Толкование на Евангелие от Матфея. В двух книгах. Книга I - Иоанн Златоуст

Смотри – они также связаны заботами и оттого никогда не могут прибегать в храм Божий. Ты видел мертвого; теперь смотри и на погребающего. Итак, кто же погребает этих мертвецов? Дьявол, тщательно связывающий их и не дозволяющий уже человеку казаться человеком, но сухим деревом. Кто не имеет ни глаз, ни рук, ни ног, ни других членов, тот как может казаться человеком? Таким образом, можно видеть, что и душа их обвита пеленами, и есть скорее идол, нежели душа. Итак, поскольку они пребывают в бесчувственности, сделавшись некоторым образом мертвыми, то мы приступим к Иисусу, будем молить Его о их воскресении, отвалим камень, развяжем пелены. Как скоро ты отвалишь камень, то есть отнимешь ту бесчувственность, которую они показывают во зле, то тотчас изведешь их из гроба, а выведши отсюда, гораздо удобнее освободишь их от оков. Когда ты воскреснешь, тогда познает тебя Христос; когда разрешишься от уз, тогда Он призовет тебя и к Своей вечери. Итак, вы, други Христовы, ученики Его, – вы, любящие умершего, приступите ко Христу и помолитесь! Пусть умерший исполнен чрезмерного зловония; сродники не должны оставлять его и в этом случае, но тем более приступать к Богу (чем более умножается тление), подобно как сделали и сестры Лазаревы; должны до тех пор просить, молить и умилостивлять Бога, доколе мы не увидим его живым. Если мы будем так стараться о себе и о ближних, то скоро достигнем и будущей жизни, которую все мы да сподобимся получить, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

Беседа XXVIII

Влезшу же Ему в корабль, по нем идоша ученицы Его. И се, трус велий бысть в мори, якоже кораблю покрыватися волнами. Той же спаше (Мф. 8, 23–24)

Изъяснение 8, 23–34. Почему Христос взял одних только учеников и попустил им обуреваться волнами. – Различие между чудом Христовым и чудом Моисея. – Бесы исповедуют Божество Христа. – Согласие евангелистов в повествовании об исцелении бесноватых. – Почему бесноватые жили в гробах. – Душа, исшедшая из тела, не остается на земле. – Бог промышляет о каждом человеке. – Для чего Христос позволил бесам потопить свиней. – Сребролюбцы страдают более тяжким недугом, чем бесноватые. – Изображение сребролюбца. – Сребролюбие вредит самому приобретению богатства.

