Атомный поезд - Данил Корецкий

Он надменно и вызывающе осматривал то Сурена, то Мачо. Во взгляде читалось превосходство.

Мачо и Сурен переглянулись. Мачо понял, что Сурен допустил ошибку. Нельзя идти в лобовую атаку, нужно готовить почву, учитывать психологию… Пацан решил, что раз он сын предателя, то от него ждут, что он такой же предатель. И оскорбился, и попёр наперекор: вот вам, выкусите! И он не забудет этого разговора… А к чему это приведёт, неизвестно: уязвлённое самолюбие — очень опасная вещь!

Сурен тоже всё понял и даже протрезвел. Они вновь переглянулись.

— Ну, не знаешь, и не надо, — Сурен махнул рукой. — Давай ещё по одной выпьем, а потом Алик тебя отвезёт домой…

Через полчаса Алик потащил пьяного в лоскуты Короткова к машине.

— Сын за отца не отвечает, — бормотал Андрей. — Отец одно, а я — совсем другое! Мудаки!

Сурен вышел их проводить и быстро вернулся. Он на глазах протрезвел.

В это время зазвонил телефон, Сурен взял трубку. Лицо его сразу оживилось.

— Здравствуйте, Оксана Федоровна!

Хотя говорил он официальным тоном, чувствовалось, что собеседница ему хорошо знакома. Он почему-то сказал, что находится в Москве, и пообещал прислать куда-то машину.

Отключившись, он возбуждённо вытаращил глаза.

— На ловца и зверь бежит! Это жена того ракетчика, Оксанка! Отвезёшь её в Тиходонск, вот и познакомитесь!

— А этот твой парень? — на всякий случай спросил Мачо.

— Не беспокойся, я уже распорядился, — нехотя ответил Змей, глядя в сторону.

Средства проведения досуга на БЖРК отсутствуют. Боевое дежурство предусматривает только службу и сон. Если бы полковник Булатов, подполковник Кандалин или главный контрразведчик Кравинский узнали, что кто-то из членов экипажа вместо восстановления сил гадает на картах, они были бы крайне недовольны. А если бы им сказали, кто именно этим занимается, то начальники бы вдобавок и удивились. Особенно командир части, который ничего не знал об увлечениях своей жены.

Военврач Булатова раскладывала карты на свою судьбу. Точнее, на ближайшее будущее. Глянцевые прямоугольники с треском выскакивали из новенькой колоды. Трефовый король, как по заказу, лёг рядышком с дамой бубен.

«Карты редко говорят напрямую, — утверждала баба Лиза — гадалка со стажем, которая и обучила Наталью Игоревну этому занятию. — Чаще они только подают знак, который надо разгадать. Толкование и есть главное в нашем искусстве».

Однако как раз сейчас и выдался редкий случай крайней откровенности. Будто сам дьявол-искуситель заставлял карты ложиться так, чтобы у Натальи Игоревны не возникало никаких сомнений насчёт своей судьбы.

Третьей выпала пиковая шестёрка, при любом раскладе обозначавшая дальнюю дорогу, на сто процентов применимую к вечно курсирующему по российским просторам атомному поезду. А стало быть, дополнительное предзнаменование и подтверждение правильности гадания.

Не открытой оставалась последняя карта, до сих пор лежавшая на столе рубашкой вверх. Тонкие длинные пальцы с коротко остриженными ногтями осторожно перевернули её. Девятка пик. При виде её баба Лиза скабрёзно улыбалась и потирала руки. Интимная близость.

Наташа поспешно смешала карты и быстро оглянулась через плечо, как будто проверяя, не стоит ли за спиной строгий супруг. Но в каюте, естественно, никого не было, к тому же полковник Булатов, хотя и разбирается во многих вещах, вряд ли был способен определить, что означает данный расклад.

Монотонно стучали колёса, вагон раскачивался и подскакивал на стыках рельсов. Щеки Булатовой пылали. Наташа приложила к лицу холодные пальцы. Неужели это она, мужняя жена, военврач стратегического ракетного комплекса, майор российской армии, сидела сейчас с картами в руках и гадала на судьбу, как какая-нибудь глупенькая школьница? Смешно! Смешно и нелепо.

«Что с тобой, Наташа? — строго обратилась она сама к себе. Точнее, к той своей половине, которую томила непонятная страсть. — Такого не должно более повторяться… Ты ведь не девочка, чтобы так увлекаться. К тому же этот так называемый король треф значительно младше тебя, он любит свою жену, да и вообще… Выбрось из головы эти глупости!»

Булатова извлекла из ящичка маленькое зеркало, заглянула в него.

Нет. Она не убедила свою вторую половину. Не убедила саму себя.

Сурен вывез его на дорогу к воинской части, и они распрощались.

