Любовное заклятие - Сьюзен Кэррол

– Но только не в этот раз. Он сам пожелал умереть. Кейт возмущенно смотрела на колдуна, но ее глаза сверкали не только от ярости, но и от слез, потому что в глубине души она знала, что он прав. Ей вспомнились слова Вэла: «Это единственный способ защитить тех, кого я люблю».

Нагнувшись над кроватью, Кейт схватила Вэла за плечи и принялась трясти его, пытаясь разбудить.

– Черт тебя возьми, Вэл! Не делай этого! Но ее усилия были так же бесполезны, как и слезы, текущие по щекам. Кейт в отчаянии повернулась к Просперо:

– Выведите его из этого транса! Остановите его! Просперо навис над кроватью, прищурив глаза. Казалось, он пронизывает Вэла взглядом, проникая в глубины его сознания, вызывая его назад. Прошло несколько напряженных Минут, Кейт буквально затаила дыхание… Но Просперо, выпрямившись, медленно покачал головой:

– Простите меня, моя дорогая. У него железная воля, у этого вашего тихони-ученого. У меня нет над ним власти.

– Но тогда над чем же у вас вообще есть власть?! - сердито воскликнула Кейт. - Вся эта чепуха, которой вы занимались тогда ночью на холме, все эти ваши фокусы с огнем… Все было попусту!

– Но только потому, что и у вас ничего не получилось с заклятием. Впрочем, как я и думал. Вы не были ни в чем виноваты.

– Нет, потому что виноваты вы! Вы и ваш чертов кристалл!

У Просперо брови поползли на лоб от удивления. Тогда Кейт бросилась к столику, достала оттуда небольшую шкатулку и протянула ее колдуну. Ланс запер шкатулку на ключ, но открыть замок для Просперо не представляло никакого труда. Один долгий взгляд, легкое движение руки - и крышка сама собой открылась.

Увидев содержимое шкатулки, колдун в удивлении присвистнул. Кейт на всякий случай отошла подальше, когда он вытащил цепочку, и камень зло сверкнул на солнце.

– Пропавший осколок с меча Сентледжей, - пробормотал колдун. - Я же предупреждал Ланса, что его надо непременно отыскать и вернуть, не то он может наделать много бед!

– Так и вышло, - прошептала Кейт. Она рассказала Просперо все, что произошло, - или по крайней мере то, как она это поняла.

– И когда Вэл попытался помочь этому ужасному Мортмейну, что-то случилось. Как будто бы он принял в себя часть черной души этого негодяя.

– Возможно, именно так и было. Я чувствовал приближение какого-то несчастья, но суть его оставалась мне неясна. - Просперо нахмурился, держа камень на весу. - Однако теперь мне понятно, что все дело во власти этих кристаллов. Они лишают меня способности предвидеть, не позволяют ясно предчувствовать…

– Так зачем же вы вообще создали такую страшную вещь?

– Я же говорил вам: я искал власти, бессмертия. Признаю, что свалял дурака, но я и заплатил за это высокую цену.

– А теперь должен платить Вэл! - крикнула Кейт.

– Не обязательно…

– Что вы хотите сказать?

– Возможно, есть способ спасти вашего Валентина - если только я не ошибаюсь в природе его состояния. - Просперо внимательно вглядывался в маленький камень, покачивающийся в воздухе. - Полагаю, что этот кусок кристалла действует как увеличительное стекло. Сначала он усиливает ощущение могущества, удесятеряет силы и энергию, стимулирует все жизненные силы. Вот почему молодой Сентледж почувствовал, что у него больше не болит нога. Но он также будит в человеке все его темные эмоции - ревность, гнев, горечь, - пока они не начинают преобладать.

– Но Вэл очень добрый, мягкий человек! У него не было темных эмоций!

– У всех нас есть темные стороны, Кейт. Но боюсь, что в его случае эти эмоции были десятикратно усилены теми, что он получил от Мортмейна. Вот почему Вэлу можно помочь.

– Как? - воскликнула Кейт. - Вы только скажите мне!

– Нужно найти Рэйфа Мортмейна и привести его сюда. Если он наденет этот кристалл и возьмет Вэла за руку, объявив, что забирает свою боль, то все можно будет исправить.

– Я найду его, - загорелась Кейт. - Я притащу сюда этого злодея даже под дулом пистолета, и…

– Нет, Кейт, - прервал ее Просперо. - Этого-то как раз и нельзя делать. Вы должны понять самое главное. Все получится только в том случае, если Рэйф сам согласится на этот обмен. Он должен по своей воле принести эту жертву - точно так же, как это сделал для него Вэл. - И, немного помолчав, Просперо мрачно заключил: - А такой непомерной жертвы едва ли можно ожидать от кого-нибудь из Мортмейнов.

Кейт поспешила вниз по лестнице в библиотеку. Как часто она ходила этим путем в дни своего детства! Всякий раз, придя в замок Ледж, она наспех здоровалась с остальными его обитателями и спешила прямо в это царство книг в самой дальней части дома, где, как она знала, всегда сможет найти Вэла. Кейт врывалась в комнату и видела его склонившимся над каким-то очередным томом - взгляд сосредоточенный, темные волосы упали на лоб. Но при ее появлении он тут же поднимал голову, и его взгляд зажигался радостью. «О, Кейт! - восклицал он. - Ты пришла как раз вовремя! Иди сюда и посмотри, какую удивительно интересную книгу я заказал в Лондоне». И он, ее чародей, протягивал ей свою сильную руку, чтобы перенести в далекую, удивительную страну одним своим прикосновением, одним низким бархатным тембром своего голоса.

Эти воспоминания, на мгновение захватившие Кейт, были так мучительно не похожи на страшное настоящее, что у Кейт защемило сердце. Она была вынуждена остановиться на минутку, чтобы собраться с духом и переступить порог библиотеки. Здесь ее ждал не Вэл, а совсем другой джентльмен…

Виктор Сентледж сидел, откинувшись в кресле перед затухающим огнем камина, и крепко спал. Из всех гостей, приехавших на маскарад, задержался один Виктор, готовый явиться по первому зову, подобно верной гончей. Стоило Кейт покинуть покои Вэла, как она тут же натыкалась на него. Взвинченная сама до предела, она как-то даже набросилась на Виктора, потребовав, чтобы он отправлялся домой.

Вспомнив об этом, Кейт почувствовала вину: ведь теперь ей потребовалась его помощь. Осторожно, на цыпочках она подошла к спящему мужчине. Костюм Виктора, всегда одетого с иголочки, сейчас был сильно измят. Он даже не потрудился завязать галстук, которому всегда придавал такое большое значение, и воротник его рубашки был расстегнут. Кейт никогда бы не подумала, что ей придется увидеть его небритым, и отметила, что темная щетина, проступившая на его щеках и подбородке, совсем не сочетается с мальчишеским выражением сонного лица и длинными темными ресницами. При этом он выглядел таким же измученным, как и все остальные близкие Вэла.

У Кейт редко проявлялись материнские инстинкты, но сейчас ей вдруг захотелось укутать плечи юноши теплой шалью и позволить ему еще немного отдохнуть. Однако вместо этого ей пришлось потрясти его за плечо.