Призрак дракона (СИ) - Ветрова Елена

Люди, изумленные словами Демида, не верили своему счастью. Итан возвел страну к господству, но имея доступ к старой части страны, марийцы собственными глазами видели, какими жертвами ему это дается: окраины прозябали в нищете, солдаты отдавали силы и здоровье на битвах, многие семьи лишались отцов, сыновей и братьев. Многие шли в армию лишь от голода, возможности прокормить семью, остальных закидывали всевозможными налогами и данями. Итан был уважаемым королем у большинства населения, но помня то, каким образом он пришел к власти, он все эти годы опасался бунта, и лучшим средством было запугивание тех, кто все же помнил короля Александра. Помимо этого уничтожалась и вся память о семействе Ромыш, чтобы никто из нового поколения не смог вернуть страну к истокам власти прежнего короля.

Ян, пораженный наравне с людьми словам Демида, улыбнулся превратностям судьбы – Итан боялся участи той, на которую обрек своего самого ненавистного врага, и умер именного от того, от чего всю жизнь защищался.

- На правах вашего нового короля, я освобождаю все страны, которые Итан успел поработить, - продолжил Демид. К пораженным людям присоединились удивленные взгляды рыцарей, никто не ожидал, что король с такой легкостью может вернуть земли их народам. Итан ни один год присоединял различные государства к Бернарии, Демид мог бы стать мировым правителем вместо него, но король предпочел более скромные владения.

- И ожидая вопросов по поводу вашей страны, скажу, что Бернария будет под присмотром Аленты, но не как колония, а как независимое равное государство. Нам с вами, вместе, предстоит поднять увядающие земли, исправить всё то, на что Итан не обращал внимания, что погубил своим бездействием или властью. Нам предстоит самое сложное – наладить отношения с миром. Мы должны заявить всем, что Бернария не та, что Бернария сильное, но дружественное государство. Я возвращаю Бернарию к временам правления короля Александра.

Услышав имя любимого некогда короля, люди оживились и не смогли скрыть радостных криков. Ян не смог остаться равнодушным, он не знал отца, но то, какими теплыми воспоминаниями отзывался о нем народ, грело душу.

- Да здравствует король Демид! – выкрикнул кто-то из толпы.

- Да здравствует король Демид! – подхватили рыцари Аленты радостными выкриками. А позже вся площадь залилась восторженными голосами в честь нового короля.

- Не будем забывать, что Алента - моя родная страна, - одним лишь движением руки Демид успокоил горланящую толпу. – Она пострадала от нападок Итана и также нуждается в восстановлении. Я – король Аленты по рождению и должен присутствовать на своей земле. Но я оставляю в Бернарии человека, который будет заботиться о стране не хуже меня самого, которому я могу доверять, и который станет вашим королем, под руководством Аленты. Я назначаю вашим королем Яна.

Ян, решивший, что Демид оставляет в Бернарии за главного своего брата Артура, замер от неожиданности. Демид, метнув на него секундный взгляд, продолжил:

- Он доказал, что Марания достойна уважения, что они будут биться за свои взгляды, за свою страну до последней капли крови. Марийцы сражались за Аленту, словно за свою родную страну, не побоялись взглянуть смерти в глаза. Отныне их Родина – Бернария. И все те, кто боялся Маранию, теперь будут страшиться армии Бернарии. Это даст возможность всем нам начать ту жизнь, о которой все мечтали на протяжении более двадцати лет. Начать жизнь в мире, не боясь засыпать и радоваться по утрам. Ян – истинный наследник короля Александра. Стоит дать ему шанс. Я доверил ему свою жизнь, доверил всё ценное, что в ней было. И я благодарен за помощь, что он оказал.

На площади воцарила тишина. Никому бы и в голову не пришло, что королем Беранарии будет наемный убийца из общины без государства. Ян смотрел на людей сквозь прозрачную дымку перед глазами, вместо лиц он видел лишь темные очертания. Мысль о бунте взобралась в его голову быстрее ветра, который, казалось, стих наравне с горожанами, ошарашенный безумной новостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Скажи им что-нибудь, - прозвучал тихий голос Демида, в этой неловкой паузе.

- Ты ведь не серьезно? – едва шевеля губами, шепнул Ян.