— Не проболтайся, что я здесь! — напомнил он напоследок. — Я в Москве, возвращаюсь завтра!

Мачо проехал около километра и увидел зелёные ворота с красными звёздами, рядом — бетонную будку КПП, входной турникет и часового с автоматом, который любезничал со стройной девушкой в коротком красном платье и босоножках на высокой шпильке. Рядом с ней стоял большой, перехваченный ремнями чемодан.

Разогнавшись, Мачо вывернул руль, нажал на тормоз, машина с визгом развернулась и замерла в сантиметре от чемодана.

— Здравствуйте, Оксана!

Девушка кокетливо улыбнулась. Чувствовалось, что она привыкла к мужскому вниманию и умеет на него отвечать.

— Откуда вы знаете, что я Оксана?

Мачо забросил чемодан в багажник, предупредительно распахнул дверцу.

— Степан Григорьевич попросил отвезти в Тиходонск Оксану Кудасову. Трудно представить, что по случайному совпадению здесь стоит с чемоданом Вера Иванова.

Оксана засмеялась и села на переднее сиденье. Мачо тронулся с места, бросив назад цепкий взгляд. Автоматчик с завистью смотрел вслед автомобилю. Второй выглядывал из зарешечённого окошка.

— А меня зовут Василий, фамилия — Столяров.

— Очень приятно, Василий. Через час весь гарнизон будет знать, что я уехала на классной машине с мужчиной! — веселилась Оксана. — Как будто меня похитили!

— Я вижу, похитить вас не так-то легко. Вон какая охрана!

— Это ещё что! Там внутри и лента с шипами, и доты с пулемётами, и мины, — хохотнула девушка. У неё было прекрасное настроение. Осточертевший военный городок оставался позади, удобное кожаное сиденье податливо принимало форму тела, тихо играла музыка, климат-контроль поддерживал комфортную температуру, мощный мотор вёз её в новую жизнь. А за рулём сидел красивый сильный мужчина, который не просто так форсил рискованным торможением. Значит, она ему понравилась.

— Так вы всё время рисковали подорваться? — спросил Мачо, не отрывая взгляда от дороги.

— Почему? — удивилась девушка.

— Я про мины.

— А-а-а… Они в запретной зоне, мы туда не ходили.

Мачо прибавил газу. Они ехали вдоль железнодорожного полотна, огороженного несколькими рядами колючей проволоки. По рельсам медленно двигалась дрезина, два автоматчика пристально всматривались в прилегающие окрестности.

Даже того, что он узнал за пять минут, было достаточно, чтобы сделать вывод: база «Мобильного скорпиона» охранялась очень хорошо. К тому же наверняка предусмотрено быстрое прибытие подкрепления, даже установлен какой-то норматив… Наверное, пятнадцать-двадцать минут…

Молчание затягивалось. Это недопустимо. На первом этапе знакомства очень важен плотный вербальный контакт. Если пауза длится более минуты, девушки разочаровываются в кавалерах. А когда люди мало знакомы, лучше всего говорить о мудрёных, но интересных для собеседницы вещах: о чувствах, о потаённых уголках души либо о ней самой. Мачо проходил специальную психологическую подготовку, набрал большой опыт и мог бы написать на эту тему целый трактат. Или руководство для начинающих донжуанов. Впрочем, кто такой Дон Жуан? Совсем недавно Мачо с удивлением узнал, что громкую славу тот снискал, соблазнив 24 женщины! За всю жизнь! Во время отдыха где-нибудь на Гавайях ему самому доводилось достигать такого количества за месяц…

Дорога послушно ложилась под колёса, солнце садилось, уступая место сумеркам, от этого в салоне «БМВ» было особенно уютно.

— Мне бы хотелось, чтобы эта неповторимая поездка не заканчивалась никогда, — Мачо посмотрел на высоко открытые ноги спутницы. Кожа на коленках блестела, как будто подсвечивалась изнутри.

— Неповторимая? — заворожённо переспросила Оксана.

— Да. Всё в жизни неповторимо. Ведь жизнь — это театр. И никогда нельзя сыграть одну и ту же сцену одинаково. Один и тот же спектакль, одна и та же сцена, одни и те же актёры, одинаковый текст. Но все равно каждый раз это будет другая сцена.

Сейчас Мачо делал сразу три дела: вёл машину, поддерживал разговор и тестировал свою попутчицу. К концу поездки он должен составить полное впечатление об её внутреннем мире, характере, психологии. От этого очень многое зависело.

— Почему? — Кудасова с неподдельным интересом слушала своего спутника. До сих пор мужчины никогда не говорили с ней на столь возвышенные темы. Смысл произносимых слов, тембр голоса, интонации обволакивали её, расслабляли и успокаивали. Она испытывала полное умиротворение.