В огне государственного катаклизма - Игорь Львович Бунич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начальник штаба МСБМ А. А. Тошаков, бывший старший лейтенант, командовал эсминцем, после Октября служил в штабе командующего Морскими Силами Республики, в 1919-м был арестован ВЧК, но через некоторое время освобожден, стал начальником Оперативного управления Морского штаба Республики, затем — УСУ, а с 1927 года начальником штаба МСБМ. Бывший мичман Хвощинский до того, как получить назначение в оперативный отдел штаба МСБМ, командовал эсминцем и подводной лодкой, закончил ВМА. Человек сильной воли и большой физической силы, купавшийся всю зиму в Неве, Хвощинский оказался одним из очень немногих, отказавшихся подписать признание во «вредительстве» и «к-р работе»...
Тысячестраничные тома дел арестованных в 1927—1931 годах бывших офицеров читаешь с чувством боли и отвращения. Они заполнены наглой, нелепой ложью следователей-чекистов. И становился понятно, почему те, кто выжил, так страдали в 1958 году, когда давали показания при пересмотре «дел»... Тогда лишь снимали судимость, это была еще не реабилитация... Вызывались эти люди в прокуратуру, чтобы дезавуировать свои показания тех уже далеких лет. Никто не имеет права осудить их. Ведь многие, судя по записям в делах, вызванные для заслушивания приговора «тройки» ГПУ, отказывались от своих показаний и заявляли, что подписи их «получены под давлением». Что, впрочем, чекистами никогда во внимание не принималось. Почти все, вызванные в 1958 году в прокуратуру, сразу же отказывались от вырванных у них показаний — оговоров, самооговоров... Среди них были контр-адмирал В. А. Белли, Е. Е. Шведе, капитан 1 ранга Д. П. Белобров... Я сказал «почти все». Два человека в 1958 году не пожелали отказаться. Один из них был Леонид Соболев.
В 1930 году бывший мичман Леонид Соболев служил в оперативном отделе штаба МСБМ под началом Хвощинского. Он оказался одним из немногих уцелевших в 1930-31 годах бывших офицеров, проходивших по делу «контрреволюционной вредительской группировки на флоте». Миновала его тяжкая участь многих «бывших» и в 1937-38-м. Понятно поэтому приглашение его к военному прокурору для дачи показаний в 1958 году. Соболеву был задан вопрос: «Что вы можете сказать по существу своих показаний от 25, 26, 29 ноября и 6, 11 декабря 1930 года в отношении... вредительской деятельности этих лиц[25] и вредительской деятельности Хвощинского и др. в разработке мобилизационного плана КБФ (термин ошибочный: тогда МСБМ. — С.З.), комплектации флота кадрами, организации службы и боевой подготовки?»
9 февраля 1958 года Леонид Соболев письменно собственноручно ответил на эти вопросы так:
«Характеристики их сделаны мною в свое время в свидетельских показаниях от 25/26 ноября 1930 года. При всей своей резкости они верны и отражают действительность».
Что же это за показания, которые Соболев полагает «отражающими действительность»? Тогда, в конце тридцатого, Соболев, надо признать — с несомненным литературным даром, не только ответил на конкретные вопросы следователя ГПУ о своем непосредственном начальнике Хвощинском, но и дал по своей инициативе общую характеристику работы всего штаба МСБМ и начальника МСБМ М. А. Викторова, исписав немало страниц своим четким штурманским почерком. Никого не упустив, он разделил всех командиров из «бывших» в штабе МСБМ, а также в соединениях МСБМ и МСЧМ на четыре группы: «карьеристов», «шипящих», «чуждых абсолютно» и тех, чья «связь с прошлым сильна». К «карьеристам» были отнесены Хвощинский, Новицкий (флагштурман МСБМ), Сивков (командир линкора «Октябрьская революция»), Боголепов (начальник штаба дивизии крейсеров МСЧМ), Солоницын (из оперативного управления штаба РККА), Поленов, Макаров, Самойлов (командир крейсера «Профин- терн»), Рубанин (штаб МСБМ), Викторов, Иконников. Своего начальника Хвощинского Соболев включил и в число тех, «чья связь с прошлым сильна», вместе с Петровым, Макаровым, Галлером (командиром бригады линкоров), Никоновым и некоторыми другими. К «чуждым абсолютно» отнес Тошакова, Поленова, Биллевича, Федотова... В общем, следователь-чекист получил неплохой материал для соответствующей ориентации в кадрах штаба и соединений. Доброго слова, между прочим, Леонид Соболев не сказал ни об одном из бывших офицеров, служивших в то время в МСБМ и МСЧМ. Во всяком случае нет их в собственноручных письменных показаниях будущего автора «Капитального ремонта». В сущности Соболев не изменил свои показания 1930 года:
«Деятельность Тошакова и Хвощинского — по тем результатам их работы над планом войны — я считаю вредительской. Причины вредительства... мне неизвестны».
Как было сказано ранее, в августе 1921 года Соболев был арестован и несколько месяцев провел в тюрьме ВЧК. Ужас перед возможным повторением былого не мог не владеть им. Когда Соболева допрашивали, Тошаков и Хвощинский уже были арестованы. И он мог сделать для себя определенные выводы. Например, о бессмысленности выступления в их защиту. Однако Соболев дал показания и против тех, кто еще не был арестован. Посмотрим, что пишет он в 1958 году (когда, казалось бы, можно и покаяться), о начальнике МСБМ.
«При анализе работы штаба (МСБМ. — С.З.) мне стало ясно, Викторов никак не может командовать флотом, и что прием его в партию будет величайшей ошибкой.. В справедливости этого убеждения я не сомневаюсь и сейчас».
Соболев не только информировал об этом секретаря парторганизации, но и, по согласованию с ним, выступил 13 декабря 1930 года на открытом партийном собрании штаба МСБМ, на котором Викторова должны были принимать в ВКП(б), с призывом отказать ему в этом. Нужно пояснить, что в конце 1930 года по указанию ЦК ВКП(б) проводился прием в партию крупных военачальников из «бывших» — командующих округами и флотами, командиров крупных соединений. Понятно, что отказаться от предложения вступить «в ряды» было нельзя. Вернее, можно, но последствия легко прогнозировались. Прием в партию для того же Викторова был некой индульгенцией, которая на какое-то время давала защиту от ГПУ. Если бы партсобрание приняло предложение Соболева, выразив тем самым недоверие наморси Викторову, то, скорее всего, ГПУ занялось бы им тотчас. Архивные документы свидетельствуют, что он находился под непрерывным наблюдением Особого отдела флота, фиксировались все его встречи, разговоры, проверялась переписка. Даже привычка при плохом настроении раскладывать пасьянс и та не осталась без внимания. Докладывали, когда и сколько раз. В 1932 году Викторов был назначен начальником Морских сил Дальнего Востока (с 1935 — командующим Тихоокеанским флотом) В 1937 году Викторов — командующий ВМС РККА, флагман флота 1 ранга.
«Враг народа» М. В. Викторов был расстрелян в августе 1938 года. С уважением вспоминают о нем многие деятели нашего ВМФ, в том числе Н. Г. Кузнецов. ГПУ тогда его не тронуло, некоторых других, из внесенных в его схему, также. Соболев из ВМС был уволен. Появился профессиональный писатель Леонид Соболев. А его товарищи и сослуживцы, бывшие офицеры флота, руки ему больше никогда
