Муж в наказание-2. Свобода любой ценой - Лена Лорен

и запрыгиваю в салон, краем глаза видя, как Феррат переполошено оббегает капот.

Он грудью наваливается на дверь, не давая мне ее захлопнуть и спокойно уехать. Охрана выбегает на улицу следом за ним, я завожу мотор, но сдать назад не могу, поскольку четверо мужчин окружили мою машину.

— Что? Что тебе теперь нужно от меня? — выкрикиваю я, отчаянно шарахнув кулаком об руль.

Феррат восстанавливает сбивчивое дыхание, а затем сам закрывает дверь, наклоняется к окну, чтобы видеть меня.

— Сынок, поезжай домой. Отдохни, соберись с мыслями, в конце концов, — спокойно говорит он под скрежетание моих зубов. —  А завтра где-нибудь за городом я устрою для вас встречу. Даю слово, я привезу Рифата туда, куда скажешь. Я не стану вмешиваться. 

Прыскаю со смеху, задевая этим Феррата.

Голову откидываю на подголовник и накрываю ладонями лицо, пытаясь абстрагироваться от всех. Но на меня находит приступ истерического смеха.

Я не могу остановиться, как и не могу понять логику Феррата.

— Что могло поменяться за какую-то минуту? И вообще, что может решиться за день? Почему завтра, а не сейчас? 

Он замирает, смотря куда-то вдаль. Молчит долгое время, подбирает слова. Только грудь его вздымается и опадает от прерывистого дыхания.

— В стенах этого дома никогда еще не лилась кровь. Никогда не лилась и никогда не прольется. Я на все согласен, но только не здесь и не сейчас. Не ради меня. Прислушайся ко мне ради своего сына. Дай Арслану возможность как следует попрощаться с Рифатом. Каким бы он ни был человеком, для Арслана он всегда будет оставаться любимым дедушкой. В настоящее время для своего юного возраста этот человечек с неокрепшей психикой переживает тягостные моменты. Они могут сломить его окончательно. Он лишился матери, родной отец от него отворачивается, мне самому не так долго осталось, — сбивчиво произносит, уронив голову к груди. — Просто дай им возможность провести этот день вместе. Последний день. И тогда в благодарность я сделаю все, что ты пожелаешь.

Мое тело леденеет, в глазах темнеет, пульс громыхает в ушах. Внезапно горечь начинает подкатывать к горлу.

Я делаю частные, поверхностные вдохи, пытаясь подавить накатившую тошноту.

Как я мог? Я ведь совсем не подумал о мальчишке...

Я сам себе становлюсь противен настолько, что еще немного и я откажусь от своего плана.

Возможно, Феррат только этого и ждет от меня.

Что я выброшу белый флаг и подпишу мировую.

Как бы я ни был противен себе сейчас, в первую очередь мне нужно думать о своей семье. Так или иначе Арслан будет являться ее частью.

Да, однажды я уже отвернулся от него, но на то была причина.

Искренне надеюсь, что когда-нибудь он поймет меня... Поймет и простит...

— Допустим, я предоставлю время, — по слогам говорю я срывающимся голосом, проглатываю гигантский комок, застрявший в горле. — Но разве я могу тебе верить?

Феррат с усилием выпрямляется. Мне приходится высунуться из окна, чтобы видеть его. Он снимает с глаз очки для чтения и пальцами зажимает переносицу, пошатываясь при этом взад вперед. В какой-то момент мне кажется, что он вот-вот потеряет сознание и грохнется посреди дороги, но, как оказалось, таким образом он настраивал себя, чтобы сказать мне:

— Клянусь жизнью своего единственного правнука. Я позволю тебе сделать с моим сыном все то, чего он заслуживает, — он убирает руку от лица и вновь находит меня своим мутным взглядом. — Поверь, я так же как и ты хочу уже покончить с этим. Я сам мог бы провести черту под этой бессмысленной враждой, но у меня рука не поднимается. Я пробовал, но не смог. Он ведь моя кровь... — Феррат вплотную приближается к машине и произносит так тихо, чтобы услышал только я: — В твоем же духе я не сомневаюсь нисколько. Твоя рука не дрогнет, когда ты наставишь на него пистолет, твоя душа и так уже проклята, поэтому да. Ты можешь рассчитывать на меня.

Быстро смотрю на панель, сверяясь со временем на часах.

Как жаль, что до утра еще так долго.

— В шесть часов я буду ждать вас у въезда на территорию промзоны, ранее принадлежавшей Каплану. Знаешь же где это?

Феррат кивает, скривившись в лице.

— Как не знать? Она же теперь принадлежит Чалыкам.

Ага... Каплан был вынужден отдать ее, когда Рифат поставил мою жизнь на таймер.

Озлобившись на этот факт, я высовываю руку из окна и мгновенно хватаю Феррата за грудки. Притягиваю к себе настолько близко, что дерни я чуть сильнее, и мужчина наполовину окажется в салоне, если до этого времени не задохнется.

Охрана синхронно бросается в нашу сторону, тогда он выставляет руки, заставляя их тем самым стоять на месте и не двигаться.

— Но если ты солжешь мне, то я... — стискиваю кулак до хруста, тогда ладонь Феррата накрывает мою руку.

Он заглядывает в мои глаза и твердо произносит:

— Мы будем там, Эмир. Не забывай, я поклялся тебе жизнью своего правнука.

Отпускаю его, закрываю окно.

Я переключаю передачу и резко уезжаю, в уме устанавливая таймер, отсчитывающий последние часы жизни Рифата.

Такой же таймер, который уже однажды этот человек устанавливал мне.

Его таймер не сработал тогда, а мой будет надежным... 

39. Песенка еще не спета

Двор особняка Элмасов уже давно погрузился во тьму. Дорожка к нему освещается только луной. Над землей сгущается туманная дымка. Она движется, гипнотизирует, отчего дом выглядит максимально зловеще. Для соответствующего антуража не хватает разве что мертвецов, выбирающихся из-под земли наружу.

Я приехал сюда около часу назад. Не стал заходить внутрь. Не хотел никого будить. Я ведь никого не предупреждал о визите. 

Наверняка, все уже спали: свет нигде не горел, нанятой охраны тоже не было видно.

Я решил отсиживаться за воротами, в своей машине ждать наступления рассвета.

Диана за это время позвонила мне четыре раза. Первые два звонка я принимал. Я отвечал на все вопросы, хоть и немного уклончиво, чтоб не напугать, чтобы она понапрасну не беспокоилась обо мне. Однако последующие звонки мне уже приходилось игнорировать.

Я просил, умолял ее прекратить уговаривать меня вернуться, но она упрямо продолжала превращать мои мозги в труху.

Я не мог выслушивать ее уговоры.

Больно... Не по себе было, когда я слышал ее слабый дрожащий голос, посаженный непрерывным плачем. 

Она давила на меня с помощью Марка. Подливала масла в огонь, говоря о своей возможной беременности. Пока Диана настаивала на том, чтобы я непременно купил билет на ближайший рейс в Барселону, я вынудил ее сделать тест, который в итоге показал отрицательный результат. 

На секунду я даже огорчился. Всего на секунду...

Не представляю что было бы со мной, если бы тест оказался положительным.

Эта новость сбила бы мне весь настрой.

Хоть беременность и не подтвердилась, Диана все равно не желала меня слышать.

Мы как два упертых барана настаивали каждый на