Любовь танцовщицы - Людмила Молчанова

   - Работаю, - недовольно огрызнулась она и попыталась его оттолкнуть, резко подаваясь бедрами назад и упираясь прямо в его пах. - Отойди от меня.

   - Если ты так планировала меня оттолкнуть, то у тебя не получилось, - насмешливо изогнул он бровь, хотя ему было далеко не до смеха.

   Артем не видел ее две недели, а вчерашний вечер не располагал к тесному общению. С утра же...слишком много произошло с утра, хотя даже тогда он ее хотел, такую теплую и домашнюю. И она его тоже хотела. Он не смог ее не позлить, поэтому и вышел из душа в одном полотенце, в том самом, в которое до этого заворачивалась Ната. Христенко явственно увидел, как у нее перехватило дыхание, а пульс на шее резко и часто забился, соблазняя прикоснуться к нежной и гладкой коже и почувствовать на губах стук ее сердца.

   А сейчас он почти исполнил свое желание, ощущая, как Наташа под его руками испуганно и настороженно замерла, боясь сделать хоть какое-то движение. Но просто стоя рядом, Артем слышал, как стремительно бьется ее сердце, как она рвано и тяжело дышит и пытается избавиться от его рук, словно они обжигают ее.

   Наташа почти сразу выпустила бумаги из рук и теперь обеими руками опиралась на столешницу, и Артему чертовски нравилось, как при этом она выгибает спину - грациозная, словно кошка. Ему до боли хотелось сдернуть с нее темно-синий строгий шелк и пройтись поцелуями по изгибам ее позвоночника, лаская каждый миллиметр кожи, чтобы под конец Наташа умоляла его о большем...Плохие мысли, очень плохие мысли, которые сладкой болью отозвались в паху, и девушка сразу это почувствовала.

   - Ты ведь оттолкнуть меня хотела, да? - низким и невыносимо чувственным голосом уточнил Артем, одной широкой ладонью поглаживая ее талию, а другой медленно поднимался вверх.

   Ната не ответила, продолжая все так же надсадно и рвано дышать и до побелевших костяшек пальцев упираться в край стола. Когда он начал наваливаться и слегка прижимать ее к столу, Ната, с трудом отцепив одну руку от столешницы, завела другую между их телами, уцепилась за свитер в попытке отодвинуть его или хотя бы удержать на достаточном расстоянии.

   - Артем не надо, - слабо выдохнула она и судорожно сжала в руке трикотажную ткань, собирая ее в гармошку. - Я на работе.

   Он издал сдавленный гортанный смешок, не в силах сказать что-то еще. Артем лучше нее знал, что она на работе. А что толку с того, что он знает?

   - Артем... - снова начала Ната и попыталась отодвинуть Христенко от себя, чувствуя, как тело погружается в сладкую, почти до боли невыносимую истому и негу от каждого его прикосновения. - Ты что делаешь? - из последних сил выдавила Куцова из себя, понимая, что уже нет сил бороться с его прикосновениями и ласками, ведь она хотела того же, что и Артем, если не сильнее.

   Чувствовать, как сильно он ее хочет, подобно пытке. Ната закрыла глаза, надеясь, что так сможет отгородиться от ощущения его рук, медленно подбирающихся к ее груди и по пути расстегивающих пуговицы блузки. Его руки, запах, тело - полностью окружили ее, беря в плен, из которого не очень и хотелось освобождаться.

   Она попыталась отстраниться немного от широкой, немного грубоватой ладони, расстегивающей пуговицы, и подалась назад, прижимаясь к крепкому, словно высеченному из камня телу, которое, казалось, излучало практически осязаемый жар. Ната быстрым движением облизнула нижнюю губу, которую начало покалывать от желания почувствовать вкус Артема.

   Она попыталась начать размеренно вдыхать и выдыхать, чтобы успокоить нервы, но Христенко активно ей мешал в этом, заставляя на самом пике вдоха резко и судорожно срываться.

   Артем собственническим жестом положил руку ей на живот и притянул еще ближе, не давая двигаться и отстраняться.

   - Это плохая идея, - сбивчиво начала Ната, перепрыгивая через слоги, потому что боялась, что еще секунда и все мысли полностью вылетят из головы, вытесняемые огнем желания, лавиной прокатывающейся по сосудам. - Я, правда, работаю. А ты... - он откинул ее волосы, открывая себе доступ к немного изогнутой шее, и Ната постаралась не двигаться, когда почувствовала его дыхание на своей коже. - Ты мне мешаешь, - сиплым шепотом закончила она, стараясь не обращать внимания на грохотавший в ушах пульс, такой громкий, что, наверное, даже Артем его слышал.

   Спроси ее сейчас, какое время года, она бы не смогла сообразить. Для нее в данный момент было жаркое, горячечное лето, и все, чего хотелось - сбросить вроде бы легкую, но дико раздражающую ткань со своего тела и поддаться чувственному голоду, охватившему каждую клеточку ее тела. А возбуждение Артема только добавляло остроты и пикантности к своему собственному желанию.

   Господи! Она же на работе. Дверь открыта. Ох, к черту дверь, подумала Ната, когда Артем коснулся теплыми и твердыми губами кожи, но тут же, так внезапно и неожиданно, рыкнул что-то себе под нос и почти подкинул ее в воздух, поворачивая к себе лицом.

   Никакой мягкости и игривости в нем не было. Напряженно сжатая челюсть, лихорадочно горящие глаза и тяжелое, надрывное дыхание. Наташа заворожено уставилась на мышцы и вены, выступившие от напряжения на его руках и шее.

   - Не сейчас, - пробормотал Артем. - Потом, но не сейчас.

   Она хотела уточнить, что он имеет в виду, потому что самостоятельно думать...Ната не успела издать ни звука, как на нее налетел дикий тайфун по имени Артем, как голодный, впиваясь в ее губы жадным и абсолютно первобытным, без всяких игр поцелуем. Низко застонав от его напора, Наташа выгнулась, почти сливаясь с его телом, и обхватила руками его голову, зарываясь пальцами в волосы.

   Она и не представляла, как...соскучилась по нему. Как ей не хватало его тепла, сжигающих поцелуев, лихорадочно сминавших одежду рук, под которыми сама себе казалась такой маленькой и беззащитной. А рядом с ним Ната могла себе это позволить, более того, наслаждалась этим.

   Не хватало дыхания, потому что Артем забирал все. Все, что она ощущала сейчас - его руку на своем затылке, его обжигающие губы, его тело и...Вся кровь прилила к щекам и теперь в учащенном ритме отдавалась в висках. Да что же это...

   Она могла только цепляться за его плечи, потому что сил элементарно стоять не было. Не сдержавшись, Ната сдавленно застонала, и Артем как голодный, проглотил этот звук и что-то довольно промурлыкал, отчего по ее телу прокатилась волна дрожи, сосредотачиваясь внизу живота. Все тело буквально вибрировало, и все чаще шумные вздохи перерастали в едва заглушаемые стоны, которые набатом отдавались в ушах.

   Артем расстегнул все пуговицы на ее рубашке, и Ната неожиданно почувствовала его ладонь на своей спине, от которой просто горела. От неожиданности девушка разорвала поцелуй и отстранилась, ее почти затрясло. Но Артем не дал ей надолго оставаться вдалеке - другой рукой он надавил ей на затылок и снова приник к ее губам, но перед этим Нате показалось, что она слышала сдавленное проклятье. И снова она под жестким и в то же время, нежным натиском ее губ чувствуя его рядом - его желание, его возбуждение и его нервозность.