1. Лука, не входя в исследование порядка времен, говорит так: бысть же во един от дний, Той влезе в корабль и ученицы Его (Лк. 8, 22). Точно также говорит и Марк. Но Матфей поступает не так: он соблюдает здесь и самый порядок происшествий. Не все евангелисты о всем писали одинаково, – о чем и прежде говорил я, чтобы кто-нибудь из опущения не заключил, что между евангелистами есть разногласие. Итак, Христос послал прежде народ, а учеников взял с Собою, как они свидетельствуют о том; взял же их не без цели и не без намерения, но для того, чтобы сделать их зрителями чуда, имеющего совершиться. Он, как некий наилучший наставник детей, поучал их тому, чтобы они, с одной стороны, были бесстрашны среди бедствий, а с другой – смирялись среди почестей. Чтобы они не превозносились тем, что Спаситель, отослав прочих, удержал их при Себе, – для достижения этой цели и вместе для приучения их к мужественному перенесению искушений, попустил им обуреваться волнами. Хотя, конечно, велики были и прежние чудеса, но настоящее чудо и заключало в себе немалое назидание, и было знамением, подобным древнему. Потому Спаситель и берет с Собою одних только учеников. Где совершались одни только чудеса, там дозволял Христос быть и народу; но где предстояли искушения и ужасы, там Он брал с Собою одних только подвижников вселенной, которых Он хотел обучить. Далее, Матфей говорит просто, что Иисус спал; а Лука говорит, что Он спал на возглавии, показывая чрез то Свое смирение и поучая нас великой мудрости. Итак, когда поднялась буря и море сильно волновалось, ученики будят Его, говоря: Господи, спаси ны, погибаем (Мф. 8, 25). Спаситель, прежде чем усмирить море, обратился к ним с обличением. Буря, как сказал я, попущена была для научения учеников; это было образом имеющих постигнуть их искушений, так как и после того Спаситель часто попускал им впадать в жесточайшие бедствия и чрез то укреплял дух их. Потому и Павел говорил: не хощем же вас не ведети, братие, яко по премногу отяготихомся паче силы, яко не надеятися нам и жити (2 Кор. 1, 8). И далее опять говорит: иже от толикия смерти избавил ны есть (2 Кор. 1, 10). Итак, Иисус прежде всего укорил учеников Своих, показывая тем, что надобно быть мужественными и среди сильнейшего обуревания волн, что Он все устрояет во благое. Так и самое смущение их принесло им пользу, поскольку чудо представилось им гораздо важнейшим, и происшествие навсегда сохранилось в их памяти. Когда Бог имеет намерение совершить что-нибудь чудесное, то сначала предустрояет многое для утверждения его в памяти людей, чтобы они не забывали совершенного Им чуда. Так и Моисей сначала страшится змия, и страшится не просто, но и с великим смущением, и потом уже видит совершающееся чудо; так и ученики ожидали сначала себе погибели, а потом получили спасение, чтобы они, чрез уверенность в опасности, познали величие чуда. Вот почему Спаситель и предается сну. В самом деле, если бы буря случилась во время Его бодрствования, то они или не устрашились бы, или не стали бы Его просить, а может быть, даже не подумали бы, что Он может совершить подобного рода чудо. Потому-то Он и предался сну, чтобы дать им время испытать страх и заставить их сильнее почувствовать происходящее. Человек иначе смотрит на то, что случается с другими людьми и что случается с ним самим. Так как ученики видели всех других облагодетельствованными, а себя самих не получившими никакого благодеяния, и были беззаботны (они ведь ни хромы не были, и никакой другой подобной болезни не имели), и потому им надлежало собственным чувством испытать Его благодеяния, то Он попускает восстать буре, чтобы им чрез спасение от нее сильнее почувствовать Его благодеяние. Вот почему Спаситель совершает чудо и не в присутствии народа, чтобы не обвинили учеников в маловерии; но, взявши их с Собою одних, исправляет и, прежде укрощения волнения вод, укрощает волнение душ их, укоряя их такими словами: что страшливи есте, маловеры? (Мф. 8, 26), и вместе научая, что не нашествие искушений, но слабость духа производит страх. А если кто скажет, что ученики не по страху и не по маловерию приступили ко Иисусу и разбудили Его, то я скажу, что это-то самое особенно и было доказательством ненадлежащего их о Нем мнения. Они были уверены в том, что Он, вставши, может укротить бурю; но что может сделать это и во время сна – в этом не были уверены. И что удивляться несовершенству их в настоящем случае, когда они и после многих других чудес еще оставались весьма несовершенными? Потому-то Христос часто и укоряет их; так, например, когда говорит: еще ли и вы без разума есте? (Мф. 15, 16). Итак, не удивляйся, если народ не имел о Нем высокого понятия, когда и сами ученики пребывали несовершенными. Чудишася, говорит евангелист, глаголюще: кто есть сей человек, яко и море и ветри послушают Его? (Мф. 8, 27). Впрочем, Христос не обличил их в том, что Его называли человеком; но ждал, до времени вразумляя их чудесами, что такое их мнение о Нем ошибочно. Отчего же почитали Его человеком? Оттого, что Он имел образ человеческий, спал, и был на корабле. Поэтому-то они в недоумении и говорили: кто есть Сей? Тогда как сон и внешний вид показывали в Нем человека, – море и тишина являли в Нем Бога.

