Две жизни одна Россия - Николас Данилофф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5) Пол Стомбау получил повышение: был переведен из четвертого в третий класс по рангу чиновников департамента внешних отношений — по всей вероятности, за то, что не побоялся подставить себя под возможный арест, вступая в контакт с отцом Романом.
6) Мурат Натирбофф возвратился в Вашингтон и вышел в отставку. Однако позднее его вновь призвали на службу в ЦРУ, в окружение Вильяма Уэбстера — руководителя ЦРУ. Его занятием стало планирование и координация работы, направленной против шпионской активности КГБ внутри страны. Был по достоинству оценен долгий опыт его работы в СССР и в странах Восточной Европы.
И последнее сообщение: 22 октября 1987 года Советский Союз объявил, что Адольф Толкачев казнен за измену родине.
Оглядываясь на не столь давнее прошлое, я продолжаю ощущать сожаление в большей степени, нежели гнев. Вряд ли смогу я вернуться в Москву, чтобы закончить розыски потомков Александра Фролова. Хотя в годы правления Горбачева происходит столько неожиданных поворотов, что наверняка ничего сказать нельзя.
Однако, несмотря на свой поспешный отъезд из Союза, я могу все-таки, как мне кажется, попытаться связать несколько концов моей семейной истории.
Старший сын Фролова, Николай, отец Бабуты, был произведен в 1901 году в генерал-майоры, возглавил артиллерийские арсеналы в Москве и Одессе, позднее был военным губернатором Амурской области. В какие-то годы — точно установить не удалось, он оставил мать Бабуты и усыновил своего незаконного ребенка. Он вышел в отставку в 1907 году, но вернулся на военную службу с началом Первой мировой войны. Умер он от тифа в 20-х годах. Два его законных сына, Александр и Гавриил, были недолго на военной службе, а затем поломали семейную традицию и ушли в театр. Александр, умерший в 1942 году, долго работал в Большом театре художником по декорациям; Гавриил был актером труппы Художественного театра в Москве и других театров; умер в 1947 году.
Наиболее впечатляющей была военная карьера Петра Фролова. Он был пожалован в генерал-майоры в 1894 году, стал военным губернатором Киевского округа, затем членом Государственного военного совета в Санкт-Петербурге. В 1915 году он — командующий Петербургским военным округом, через год — помощник военного министра Сухомлинова, еще через год, в 1917-ом — член Государственного совета, высшего органа Думы. Он окончательно вышел в отставку в 1918 году после сорока девяти лет армейской службы. Как сыну декабриста ему было разрешено Лениным до конца жизни сохранить за собой семейную дачу в Иссаре, южнее Ялты. Там он жил с сестрой Надеждой и с ее сыном Сашей Манганари. Погиб он в октябре 19-го года от удара ножом, нанесенного рукой известного убийцы.
Надежда продолжала жить на территории поместья Бен-Джаним, пока не сломала ногу в бедре и не умерла вскоре после этого — примерно в 1930 году. Ее похоронили рядом с любимым братом Петром, о котором она имела обыкновение говорить: "Мы с ним как две березы из одного корня".
По сведениям, которые я нашел в архивах, территорию эту вскоре забрали под санаторий Аэрофлота, и соседние жители видели, как могилы Фроловых заравнивали бульдозером, чтобы сделать футбольное поле.
Что касается Саши, его следы почти затерялись. На выставке, посвященной эпохе декабристов, которая открылась в Пушкинском музее в 1985 году, я обнаружил, что у Александра, брата Бабуты, есть пасынок, живущий и сейчас в Москве. Я навестил этого человека (он литературный критик), и мне была показана папка с рисунками, среди которых были гравюры Манганари. Их удалось спасти после войны.
"Я помню его, — сказал мне о Саше Манганари хозяин квартиры. — Он часто приходил к нам обедать. У него были длинные волосы, и мы звали его Карлом Марксом. Он был занятным человеком и очень сильно хромал".
Как Саша окончил жизнь, остается загадкой. По одной из версий, он был арестован за убийство своей матери и умер в тюрьме. По другой — заболел в поезде по дороге в Крым, в 1932 году, был вынесен из вагона, умер там же, недалеко от железнодорожного полотна, и там же был похоронен. Могила его, как и многих представителей этой семьи, не сохранилась…
Я всегда буду чувствовать себя должником всей этой семьи.
Я так и не сумел найти сундук с медалями, который, по словам Бабуты, находился где-то в Москве. Но зато меня ожидал утешительный приз в послужном списке "ле женераля", сохранившемся в Военно-историческом архиве. В нем были перечислены все награды, полученные им от Российского правительства, а также от Великобритании, Франции, Китая, Болгарии, Черногории и Бухары.
Не нашел я и удовлетворительного объяснения замысла памятника, установленного на могиле Александра Фролова. Из архивов мне удалось узнать, что два его сына обратились к архитектору Василию Шервуду с просьбой сделать проект мемориала. Может быть, он хотел вложить в него свое религиозное ощущение бессмертия души, разбросав по гранитным выпуклостям звезды и что-то, похожее на клочья дыма? Или попытался как-то смягчить чувство вины, которое испытывал из-за того, что его предок, Шервуд Верный, выдал когда-то своих друзей-декабристов Николаю Первому?..
Впрочем, все это не так важно. Пожалуй, величайшим моим открытием, которое я сделал совсем недавно, было следующее: мои московские друзья до сих пор регулярно ходят на Ваганьковское кладбище, чтобы положить цветы на могилу Александра Фролова.
Источники
Одной из особенностей централизованной власти с высокоразвитым бюрократическим аппаратом является то, что она умеет накапливать огромное количество документов, досье, в
