Приручить королевича (СИ) - Бересклет Антонина

Выбрав фианитовые сережки и пару перстней, как самые емкие, она вернулась в спальню. И поняла, что под одеялом его колотит ничуть не меньше — дело-то не в холодном полу.

Мелькнула мысль позвать на помощь бабу Веру — уж та наверняка знает, что нужно с ним делать в таких случаях. Но вспомнила: старая кормилица и так нынче намаялась с Зореславой и Росаной, обеих на ночь оставила у себя, чтобы присматривать… Вот оно! Варю осенило, она сама себя обругала за тормознутость: она же видела, как приводили в чувство принцессу после истощения, уж наверняка Зиму не станет хуже от тех же средств. Правда, резерв у Зорьки маленький, ей потеря сил не смертельна, а ему, конечно, нужно куда больше — и времени, и… Варя стукнула себя ладонью по лбу — и заметалась по комнатам. К кормилице или Огнеяру побежит за советом, если сама не справится. А пока нечего терять время!

Итак, первая и самая верная мысль — зарядить накопители и надеть на Зима. Ладно перстни, но пока серьги вдевала, в голову черте какие глупости лезли — и про шанс безнаказанно украсть поцелуй под видом искусственного дыхания, и про разное прочее…

Второй обязательный пункт — накормить сладким, напоить горячим. Ради этого сбегала к себе на этаж, там остались специальные подставки «под горячее», которые позволяли блюдам не остывать, даже если суженый приходил ужинать под утро. Помня неравнодушие Зима к конфетам из ее мира, Варя быстренько намешала кружку густого-густого, сладкого-сладкого настоящего шоколадного какао — полбанки порошка бухнула! — и поставила греться. За пару минут, что пришлось подождать, нашла свою тетрадку с конспектами и быстренько сверилась с инструкциями, которые предусмотрительный Алояс ей надиктовал на подобный случай. Она-то тогда думала, что это ей дается чистая теория ради общего развития! Уверившись в правильности своих действий, Варя побежала обратно, не забыв захватить кружку. На лестнице ночные сквозняки задували под шелковые шортики, но ей, разгоряченной переживаниями, было нисколько не холодно.

Третий пункт — тепло, чтобы унять дрожь. Жаль, подставки не подходили на роль грелок по некоторым особенностям, а рисковать ожогами и прожженным бельем Варя не хотела. Вот уж если придется бежать к бабе Вере, там у нее и одолжит — судя по тому, как обложили грелками Зорьку, этого добра на женской половине усадьбы полным полно. Эх, зря Варя отказалась, а ведь ей тоже предлагали парочку!..

Поить горячим шоколадом пришлось сперва мелкими глоточками — через поцелуи. Варя краснела, сопела, разок едва не поперхнулась, измазала губы ему и себе. Но после пятого глотка Зим затрепетал ресницами, приоткрыл мутные глаза — и потянулся пить самостоятельно, она только кружку поддерживала. Жадно осушив до донышка, снова упал головой на подушку.

— Э, нет! Погоди-ка спать! Говори: где болит? — строго потребовала она.

Он непонимающе скользнул по ней рассеянным взглядом.

— Раны есть? Ожоги? Сыпь? Чесотка? — не отставала Варя, обхватила ладонями лицо, чтобы не уплывал.

— Нет… — скорее поняла она по движению губ, чем услышала. — Спасибо…

И всё равно он оставался ледяным. Свернулся под одеялом клубком, мелко трясясь, что те зяблики. Варя проверила накопители — почти полные, значит, резерв у него достаточно восстановился. Пошаманила чарами целительства — диагностические заклятья уверяли, что он полностью здоров. Ну, еще бы, увечного Венцемир не выпустил бы из своих рук.

Значит, оставалось лишь согреть всеми доступными способами. А доступен был, пожалуй, только один — самый смущающий, зато надежный.

Варя скользнула под одеяло и прильнула со спины. Сама поежилась от прохладных ощущений: ну и жених ей попался! Снегурочка-мальчик… Почувствовав тепло, Зим благодарно вздохнул, расправил плечи — придвинулся поближе. Варя стыдливо хихикнула. И обвила его руками и ногами, пристроила подбородок на плече. Заворковала на ушко, чтобы он слышал ее уверенный голос сквозь морок лихорадочного сна и не боялся бы никаких кошмаров:

