Реверанс со скальпелем в руке (СИ) - Шатохина Тамара

- Придется брать деньги из квартирных, - отодвинул он пустую тарелку, - хотя какая разница? Там возьмем кар, передвигаться будем по навигатору. И ты окрепла – проблем нет. Кроме одной – наши прививки там не признают.

- Гугл в помощь, - потащила я его к компьютеру и скоро мы уставились друг на друга, посмеиваясь.

- Вот же сволочи, - почесал за ухом Георгий и еще раз прочитал уже вслух: - "Поможем получить сертификат (EU Digital Covid Certificate) о вакцинации, выдача за 1 день без личного визита. Страна Франция. Для всех граждан и неграждан РФ. Сертификат активен сразу, в день выдачи. Дату выдачи сделаем любую, по необходимости». Мда… и всего-то за сорок тысяч. Плюс нужен отрицательный результат ПРЦ или экспресс-теста на антиген – в течении 48 или 24 часов.

- Что еще?

- Риск, Маша. Ты еще далеко не в норме, а прививка, ты в курсе - не гарантия.

- Здесь – там… Риск равный. Так что теперь – не жить? - задумчиво смотрела я на него, подперев подбородок кулаком: - Возьмем несколько добротных многоразовых респираторов с клапанами, путешествие на личном транспорте сократит контакты. И всего-то неделя! Подними связи, пожалуйста. Может поможет твой папа? Нам нужно что-то вроде вызова, просто туризма сейчас нет. Если вылет из Питера, то можно будет заехать к ним, пора знакомиться по-взрослому… У меня красивая стрижка и плюс пять кг.

- Пра-авда?! – умилился муж, - а ну-ка, ну-ка! Где тут у нас пять, в каком месте?

Наверное, соседи уже привыкли, что периодически до них доносятся смех, вопли и визги… Непонятная штука психика – она давала возможность отвлечься, забыться и будто бы даже жить настоящей, полной жизнью. Рядом был человек, который искренне заботился обо мне и делал счастливой. Может, этой радостью, нежностью и страстью так щедро будут пропитаны только первые наши месяцы? А потом мы привыкнем и перестанем так бурно радоваться друг другу - кто знает? Но сейчас мне было хорошо и занята я была по полной.

Занималась домом – готовила еду и собирала потихоньку вещи для переезда. Привела в порядок волосы, кожу и ногти. Продолжала заниматься ЛФК и дисциплинированно принимать назначенные препараты… Вечера наши были щедрыми на разговоры, а ночи на нежность.

Но иногда я просыпалась, будто толкнули. И смотрела в потолок, а перед глазами мелькали картины детства Франсуа – желтушный младенец на руках у Рауля, потом крепкий бутуз… Первое maman и pape… Старательные каракули и чернильные кляксы на бумаге… Первая легкая шпага, потом первый серьезный тренировочный бой и скупая, весомая похвала отца. Блестящие глаза и высоко поднятый подбородок – просыпающаяся мужская гордость. Заслуженная, оправданная, потому что смог, выстоял столько-то там против настоящего бойца.

- Maman, vous avez vu зa?

Нет… мама этого, к счастью, не видела. Мама тупо сбежала, чтобы не слышать звона стали и кусала в углу кулак, потому что шпаги эти, бл…! Теперь они были острыми, как бритва и настоящими!

Мне нужно было туда. Нужны были подробности, пускай и не те, которых я ждала. Но неизвестность хуже всего. Труднее всего – подвешенное состояние.

***

Теплая рука обхватывает меня за плечо и замирает… Как он это чувствует, как понимает? Почему сразу же тянется к моей щеке, безошибочно находя и стирая с неё слезы? Молча подгребает всю меня к себе и тепло дышит в макушку, размеренно и легко гладит по спине или руке… Это успокаивает, как и его шепот:

- Скоро, Манюня… уже скоро. Всё узнаем, спи… спи, моё солнце.

И я засыпаю.

Глава 38

Автострада мягко ложилась под колеса крохотного «мини», который мы взяли в прокат прямо в Шарль-де Голе. Впечатления от аэропорта для меня оказалось смазанными – само очень внушительное сооружение, суета в нем, масса указателей и не особо старательно исполняющих свои обязанности афрофранцузских служащих… Все это шло фоном, я же наслаждалась звуками французской речи и с огромным удовольствием говорила на французском сама, переводя для Георгия – нам нужно было найти пункт проката автомобилей.

