Император всего - Рэй Олдридж

Почему-то слова о том, что Реминт был деконструирован генчами, на самом деле не удивили Руиза. События и обстоятельства его визита на Суук, казалось, приобрели своего рода непонятную закономерность и логику. Он чувствовал себя, как актер в какой-то бредовой пьесе, представлении, полном темной символики и сложной изысканной иронии.

- Где он?

Мифогог долго молчал, пока Руиз не начал думать, как бы ему вытащить сведения из этого человека без того, чтобы привлекать внимание охранных устройств Селадон Уинда. Но наконец мифогог заговорил тонким ломающимся голосом, совершенно не похожим на тот драматический голос, которым он пользовался раньше.

- Если я скажу тебе и ты потерпишь неудачу, он покарает меня таким способом, про который мне не хочется и думать.

- Я не подведу, - ответил Руиз самым уверенным тоном, какой только мог изобразить.

Человек кивнул ему.

- Возможно. Ты очень похож на Реминта, каким он был, прежде чем они его убили.

Он, казалось, принял решение. Спина его выпрямилась, и он заговорил окрепшим голосом.

- Он велел сообщить ему во дворец развлечений Сладостного Блеска, который только на два уровня ниже Селадон Уинда, в этом же самом небоскребе. Я, конечно, не могу гарантировать, что он там, но... поищи его в комнате В-448.

- Спасибо, - ответил Руиз Ав и выскользнул наружу.

- Замечательное представление, - сказал Реминт киборгу, который вопросительно поднял голову.

Потом Реминт переключил экран на внешний шарик-шпион и последовал за Руизом в его поспешном уходе из Зала Муки и Обновления.

Кореана в изумлении покачала головой.

- Разве ненависть мифогога тебя не касается? Его чувства были несомненно подлинные. Разве небезрассудно оставлять такое опасное и полное ненависти существо в живых?

Реминт посмотрел на нее без всякого выражения и не ответил.

22

Насколько Руиз мог понять, женщина не последовала за ним, хотя ему показалось, что он почувствовал ее интерес, когда уходил из ротонды.

Он шел как мог быстро, чтобы не привлекать к себе нежелательного внимания. Проходя по залам и коридорам, он на ходу думал про шарик-шпион, который упоминал мифогог. Наверняка шарик все еще следовал за ним. Как ему избавиться от этого нежелательного шпиона еще до того, как он войдет во дворец увеселений?

Он покинул Селадон Уинд через задний выход, который был предназначен дня тех, кто не хотел афишировать свои развлечения и предпочитал оставаться неузнанным. Как только он выскочил из дверей, он повернулся и снова вошел в фабулярий.

Как он и надеялся, параллельный вход был снабжен приборами, которые уничтожали средства слежения, эта услуга оказывалась посетителям за дополнительную плату, и он ждал в шлюзе безопасности, пока приборы шлюза прочесывали воздух и вытаскивали из него шарики-шпионы, целых три штуки. Механическая рука выгребла их из дезактивационной камеры и протянула Руизу в запечатанном пластиковом пакетике.

Он посмотрел на них с некоторым удивлением. Три? Он подумал, что кто-то еще следит за его передвижениями. Почти наверняка один шарик принадлежал Публию. Может быть, Алмазная Фасолинка была вторым наблюдателем. Он пожал плечами, бросил бусинки в щель утилизатора и снова вышел из фабулярия.

Двумя уровнями выше Селадон Уинда он нашел рынок в зале с низким потолком. Пол был переполнен палатками, ларьками и киосками, которые продавали продукты, модные товары, оружие, многочисленные весьма грубые и примитивные формы развлечений: наркотики, телеигры, вспышки смерти и личностные протезы.

Руиз прохаживался по рынку, пока не наткнулся на киоск, который продавал различного рода информацию. Тут он купил свежую карту небоскреба.

На противоположной стороне зала Руиз нашел кафе. Под тентом старых растений с Прежней Земли были расставлены десятка полтора маленьких столиков. Растения были специально генетически обработаны, чтобы переносить голубоватый искусственный свет. Он уселся поближе к металлической ограде периметра зала, чтобы без помех наблюдать за остальными посетителями, не слишком беспокоясь, что кто-нибудь подкрадется к нему за его спиной.

Официанткой была женщина с лоботомией, которая выглядела совсем старухой. Она вручила ему меню и записала его заказ, все это молча, потом прошлепала к задней комнате, в которой стояли все машины, обслуживающие кафе. Она вернулась почти немедленно, неся то, что он заказал. Еда состояла из серого гранулированного протеина, а также гидропонно выращенных водорослей, все это было залито голубоватым соусом, причем водоросли светились различными оттенками. На вкус это было только немногим лучше, чем на вид, поэтому он все же съел поданное, пока изучал карту.

Карта, укрепленная в одноразовом экранчике, позволила ему как бы пройти сквозь небоскреб, уровень за уровнем, хотя весьма приблизительно. Главные особенности небоскреба были представлены в дополнительных видах на карте и на точках, которые увеличивались при нажатии на них, заполняя весь экран. Когда он обнаружил дворец увеселений Сладостного Блеска, он немедленно поразился тому, насколько это место подходило для устройства засады. Во всем дворце было только два входа, если верить карте, и один наблюдатель легко мог следить за обоими. Коридор, который вел в комнату В-448, служил еще только полудюжине прочих комнат, и в него можно было пройти только из единственной лифтовой шахты.

Он покончил с едой и посмотрел на людей, которые проходили по рынку. Он несколько минут наблюдал за ними. Никто из покупателей в шумной толпе не напоминал женщину в стальных туфельках.

Он выскользнул из кафе и разыскал магазинчик, который специализировался на продаже полных телесных масок. Магазинчик размещался в надувной огромной палатке, которая была покрыта металлизированными чешуйками, так что все строение напоминало гигантский артишок лавандового цвета. Продавщица, еще одна пожилая женщина, перенесшая лоботомию, обслужила его, не проявляя никакого интереса, и через несколько минут Руиз покинул магазинчик, превратившись в толстого купца. На нем был ядовито-зеленый надувной костюм, сверкающие, как зеркало, золотые ботинки по щиколотку и кокетливый розовый козырек-окуляр. Он также купил соматическое индукционное устройство, которое было прикреплено к затылку. Оно превратило его походку в поросячью трусцу, заставило его нелепо похлопывать руками по бедрам и повысило ему голос на целую октаву.

Он был уверен, что никто не сможет узнать его, хотя он побаивался, что, если он нарвется на одну из бандитских шаек, которыми кишел город, на него наверняка нападут. Телесная маска ограничивала его движения и мешала дотянуться до большей части его оружия, а забрало на лице мешало видеть как следует. Что было еще хуже, так это то, что ему пришлось оставить свою броню в общественной камере хранения, в ячейке, куда вломятся, как только он скроется из виду. Он чувствовал себя голым и уязвимым, защищенным только слоем синтетической губчатой плоти.