— Ну, ты спи-спи. А я тебе сказку расскажу. Хочешь? Даже если не хочешь, всё равно расскажу. Слушай! Это я недавно вычитала в учебнике истории, который мне Зорька дала. Значит, так! Жил-был в седой древности император. Жил он очень долго, был могучим чародеем, завоевал множество земель, объединил множество княжеств — и основал великую империю. Потому и стали его называть императором, ну, логично. Но я не об этом. Я про то, что был у него кристалл-накопитель, его мощи под стать. Говорят, огромный такой камень! И заряжала эдакий амулет для императора сотня влюбленных в него принцесс — самые лучшие красавицы-чародейки, собранные со всей империи. Говорят, жил император не одну сотню лет, и процветала под его рукой империя. А погиб он, когда особенно сильное колдовство задумал. Огромный кристалл тогда не выдержал отдачи и лопнул — развалился на три части. Наследники взяли эти куски и развезли по трем городам, и объявили эти города столицами, а империю разделили на три королевства. Говорят, дедушка Грозоврат был прямым потомком того императора. Это я к чему? Вот бы тебе такой же камушек! Уж я бы с зарядкой справилась, не волнуйся, гарем не понадобится. Но вопрос другой: как ты бы стал его с собой носить? В колечко эдакую скалу не вставишь!..

Беззаботно болтая, Варя не прекращала прислушиваться к его состоянию. К великому ее облегчению Зим постепенно согревался в ее тесных объятиях. Дыхание сделалось более глубоким, пульс — она держала ладонь на груди — ровнее, спокойнее. Дрожь пробегала волнами всё реже. Варе мимолетно подумалось, что неплохо бы порыться в гардеробе и надеть на «снегурку» теплые носки, потому что ледяные пятки романтики не прибавляли. Но вылезать из постели совершенно не хотелось — тоже пригрелась, того гляди сама заснет. Она лишь высунулась из-под одеяла, чтобы потушить светильник в изголовье.

А Зим воспользовался этим и, не просыпаясь, перевернулся на другой бок. И подгреб «личную грелку», прижав спиной к своей груди. Варя и пискнуть не посмела, не то что высвободиться. Тем более, обнял он ее так сильно и бережно, и руки под маечку запустил, большими потеплевшими ладонями за грудь пожамкал, уместил уютно в две «лодочки»… Да так и затих, посапывая ей в шею.

— Ой, а я еще одну сказку вспомнила, — промямлила она. Начала говорить, чтобы саму себя успокоить, а то уж очень громко застучало сердечко в нахальную ладонь. — Про заблудившегося короля. Мне ее бабушка рассказала, когда мы с нею всё лето жили на даче, а родители ремонт в городской квартире делали, мне в комнате обои жуткие наклеили, до сих пор не забуду… Или не бабушка? Ну, не суть… Интересно, почему я ее сейчас вспомнила?.. Жил-был, значит, король, очень смелый, но очень невезучий. Поехал он однажды… ну, куда-то по делам отправился. Видит: дыра в воздухе! Большая, как футбольные ворота. Ему свита говорит: не лезьте туда, ваше величество, вдруг там опасно? А он отвечает: как же не лезть? А вдруг через эту дыру всё наше королевство в другой мир вывернется? Надо же заштопать! Вынул он из ножен волшебную иголку, большую, как меч, и взял крепкую нитку — клубочек всегда с собой возил в подседельной сумке — и залез в дыру, чтобы с той стороны заштопать, чтобы крепче получилось и не худилось бы больше. Штопает и стежки подтягивает, штопает и подтягивает… Но пока штопал, большая волшебная иголка о воздух другого мира источилась. А без иголки король не умел делать хитрый узелок, чтобы можно было потянуть и успеть обратно запрыгнуть в свой мир. Свита ему кричит: бросьте, ваше величество! Как же мы без вас будем?! А король отвечает: как же я брошу? Раз начал, нужно доделать! Передайте моей жене и детям, что я найду путь домой и вернусь! Обязательно к обеду, правда, не знаю, в какой день недели. Сказал — и затянул крепкий узелок… И остался, бедный, в чужом мире. А там лес — незнакомый, непривычного цвета листва! Ну, осенью, видно, попал. Долго ли шел, коротко ли — вышел к дачному поселку. Спрашивает у первого встречного: не подскажите ли, как мне в мой мир попасть? Первый встречный посмеялся, подумал, шутка. Но король не шутил. Понял он, что быстро дорогу не найдет домой — расстроился, заплакал. Расстроился от его горя и первый встречный, отвел к себе домой, вернее, на дачу. Напоил самогоном, накормил малосольными огурцами. Поставил раскладушку на чердаке, спать уложил. Утром налил пива и снова спрашивает: откуда ты взялся? Король показания не меняет, повторяет слово в слово. И в доказательство зачарованные нитку и иголку показывает. Нитки совсем маленько оставалось после штопки дыры, и иголка — вернее, ушко от нее, — пока ее показывали, совсем о воздух стесалась, так что в руках рассыпалась. Поверил доказательствам первый встречный — достал из подпола самогону, снова стали разговоры разговаривать… Вообще-то это очень длинная сказка, — призналась Варя совершенно сонным голосом.