- Серьезнее не бывает. Это твоя страна, по праву.

Ян нащупал на пальце кольцо. Неизвестные когда-то инициалы теперь имели иную ценность. Он управлял Маранией, друзья называли его принцем, и навязчивый сон о Бернарии будто бы стал явью. Ян сделал глубокий вдох, набираясь смелости перед первым выступлением своего народа. Ноги теперь дрожали не только от усталости, но и неизвестности.

- Я… - голос Яна беззвучно прохрипел. Он откашлялся и попробовал снова: - Я заверяю, что буду действовать в интересах государства, буду слушать советы Аленты и выполнять её приказы. Мы воссоздадим все планы короля Александра и вернем Бернарии былую славу.

Демид довольно улыбнулся, а люди всё перешептывались. Но иного Ян и не ожидал. Он был рад, что Демид умолчал о том, что Ян был родным сыном Александра, это вызвало бы еще большее негодование.

- Да здравствует король Демид! – закричали люди в радостных овациях. – Слава королю!

- Да здравствует король Ян! – выкрикнул кто-то из солдат. Следом, к удивлению Яна, закричали рыцари Аленты. А затем, выкрики подхватили и люди. Возгласы не умолкали, имена менялись, а люди продолжали приветствовать своих правителей.

Ян прижал руку к груди. Он не понимал, что больше его беспокоило: боль от раны или боль защемленного от увиденного сердца. Благодарность Бернарии не шла ни в какое сравнение с преданностью Марании, она брала за душу. Марийцы - воины, наученные бойцы, их с детства учили уживаться друг с другом и защищать, а люди на площади проявляли искренность, они доверяли свои жизни в руки своего правителя и он не мог их разочаровать. Ян впервые осознал, что чувствует настоящий король.

- Но как же твои слова, что я не могу быть королем? Я ведь убийца, помнишь? – разворачиваясь вместе с Демидом и спускаясь со сцены, поинтересовался Ян не без сарказма.

- Возможно, я был не прав, - отозвался Демид. – Посмотри, люди приветствуют тебя. И это твоя страна, я не имею права ее отбирать.

- Ну, что, король, - подбежали друзья, - как настроение?

- Ваше Величество, - веселясь, произнес Мартин. – Нравится?

- Аскольд, подготовь лошадей, - велел Демид своему рыцарю.

- Мы уезжаем, Ваше Величество?

- В Дармию, - уточнил Демид. – Мы не поздравили молодоженов со свадьбой.

Слова его прозвучали противовес угрюмо и холодно.

- Я тоже еду, - сказал Ян. – Следует вернуть долг.

Оставив часть армии Демид и Ян, прихватив людей, выехали в Дармию.

Яну становилось хуже, он чувствовал, как яд просачивается в каждую клеточку его тела, как замирает отдельная его часть. В дрожь бросало всё больше, Ян дышал с трудом, а резкие движения выводили его из равновесия. Силы таяли на глазах. Ян надеялся лишь об одном – успеть в последний раз взглянуть в зеленые глаза Сусанны. Но страх, что он не успеет доехать до Дармии, тем более вернуться в Маранию, сковывал с каждым новым приступом удушья. Всё чаще его трясло и выворачивало, но Ян продолжал ехать вперед, уверенно держа голову, что никто из присутствующих рядом не догадывался, насколько сильно разболелась небольшая рана и как обжигающе пропитывалась ядом вся грудь, истерзанная мечом обозленного короля.

Наконец, показалась Дармия. Марания утопала в тумане, будто отгороженная от всего мира, она существовала под куполом и жила в своем собственном пространстве. Все грустно покосились на родные земли, но продолжили путь в Дармию – последний пункт их растянувшегося похода. К городу лошадей погнали сильнее и к утру были уже у стен замка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ривгород, не тронутый врагами, благоухал в цветах и утопал в зелени раскинутых садов, дома сияли цветными стенами и выложенными дорожками улиц, словно с масленой картины искусного художника. Реки плавно тянулись среди полян и улиц, усыпанных мостами. Во главе городского пейзажа стоял белоснежный замок, возвышавшийся над городом высокими башнями. Поле перед замком окружали сады и прудики, здесь гуляли придворные и с интересом провожали приезжих взглядами.