Ставка больше, чем жизнь - Анджей Збых

— О чем вы говорили с адмиралом? — грубо спросил Мюллер.

«Значит, ему что-то стало известно», — подумал Клос и сказал:

— Прошу вас позвонить адмиралу.

— Вы что, издеваетесь над нами? — рявкнул Мюллер. — Видимо, вы, господин Клос, никогда не имели дела с гестапо. Откуда у вас такая уверенность? Что вы вообще собой представляете?

«Время наступать», — решил Клос. Сорвался с места. Его грозный вид ничем не уступал Мюллеру.

— Стыдно за вас, господин Мюллер! — крикнул Клос. — Ведете себя как рядовой эсэсовец! Как вы смеете так относиться к немецкому офицеру, который намерен сотрудничать с вами?! Рассматриваете его как врага!

Мюллер опешил.

— Вы, господин Клос, хотите сотрудничать с нами? — спросил он. На его лице появилось удивление. — Может быть, сигару? — возмущенный вид и крик Клоса не произвели на Мюллера особого впечатления, хотя тон гауптштурмфюрера сразу же изменился.

— С удовольствием закурю, — ответил обер-лейтенант.

— Давайте поговорим спокойно и благоразумно. Садитесь, пожалуйста. Скажите, ваш разговор с адмиралом касался Ингрид Келд?

Клос затянулся дымом сигары.

— И да, и нет, — уклончиво ответил он. На лице Мюллера появилось недоверие.

— Как это понять?

— Адмирал, — медленно проговорил Клос, — хотел знать, почему вас интересует Ингрид Келд. Обругал меня и Шульца за то, что мы упустили ее. Он полагал, что ее могут использовать…

— Ах вот что!

Трудно было предположить, что Мюллер поверил.

— Значит, надо понимать так, что адмиралу неизвестно, где находится Келд? — спросил Мюллер.

— Да, он не знает этого, — ответил Клос и подумал: «Не исключено, что Канарис в какой-то момент может предать меня». Клос не доверял адмиралу. Он знал, что Канарис способен на любую подлость.

— Мы предполагали, — проговорил Мюллер, — что абвер приложил руки к этому делу, перехватил у нас агента. Позавидовал нашим успехам! Канарис захотел выслужиться перед фюрером. Думает, что только его служба работает. Но ему не удастся…

— Господин гауптштурмфюрер, — сказал Клос, понимая, что необходимо продолжать большую игру, — вчера вечером я был с Ингрид в ресторане «Золотой дракон». Видел, как она разговаривала у бара с каким-то молодым человеком в штатском…

Гестаповцы слушали с большим вниманием, а Клос продолжал свой рассказ:

— Поначалу я не придал этому особого значения, даже забыл об этом, и только сейчас мне пришло в голову: не связано ли с этим исчезновение Ингрид.

— Как выглядел тот человек? — спросил Мюллер.

— Высокий. Лицо худощавое, продолговатое. Глубокий шрам на щеке. Примерно как у господина Шабе…

Мюллер подозрительно посмотрел на своего помощника, на вспыхнувшем лице которого отразилось беспокойство.

— Правда, я не слышал всего их разговора, — продолжал Клос, но, когда проходил мимо, уловил несколько слов: «Завтра — в Потсдаме».

— Почему вы раньше об этом не доложили?

— Ревновал. Боялся за Ингрид. Думал, что они договариваются о свидании. Ночью объездил весь Потсдам…

— Ах так! Значит, вы ездили на мотоцикле в Потсдам?

— Да, — ответил Клос.

— Шабе, — позвал Мюллер своего помощника. — Отряд, и быстро в Потсдам!.. Не хотели бы вы поехать с нами?

— Нет. Думаю вернуться домой, — ответил Клос. — Полагаю, что мне достаточно на сегодня.

8

Клос не ожидал этого. Когда они подошли к гаражу, расположенному в глубине заброшенного двора, и он увидел их холодные, надменные лица, стало понятно, что самое опасное — впереди. Значит, они поджидали его неподалеку от здания гестапо. Они бросились к нему и подхватили под руки… Это были Шульц и Столп.

— Вы с ума сошли! — крикнул Клос.

Они молча втащили его в гараж и, неожиданно выхватив пистолеты, обезоружили.

— Ганс, — насмешливо произнес Шульц, — ты возомнил себя опытным разведчиком и вздумал нас провести. Говорил я тебе, не уходи из «Золотого дракона». Влип ты в паскудную историю, дружище…

— Работаете вместе? — утвердительно спросил Клос. — Я догадывался об этом.

— Не цацкайся с ним! — угрожающе крикнул Столп. — Это его работа! — Он провел рукой по своей забинтованной голове. — Говори, — повернулся он к Клосу, — о чем ты донес Мюллеру?

Клос неожиданно рассмеялся. Офицеры посмотрели на него как на сумасшедшего…

— Говори! — угрожающе повторил Столп.

— Глупые вы, — спокойно произнес Клос. — Если бы я рассказал Мюллеру все, что знаю, то вас бы не было здесь и вы не разыгрывали бы из себя героев. Убедитесь в этом через час. Мюллер не пойдет к Болдту и не встретится там с Ингрид Келд.

— Это теперь не имеет значения, — сказал Шульц. — шведка сбежала!

На этот раз ему удалось вывести Клоса из равновесия. Теперь все может провалиться! Вся искусно построенная конструкция распалась, как карточный домик. Ингрид Келд снова на свободе! Смертельная угроза нависла над связной! Над ним тоже!

— Идиоты! — выругался Клос. — Как вы могли позволить ей сбежать?!

Офицеры смотрели на Клоса с удивлением. Его возмущение было действительно искренним, в этом они не сомневались.

— Разве не ты помог ей сбежать? — с недоумением спросил Столп.

Они были уверены, что это сделал именно Клос, и не без оснований. Теперь они ничего не понимали.

— Не буду скрывать, — сказал Шульц, — все мы оказались в сложной ситуации. Ингрид Келд слишком много знает, да и тебе, Ганс, многое известно…

— Ты в наших руках, — докончил Столп и снял пистолет с предохранителя.

— Сожалею, Ганс, — Шульц тоже поднял пистолет.

— Спрячьте свои хлопушки. — В голосе Клоса не чувствовалось страха. — Вы идиоты, настоящие идиоты! Вся ваша офицерская амбиция, конспирация — детская забава, лакомый кусок для гестапо… Ведете себя как паяцы… Неужели ты думаешь, Шульц, что я не сумел себя обезопасить? В случае моей гибели шифровка на имя американского резидента Кирстховена сразу же попадет в нужные руки и об этом станет известно самому фюреру. Хайль Гитлер! — выкрикнул Клос.

— Хайль! — вытянувшись по струнке, ответили оба офицера.

Теперь Клос должен был выложить свои козыри. Ничего иного ему не оставалось…

— Тебе известно… о шифровке? — крикнул в страхе Шульц.

— Известно… и не только это. Могу спасти вас, идиоты, пока еще не поздно… Хотя пользы от вас как от козла молока… Никакой ценности вы, господа офицеры, не представляете.

Шульц сунул пистолет в кобуру. Столп после некоторого колебания сделал то же самое.