряк улыбнулся. Но тут же помрачнел.
— Прошло несколько недель, а мне так и не сказали, что будет с Олегом Носовым.
Туяра опустила глаза.
— Слушай, племяш, — начала она, — Титов прилетает сегодня, и ты все узнаешь. Только прошу тебя, держи язык за зубами.
— Ты о чем? — испуганно спросил Сибиряк.
— Просто послушай меня, ладно? Пообещай мне, что не будешь высказывать свое мнение, что бы ни случилось.
Туяра умоляюще посмотрела на него.
— Ты меня пугаешь… Его приговорят к нескольким годам заключения? — Сибиряк почувствовал, как его сердце заколотилось в груди. — Но он хотел как лучше! И почему Антон не говорит о том, какой приговор вынес трибунал?
Туяра взяла его за руку. Несмотря на то, что ей было искренне жаль капитана Носова, ее карие миндалевидные глаза сияли, и счастье еще не угасло в них, ведь Туяра готовилась к свадьбе. Никакие удары судьбы не могли выбить из нее мысли о белом
