Сердце Анны - Мария Литошко

Но Роберта это никак не успокоило.

– Прогулять? Если бы моя дочь пожелала прогулять уроки, то сегодня она могла это сделать, не выходя из дома. Я сам предложил ей остаться и не ехать в школу. Но она заявила обратное и не пожелала пропускать занятия.

– Но тогда, может, она просто решила прогуляться по городу? – предположила мисс Шелдон.

– Это исключено! Анна не знает Лондон. Она нигде не была, кроме этой школы. К тому же, куда она могла уйти в такой холод и дождь без пальто? Оно осталось у её гувернантки. Чёрт возьми! – Роберт стукнул кулаком по столу. – Где моя дочь?!

Мисс Шелдон вздрогнула и положила на сердце ладонь, а на лбу мистера Грина выступили капельки холодного пота. В страхе он не знал что сказать и онемел от растерянности.

Одно мгновение сэр Рочфорд стоял молча. Он будто пытался вслушаться в звуки окружающих его стен, чувствуя, что Анна где-то совсем рядом.

– Анна не выходила из школы, – выдал он, – Она где-то здесь. Необходимо обыскать всю школу, немедля!

Он решительно пошёл вперёд, а за ним ринулись все остальные. Сэр Рочфорд открывал каждую дверь, выкрикивая имя дочери. Всё, казалось, уже было осмотрено, но тут Роберта привлекла странная, тёмная лестница, ведущая на крышу.

Анна так долго стучала в дверь и звала на помощь, что по истечении двух с половиной часов окончательно лишилась сил. Совсем продрогшая от холода и влаги, она сидела на своём портфельчике, опёршись спиной о твёрдую стену.

Сэр Рочфорд подбежал к двери.

– Анна, родная моя, ты здесь? – спросил он, пытаясь в темноте нащупать рукой защёлку.

Уже стемнело, поэтому свет из маленьких окошек уже не поступал.

– Ради Бога, кто-нибудь подайте мне свечу!

– Папочка! – за дверью послышался тонкий, совсем продрогший голос Анны.

Роберт, услышав голос дочери, не стал дожидаться, пока чердак осветят светом, и дёрнул дверь со всей силы, да так, что старая защёлка попросту слетела. Дверь открылась, и сэр Рочфорд вбежал внутрь. Сквозь смутную темноту он увидел свою дочь, сидящую на полу. Роберт укутал её в своё пальто и, взяв на руки, унёс с чердака.

Директор, учителя – все были потрясены. Никто не мог понять, как она там оказалась!

– Все разговоры и вопросы потом! Её нужно скорее доставить в поместье! Она промёрзла насквозь и вся дрожит! Миссис Норрис, пошлите за доктором! Пусть приедет, как можно скорее! – приказал сэр Рочфорд, относя дочь в экипаж.

– Подождите, сэр! – остановил его мистер Грин. – Мне только одно нужно знать…

Сэр Рочфорд остановился.

– Скажите, мисс, кто это сделал?

– Джейн Стилл, – почти шёпотом ответила Анна.

– Мистер Грин, моя дочь больше не вернётся в школу! А я заеду к Вам завтра. Миссис Норрис, Вы послали за доктором?

– Да, сэр, только что! Посыльный уже отправился.

– Тогда поспешим!

Глава 9

Домой Анну привезли так быстро, как только это было возможно. Её уложили в постель, укрыли двумя одеялами, напоили горячим чаем, а кухарка приготовила бульон.

После столь долгого времени, проведённого на холодном чердаке, Анна заболела. У неё поднялась высокая температура, а сильный озноб не позволял ей почувствовать тепло. Врач прибыл скоро и, тут же осмотрев Анну, убедил Роберта и Маргарет, что ничего серьёзного нет и волноваться не стоит. К счастью для всех, это оказалась всего лишь простуда.

Всю ночь родители не отходили от постели дочери. Сэр Рочфорд, глядя, как Анна мучается от жара, желал скорейшего наказания для Джейн Стилл. Ему хотелось взглянуть ей в глаза и спросить: за что она так обошлась с его дочерью?

Только к утру высокая температура отпустила девочку. Анне становилось лучше. Ночь для неё прошла в бессоннице, поэтому к рассвету она крепко уснула.

– Ты даже глаз не сомкнул. Пойди отдохни, дорогой, – сказала Маргарет мужу.

– Нет, я не смогу даже думать о сне, пока не съезжу в школу! Я должен быть точно убеждён, что эта маленькая, злая ведьма получит надлежащее наказание!

Уроки в этот день были отменены. Об этом известили всех учениц, кроме Джейн Стилл. Так же, как и всегда, она спокойно собиралась на занятия, совсем не подозревая о грядущих переменах. Узнав, что её отца вызвали в школу, Джейн, как ни странно, совсем не испугалась. Её сердце не дрогнуло, а рассудок остался столь же выдержанным.

