И аз воздам - Ирина Чернова

— Что-то вещичек у вас с собой мало, — продолжал главный по встрече, — али растеряли все по пути?

— Что было, с тем и ушли, — мне захотелось сделать шаг назад и спрятаться за спину Вилла, до чего стали неприятны пронизывающие взгляды селян, а на первого мужика и вообще стало тяжело поднимать глаза. — Нам больше не надо, еды вот не хватило только…

— С тобой понятно все, — мужик погладил навершие посоха здоровенной ладонью, быстро метнув взгляд куда-то за наши спины, — а вот кто с тобой идет, не вижу. Через охрану прошли оба, а она у нас много на что установлена, были бы вы нечистью — враз бы пожгло и следа не оставило никакого, только вот и человеки разные бывают. Что твой спутник рожу под плащом прячет при солнце? Или он не спутник тебе вовсе? — посох опять устремился в нашу сторону и взгляд у мужика стал еще тяжелее, а те, что стояли сзади, подобрались иначали медленно расходиться к краям дороги.

— Я ее муж, — на плечи мне легли когтистые руки и по толпе пронесся тихий шепоток и переглядывания, — мы из Арсворта ушли… потом из Грайдиса.

— Или убежали? — мужик прекратил хмуриться и с любопытством уставился на здоровенные когти. — Рожу-то открой, муж, не стесняйся… мы и не таких видали!

— Смотрите, коли не боитесь, — хрюкнул Вилл и убрал одну лапу.

По толпе пробежал уже не шепоток, а гул, начались откровенные переглядывания, ухмылки и присвистывания, но напряжение спало и оружие было опущено.

— А ведь не врешь, — протянул мужик с посохом, покачивая головой и подойдя к нам почти вплотную. — Чего только в жизни не увидишь, кто бы рассказал — ни за что не поверил! Значит, утекли оба… ну, это ваше дело, хоть о таком я и не слыхивал никогда… надеюсь, что и не услышу больше. Варен, здешний маг и лекарь, — представился он наконец, склонив голову в коротком поклоне. — Вас-то как кличут? Эй, все в порядке! — крикнул он тем, кто еще стоял на дороге, — госпожа маг и ее муж не опасны!

Название деревни — Большие Кроты или Блошиные Вороты, — мне ни о чем не говорило, как и Нарден, куда мы должны были дойти по словам Вилла. Варен дал отмашку народному ополчению и нас даже соизволили милостиво накормить, правда, не в избе, а на дворе под навесом. Особых разносолов не предлагали, но после полуголодного существования за последние дни я была рада и той похлебке, что поставили перед носом. Виллу кроме нее досталось полкотелка каши с темными вкраплениями в ней и кувшин молока с тремя здоровенными ломтями хлеба. Только сейчас, сидя рядом с ним, до меня дошло, что он все эти дни практически ничего не ел и непонятно, как вообще держался на ногах. Я нормально поела последний раз в Грайдисе, а ему и этого не досталось.

— Вилл, ты как… — вытянув шею, я заглянула в быстро пустеющую посуду, — тебе хватило? Мяса у них нет… мне-то и похлебки достаточно, а тебе?

— Накормили от души, — отодвинул он котелок, — теперь отрабатывать придется. Зазря в деревне ломоть хлеба не дадут, особенно в такой, как эта. Мужики уже совещаются, чем нас… меня загрузить.

— Отрабатывать? Лес валить, что ли, отправят?

— Не валить, а помогать, — щелкнул он зубами. — Силы-то у меня побольше будет, чему у человека.

— Ты пойдешь? — я доскребла деревянной ложкой остатки похлебки и подобрала все остатки хлеба.

— А ты хочешь впроголодь дальше идти? Нам еще дня два пути будет, так что придется сегодня тут поработать.

Против работы я лично ничего не имела против, раз уж нас накормили, то вполне можно предположить, что попросят чем-то помочь. Вилл силушкой не обижен — несмотря на нескладную фигуру ручищи у него здоровые, а в любом хозяйстве всегда найдется, куда употребить дармового работника. Варен объявил меня магом, а чем это мне грозит? Правда, у меня есть хорошее оправдание — я не просто маг, а запечатанный, так что фокусы показывать не могу, а все остальное — с превеликим удовольствием. Дайлерия — девушка здоровая, у нее сил хватит и на коня и на избу.

Поработали мы от души, так что под вечер я уже свалилась буквально без сил. Сказалось все, что было за последние дни, а нехитрая еда провалилась, как будто ее и не было. Сперва меня припахали на обыкновенный сенокос, где надо было складывать подсохшую траву на телеги, потом перекинули на сбор камней по опушке леса. Камни собирались и просто по земле и по распаханному полю, а потом сгружались в деревне в большую кучу. Под вечер один из мужиков вручил мне маленький топорик и бригада из пяти человек пошла вырубать мелкую поросль кустов вдоль опушки леса. Вырубленное складывали на телегу и тронулись мы в обратный путь лишь тогда, как солнце стало уходить за вершины деревьев, а огромная куча тряслась, перевязанная веревками, и то и дело норовила съехать на сторону.

Хозяйка, на постой к которой нас определил Варен, принесла нам котелок на двоих, положила рядом ложки, хлеб и ушла, то и дело оглядываясь на нас.

— Здоровый котел наварили, — круглая ложка хорошо подцепляла разваренную крупу с овощами, среди который вдруг свесились волоконца белого мяса. — Кого это они тут сварили? Птичка какая-то? Ну да, птичка, даже косточку выловила!

— Не пожалели целого хура, значит, оценили, — Виллу досталась ложка размером с хороший половник, которой он орудовал со скоростью солдата-сверхсрочника на привале. — Что, зря что ли, на мне сегодня целый день ездили?

— На что тебя поставили? — длинная косточка с хрящиками была почти куриной, разве что подлиннее раза в полтора. Зубы у Дайлерии были без пломб и я шустро обглодала все хрящики, облизав и саму косточку напоследок.

— Бревна подымал, — хрюкнул Вилл. — Им, понимаешь, новую избу надо было ставить, а народу мало, вот я и потел, пока остальные по другим делам справлялись.

— Один? — прикинув приблизительные размеры и вес бревна, я уважительно посмотрела на его лапищи, представив, как он один мог таскать такие тяжести.

— Я ж не элефант, чтобы в одиночку их таскать, — Вилл с хрустом сгрыз то, что попалось в ложке, не глядя зачерпнул со дна и проглотил, почти не жуя. Посмотрел на мою обглоданную косточку, лежащую рядом на столе и тоже сгрыз ее. — Трое за тонкий конец, я на толстом… давно я так не работал. Им теперь уже крышу ставить можно, стены готовы. Переправу подлатали, камни подвинул около устоев… так поживу тут с месяц, никто и не признает потом.

— А что, это мысль, — ложка царапнула по дну и все, что мне досталось, не превышало прикипевшей шкурки, — искать нас к тому времени уже забудут, я покроюсь коростой и прыщами от грязи, ты похудеешь в животе, точнее, живот подтянется и расправятся плечи, научишься бриться и тебя никто не признает, даже если посмотрят вблизи. Заживем мы тут спокойно, построим себе избушку, хурами обзаведемся… чего тут еще можно поиметь? А, вот, огород насадим… Чего смеешься?