Фэйк - Елена Шарни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы получили подтверждение, ракета приземляется – комментирует ведущий новостного канала – Да, и мы видим, как оттуда появляется она: первая женщина-космонавт, слетавшая на Марс. Вирджиния Льюис. Все внимание приковано сейчас к ней, какими же будут первые слова нашего астронавта, после возвращения на Землю?
– Сожри свое сердце, Рауль де ла Росса!
Вскрикиваю и просыпаюсь. Ну, почему, почему мне всегда сниться такая хрень? С радостью сменила бы все это на танцующих пони или блаженную темноту. Вот черт, во время бурного пробуждения, я так сильно махала руками, что сбила аккуратную стопочку журналов на тумбочке возле кровати. Но зато это окончательно заставило увериться, что сон закончился.
Не помню, когда добрела домой с пристани, очевидно, было довольно поздно. Видеть никого не хотелось, так что я быстренько прошмыгнула в комнату, не раздеваясь, упала на кровать и моментально отключилась. Видимо, организм решил вырубить сознание во избежание перегрузок. Ну, как «синий экран смерти» на мониторе компьютера.
Однако, настал новый день и теперь нужен был план. Конкретные действия, маленькие, но важные шаги. Во-первых, переодеться и принять душ. А потом подумать о своей жизни. Аккуратно перешагиваю через разбросанные по полу журналы и наконец-то снимаю с себя ненавистное платье. А ведь еще вчера оно было одним из моих самых любимых. Открываю дверь в гостиную.
– Тина? Чарли?
Ни звука. Если они и были в квартире ночью, то сейчас уже ушли. А может, не появлялись вовсе? Стоит выяснить, куда пропали брат и Тина. Позвонить им. Вот только найду свой телефон…но после душа. Все, после душа. Я вымылась и переоделась в домашние штаны в полоску и футболку. Телефон нашелся, как я и предполагала, в другой сумочке. Номер Чарли был постоянно занят. С кем можно болтать так долго? Брат никогда не отличался ведением задушевных бесед. Телефон Тины не отвечал, наверное, выключен. Чудеса, да и только. За них стоит волноваться или пока еще нет? Позвонила еще раз обоим, но результат остался без изменений.
Только не смотреть пропущенные…мне незачем знать, звонил он или нет. Очистить историю вызовов? Очистить историю – вот, что мне было нужно. Вот он план – полная очистка истории. То есть моей квартиры. Генеральная уборка – наводит порядок не только в доме, но и в голове. И начну я, пожалуй, с той кучи журналов у кровати.
Человеческий мозг – территория малоизученная. В нем может твориться все, что угодно. Конечно, вряд ли голову населяют маленькие человечки, как в мультфильме «Головоломка», но все-таки иногда мне кажется, такое вполне могло бы быть. Ну, так вот. Наверняка, человечек, живущий в моей голове, сейчас как раз говорит, глядя на экран – «Вирджиния, какая же ты тупая!».
У нас дома в гостиной висела картина с морским пейзажем. Папа привез ее после своего концерта в Париже, когда мне было девять. Красивая картина с корабликом на горизонте и волнами. Мы торжественно повесили ее в комнате и любовались. Любовались-любовались, а потом забыли. Картина стала непременным атрибутом и слилась с прочей обстановкой. И я вспомнила о ней только лишь, когда в прошлом году мама перевесила картину на кухню. Интересно, у работников, к примеру, Лувра тоже «глаз замыливается»? Может, у них уже в печенках эта «Мона Лиза» с ее загадочной улыбкой? Приходят каждый день на работу – а там одно и то же. Может, они бы ее тоже не замечали, если бы не толпы восторженных туристов?
Это все я к тому, что разгадка тайны появления Рауля де ла Росса в моей жизни оказалась банальной до невозможности. Признаюсь, да иногда я тащу кое-что с работы домой. Но ничего такого, что подходило бы под статью «хищение», даже в самых малых размерах. Так, пару ручек и карандашей, стикеры…и конечно же, журналы. В редакции «Сада и огорода» каждую неделю буквально «оседают» десятки изданий, совершенно ненужных на мой взгляд. Они даже не имеют ничего общего с тематикой садоводства или сельского хозяйства. Мистер Стивенс по умолчанию подписывает нас на журналы по финансам, экономике, бухгалтерии и прочие деловые издания, связанные с основным видом его деятельности. Как-то я даже пролистала парочку – никаких картинок, одни графики, диаграммы. На немногочисленных иллюстрациях все в серых костюмах, а названия статей сплошь страшные, вроде «Новые аспекты лизинга» или «Особенности малых франшиз». Единственное достоинство тех журналов – они были толстыми и послужили основой для создания нужного баланса. Примерно года два назад, я принесла несколько и сложила в стопочку на тумбочке у кровати. Теперь, когда я болела или просто лень было есть на кухне – журналы служили импровизированным подносом. Ставишь на верхний чашку с чаем – и стоит только протянуть руку, чашка как раз на нужном уровне. Идеальный баланс. На верхнем журнале даже след от донышка моей любимой кружки. Кружочек. А в кружочке имя – Рауль де ла Росса.
Сначала, я даже не поверила своим глазам. Но нет, все оказалось правдой. Я-то считала, что имя и фамилию Рауля мне подскакала Вселенная, что это космическая загадка, достойная Стивена Хокинга – как оно пришло ко мне во время разговора с Тиной. Но никакой загадки не было. Два года, а может даже больше, я каждый день натыкалась на имя Рауля, совершенно не подозревая об этом. Оно стало для меня настолько привычным, что я про него забыла, как про нашу картину с морским пейзажем. Наверное, имя записалось на мою подкорку. То есть я не выдумала вдруг Рауля, и имя его не снизошло свыше – оказывается, я всегда его знала. Знала и забыла. Не обращала внимания.
Нахожу ту самую статью в журнале. Фотографии Рауля там не было, да и сама статья короткая, что-то про особенности европейских моделей экономики. Эксперт Рауль де ла Росса. Наверное, его мнение по этому поводу было важным, раз его вынесли на обложку.
Провожу по круглому следу от чашки на журнале. Вот и разрешилась тайна. Я вспомнила, а не выдумала имя, рассказала о нем подругам, а потом уже Саманта и Карл (будь он трижды неладен!) встретили Рауля и свели нас вместе. Правда, ненадолго.
Там, на пристани, со стаканчиком в одной руке и магнитиком в другой – я придумала тысячи причин, по которым Рауль не пришел: что-то случилось дома или с Бесо и в таком духе. Дальше мое воображение разыгралось, и