Мой французский отличался от современного, но никого это не удивляло – иностранцы часто владеют более добротным, «классическим» языком, чем его носители. Знание языка оказалось великим благом, благодаря этому многие сложности были обойдены, как например – по моей просьбе при выдаче автомобиля нам любезно забили в навигатор самый короткий путь до Ло.

В Париж, до которого было рукой подать, решили не заезжать. Целью нашей поездки была деревня. Я много раз представляла, как это будет… ну и со всеми вытекающими – нервы, плохой сон. В принципе, вполне объяснимое волнение в моей ситуации.

- Мы почти у цели. Так… что у нас за сложности? Ты совсем замолчала, - Георгий сбросил скорость и припарковался на обочине.

- Никаких, - удивилась я, - молчу, думаю. Ну, нервничаю – да. Боюсь… а что такого? Боюсь увидеть там свою могилу.

- Странные опасения… при том, что ты обязательно её увидишь. Скорее всего, тело положили рядом с мужем – это нормально.

- Я понимаю, что просто тело. Но у меня гадски богатое воображение. Я стану представлять себе. И особенно - Франсуа у края этой ямы. Напиться хочется, - виновато призналась я, глядя в сторону.

- Сделаем. Всё бы решалось так просто, - покладисто согласился муж, проворачивая ключ в замке зажигания.

Наверное, нужно было сразу озвучить свои страхи, а не обсуждать всю дорогу красоты пейзажа. Но моё солнце не обманешь. Я положила руку на его колено и прикрыла глаза. Так спокойнее.

Мы уже проехали Божё и катились по асфальту дальше. Мягкие сидения и кондиционер даже в крохотном авто делали поездку комфортной, насколько это возможно. А мне вспоминалась немилосердная тряска в карете и расстояния, растянувшиеся, кажется даже не масштабно, а во времени. Та дорога, на которую ушло бы несколько суток, мы легко преодолели за несколько часов. И время, и расстояние… Все это очень относительно и зависит от нашего восприятия и возможностей.

Последний поворот и глазам открывается Ло. Дыхание перехватывает и чувство – сердце сжимается.

- Остановись тут, пожалуйста. Сейчас… я соберусь, - пришлось признать свою слабость. Выйти из машины и подышать – хорошая попытка успокоиться.

- Соберись, - вытерев руки влажной салфеткой, Георгий вышел вслед за мной и встал рядом. Протянул бутылку с водой и таблетку: - Глотни… А вечером хорошенько напьемся – обещаю. Не держи только в себе, Машунь, запирать нельзя – разорвет. Плачь, если нужно, у меня тут пачка носовиков.

- Да заколебалась уже, веришь? – злилась я на себя, - смотри… вон на склоне – Замок. Или шале.

- Вижу, знаю, - доложил он и сердце моё ухнуло! Куда-то вниз или вверх?

- Фото не раз видел, - внимательно рассматривал он открывшийся живописный вид, - на замок в полном смысле не тянет, но что штука крепкая – не поспоришь. Мрачновато, правда, а может просто день пасмурный? А сейчас мне спокойнее. Знаешь почему?

- Уммм? – в упоении любовалась я видами Ло. До слуха уже доносится шум воды на перекатах. И пахнет… нет, возле машины пахло машиной.

- На дедовский дом чем-то смахивает, - объяснил муж, - тоже построен квадратно-гнездовым, но посвежее и веселее. Если тебе нравится этот, тот точно зайдет. Остановимся в гостинице?

- Не сразу, - решилась я, - поезжай тихонько. Я скажу, где остановиться.

Ло во многом остался таким же. Изменения были – я видела это даже на фото. Это и крыши, крытые аутентичными материалами, но сделанными по современным уже технологиям, и окна, и асфальт, опять же на главной улице. Так же было почти безлюдно и снова это не вызывало ощущения заброшенности.

- Здесь, - скомандовала я, - паркуйся и пошли.

- Куда, Мань?

- На кладбище.

Обойдя стены замка, я собиралась пройти дальше по той самой тропе – самой короткой, но тормознулась на пятачке, где когда-то мы с Раулем любовались сельскими видами. Здесь он сделал то страшное признание и предложение мне. Остановилась там на минуту, пережидая то, что творилось в душе. Георгий крепко обнял меня, чуть встряхнул.