Мистер Стилл прочёл записку директора, однако не допустил и мысли, что его дочь могла совершить нечто ужасное, выходящее за рамки добродетели и морали.

Их появления уже ожидали. Джейн вошла в школу с присущей ей гордостью. Но увидев свою учительницу, директора и отца Анны, она, наконец, взяла в толк, что дело гораздо серьёзнее, чем ей казалось.

Сэр Рочфорд внимательно и презренно посмотрел, казалось бы, в самую душу Джейн и сразу же увидел главную причину её поступка – это было не что иное, как зависть. Он всё понял без слов. Зависть мисс Стилл к его дочери была такой очевидной, что отразилась в глазах и в каждой чёрточке её лица.

Мистер Грин пригласил всех пройти в его кабинет и тотчас же объяснил мистеру Стиллу причину, по которой его присутствие было столь срочно необходимо. Джейн, выслушав рассказ директора, изобразила удивление и обиду ни в чём неповинной девочки, совесть которой напрасно взята под сомнение. Она посмотрела на отца, высказав своё возмущённое недоумение вслух. И это прозвучало настолько правдиво, что можно было бы подумать, будто Джейн и правда всего лишь невинный ребёнок.

– По-твоему, мистер Грин и все здесь присутствующие лгут? – сердитым голосом произнёс её отец, глядя на дочь.

В своей жизни Джейн боялась только его и никого больше. Её слова ничуть на отца не повлияли, а взгляд его с былой доброты сменился на злость и недовольство. По телу Джейн пробежал трепет, словно холод, и, осознав, что соврать уже не удастся, она растерянно опустила глаза.

– Я требую, чтобы все остальные девочки были ограждены от этой маленькой преступницы! – произнёс сэр Рочфорд. – Подобным детям не должно быть места среди других! Это всё, чего я хочу!

Директор очень дорожил безупречной репутацией своей школы, а потому он, ещё до приезда мисс Стилл и её отца, попросил сэра Рочфорда не давать этой истории огласку. И Роберт дал ему слово: он забудет всё это, но с условием, что Джейн будет исключена из школы без возможности вернуться.

– Мисс Стилл, надеюсь Вы осознаёте, что допустили непоправимую ошибку, – говорил мистер Гринн. – Это пятно на Вашей репутации и его невозможно стереть. Оно будет служить уроком для Вас, а также напоминанием, если Вам вдруг захочется ещё раз совершить нечто подобное. Я вынужден исключить Вас из школы и отметить этот поступок в ваших документах. Сюда Вы больше не вернётесь.

Мистеру Стиллу было неимоверно неприятно осознавать, что всё это говорят о его дочери. Больше чем злость, в данную минуту он испытывал стыд. Принеся сэру Рочфорду глубочайшие извинения, мистер Стилл пообещал наказать Джейн по всей строгости, а после поспешил удалиться вместе с ней из школы.

Девочка стояла и плакала, но её слёзы страха и позора никого не тронули. Она поняла: ничего уже нельзя исправить. Сожаление о сделанном всё же появилось в её душе. Что ж, если человек способен испытывать раскаяние и сожаление за то, что совершил, это даёт надежду на исцеление его пораженного ненавистью сердца.

Вопрос с Джейн был решён, и сэр Рочфорд, удовлетворённый исходом ситуации, возвратился в поместье. Лекарство, которое доктор оставил для Анны, помогало. С каждым часом ей становилось всё лучше. Но возвращаться в школу она больше не хотела, да и сэр Рочфорд бы этого уже не допустил.

Вскоре Анна совсем поправилась. Присутствие родителей и уютная атмосфера любимого дома, где она чувствовала себя защищённой, постепенно стирали вспоминания того мрачного дня, словно ничего и не было. Жизнь в поместье снова вернулась в прежнюю гармонию.

Так как вопрос со школой был закрыт раз и навсегда и больше не обсуждался, сэр Рочфорд нанял для Анны лучших учителей, чтобы она могла обучаться математике, письму, литературе, истории, языкам, этикету, музыке, пению, танцам и другим необходимым наукам, не покидая поместья. Обучаться дома стоило намного дороже, нежели в школе, но сэр Рочфорд ничего не жалел для дочери, тем более сейчас, когда речь шла о её безопасности. Он был счастлив, что теперь она всегда находится рядом. И здесь, под его надёжным покровительством, ей ничего не угрожало.

Маргарет написала письмо семье Кроу, с просьбой позволить Генриетте и Анне видеться каждые выходные. На просьбу леди Рочфорд они ответили согласием. И девочки были безумно этому рады!

Жизнь Анны стала более интересной. Она уделяла особое внимание хореографии, французскому языку, игре на фортепиано и пению. Она была одарена божественно красивым голосом! И этот необыкновенный талант оценили все, кто хоть раз слышал её пение. Сэр Рочфорд очень хотел, чтобы его дочь достигла совершенства во всем. Он возлагал на Анну большие надежды и, к его величайшей радости, она с явной целеустремлённостью оправдывала их.