2. Хотя и Моисей сотворил некогда подобное же чудо, однако и здесь открывается преимущество Христа, потому что Моисей чудодействовал как раб, а Христос – как Господь. Христос не простирал жезла, подобно Моисею, не воздевал рук к небу, не имел нужды в молитве; но, как Господь, повелевающий рабу и Творец твари, единым словом и повелением Он укротил и усмирил море, и буря тотчас совершенно утихла, так что не осталось никакого и следа волнения. Евангелист изобразил это так: и бысть тишина велия. И что было сказано о величии Отца Его, то Он опять явил в делах Своих. Что же было сказано об Отце? Рече, говорит пророк, и ста дух бурен (Пс. 106, 25). Так и здесь говорится: сказал – и бысть тишина велия. Потому-то особенно и удивлялись Ему люди; между тем они не удивились бы, когда бы Он поступил подобно Моисею. После того, как Христос удалился от моря, последовало другое, страшнейшее чудо. Беснующиеся, как злые беглецы, увидев Господа, говорили: что нам и Тебе, Иисусе Сыне Божий? Пришел ecu семо прежде времени мучити нас (Мф. 8, 29). Тогда как народ почитал Его человеком, бесы пришли исповедать Божество Его, и те, которые оставались глухими при возмущении и укрощении моря, услышали демонов, взывавших о том, о чем возвещало море своею тишиною. Потом, чтобы слова их не показались лестью, они самым опытом доказывают их истину: пришел ecu семо, вопияли они, прежде времени мучити нас. Потому-то прежде всего они и сознаются в своей вражде, чтобы их прошение не подверглось подозрению. Действительно, будучи пронзаемы, воспламеняемы и претерпевая нестерпимые мучения от одного только присутствия Христова, они невидимо подвергались истязаниям и обуревались сильнее моря. Тогда как никто не осмелился приблизиться к ним, Христос Сам подходит к ним. По свидетельству Матфея, они сказали: пришел ecu семо прежде времени мучити нас. Другие же к этому присовокупили и то, что бесы умоляли Его и заклинали не ввергать их в бездну. Они думали, что уже настало время их наказания, и боялись, как бы уже имеющие подвергнуться мучению. То, что Лука упоминает об одном беснующемся, тогда как Матфей говорит о двух, не показывает между ними разногласия. Разногласие между ними оказывалось бы только тогда, когда бы Лука сказал, что один только был беснующийся, а другого не было. Когда же один говорит об одном, а другой о двух, то это не есть признак противоречия, а показывает только различный образ повествования. И мне кажется, что Лука упомянул о том только, который был лютейшим из них, почему и бедствие его представляет более плачевным, говоря, например, что он, расторгая узы и оковы, блуждал по пустыне; а Марк свидетельствует, что он еще бился о камни. Да и самые слова их достаточным образом обнаруживают их лютость и бесстыдство, потому что они говорили: пришел ecu семо прежде времени мучити нас. Они не могли сказать, что не согрешили; но просят Его не подвергать их наказанию прежде времени. Так как Спаситель нашел их делающими нестерпимые лютости и злодеяния, и всяким образом обезображивающими и мучащими Его творение, то бесы и думали, что Он, по причине чрезмерных их злодеяний, не будет отлагать времени наказания. Потому-то они просили и умоляли Его. Таким образом те, которых не могли удержать и узы железные, приходят связанные; те, которые бегали по горам, выходят на поле; те, которые другим преграждали путь, останавливаются, увидя преграждающего им самим путь. Но почему они любили жить в гробах? Потому, что им хотелось во многих посеять пагубное учение, то есть что души умерших превращаются в бесов, чего никогда не должно даже и в уме представлять. Что же ты скажешь на то, – спросит кто-нибудь, – что многие из чародеев закалают детей с тою целью, чтобы их души после того им содействовали? А откуда это известно? Что закалают детей, о том говорят многие. Но что души закланных находятся с заклавшими их, скажи мне, откуда ты узнал об этом? Ты скажешь, что сами бесноватые взывают: я душа такого-то человека! Но и это – хитрость и обман дьявола. Не душа какого-нибудь умершего вопиет, а притворяющийся так демон, для обольщения слушателей. Если бы душа могла войти в существо дьявольское, то тем более она могла бы войти в свое тело. Притом нельзя представить, чтобы душа обиженная стала содействовать обидевшему ее или чтобы человек в состоянии был изменить свою бестелесную природу в другое существо. Если невозможно это в отношении к телам, так как никто не может превратить тела человеческого в тело ослиное, то тем более невозможно это в отношении к невидимой душе, которую никто не может превратить в существо демонское.