Идеальный герой (СИ) - Кузьминов Денис

— Оплот тот уже существует — имя ему Небеса, — Хоу И воздел руку и указал пальцем вверх, — человек же только звено между Небом и Землей, ему на роду написано прозябать в круговороте десяти тысяч вещей и не ведать о вечности.

Ответ оказался проще некуда. Он всегда был рядом — подними глаза и увидишь истину.

— Значит, всё что мне нужно сделать — это перевернуть мир с ног на голову! — Ян улыбнулся, теперь он отчетливо видел собственный путь.

— Большая мечта маленького человека. Наивно и глупо, но мне хватит и этого, — рассуждал охотник.

Когда силуэт окончательно сформировался, перед Яном предстала его точная копия, разве что глаза другого цвета — красные. Высокой, широкоплечий юноша с копной непослушных рыжих волос. Он будто смотрел в идеальное отражение на водной глади. Хитрое выражение лица, парню не свойственное, скривилось в оскале. Охотник всё также держал лук на изготовке с наложенной на него стрелой.

— Почему ты… — замешкался Ян, после пережитого, ноги совсем не держали, бежать не было никакого смысла, — … как я?

— Отрок, в тебя говорят великие амбиции, — Хоу И туже натянул тетиву, прицелился. — Жаль, что им не суждено увидеть свет нового дня. Сто восемь прошлых жизней раскрыли потенциал Старой души. Это тело теперь идеальный сосуд для моего воскрешения. Техника завершена.

Стрела сорвала быстрее скорости мысли. Оперение издало погребальную трель. Остриё вонзилось в грудь, вгрызаясь в сердце. Ян схватился за древко и попытался вырвать его. Как он сам понимал — глупые поступок, продиктованный лишь инстинктом. Ему хотелось побыстрее избавиться от инородного объекта, застрявшего в плоти.

— Усмири мятежный дух, — сказал охотник, — закрой глаза в последний раз.

Веки потяжелели и сомкнулись. Мир грёз увял. Опустилась тьма.

Глава 5: Украденное тело

Первое, что почувствовал Ян после пробуждения — боль в желудке и легких, полных воды. Его тело лежало на чьих-то коленях, а изо рта вырывался кашель и рвота. Кто-то с усердием стучал ему по спине. Участь умереть после кошмарного наваждения прошла совсем рядом.

Когда последние комки мокроты были выкашляны, Ян попробовал подняться. Тут он столкнулся со знакомым ощущением, которое раньше не испытывал наяву: тело казалось чужим, будто он сам в нём был лишь гостем. Оно не поддавалось его мысленным команда пошевелиться, никак не реагировало.

«Что-то не так!» — вместо того, чтобы произнести это вслух, слова раздались лишь у него в голове.

«Упрямый мальчишка, я велел усмирить дух. Тебе же хуже», — острая мысль кольнула сознание Яна. Ошибки быть не могло — говорил Хоу И. Он тоже смог вернуться из сна в реальный мир.

Телом Яна теперь управлял охотник. Ему подчинялась каждая мышца. Уже по чужой воле голова повернулась в сторону их спасителя. Им оказался Тайцзи.

Ян посмотрел на друга сразу двумя парами глаз. Одни знали этого лентяя с детства, другие — не ведали, кто перед ними стоит. Охотник сразу стал разглядывать незнакомого ему человека. Чужие мысли потоком лились через сознание Яна. Он чувствовал, как Хоу И изучает того, кто его спас.

Высокий брюнет с короткими волосами и нервной улыбкой — так его описал второй разум, живший теперь в теле Яна. Тайцзи помог ему подняться и прислонил к насыпи нижней ступенчатой террасы. Ноги лежали в грязи, она просачивалась между пальцами.

Охотник согнул правую ногу в колене, потом разогнул и поднес ступню к лицу. Внимательно оглядел её, подвигал пальцами. Затем оторвался от стенки и быстро поднялся. Влажная земля хлюпнула под стопами, Хоу И чуть не поскользнулся на ней. Даже легенды могут оступиться. Прыгая с одной ноги на другую, он начал резвиться в грязи как дитя, расплескивая её в стороны. Брызги сияли в тусклых лучах почти закрытого яркоцвета. Охотник смеялся, раскинув руки в стороны. Ощущения новой жизни бурлили в Яне как никогда прежде. Вот что испытывал мертвец, только вернувшись с того света.

Следом за ними увязался Тайцзи. Он тоже стал отплясывать в грязи, радостный, будто бабуля Хучуань угостила его рисовым вином.

— Всегда бы так! — засмеялся друг. — Веселиться можно не только когда оставляешь смерть с носом.

Охотник остановился, прищурился, вглядываясь в возвышающуюся на горизонте гигантскую магнолию. Розовые лепестки уже скрыли почти весь свет внутри бутона. Как по команде пальцы правой руки задвигались. Ян так и не смог перехватить контроль над телом, но чувствовал, что за движениями пальцев не стояла воля Хоу И.

«Рефлекс. Мышечная память», — ответил охотник, он смотрел на ладонь, пальцы не просто двигались, они вели счет: каково расстояние до яркоцвета, его длина, ширина.

Технике счета на пальцах Яна обучил один странствующий торговец. Весь секрет был в том, чтобы использовать каждую фалангу и пространство между ними. Таким мудреным методом можно было посчитать не только десятки и сотни, но и тысячи и даже миллионы вещей. И теперь охотник с легкостью мог воспользоваться отработанной годами техникой.

— Цветок вместо солнца, — произнес Хоу И, затем повернулся в противоположную сторону от яркоцвета, туда, где пролегала граница с тьмой, — настоящему светилу растение не соперник.

Если сравнивать с огненным шаром из прошлого, магнолия могла осветить лишь клочок земли. Эту маленькую территорию люди называли одной из великих провинций. Какая ирония. Понимание того, что Поднебесная тогда и Поднебесная сейчас разительно отличаются по размерам, пришло к Яну только недавно. Когда же он смотрел на весь мир с облаков взглядом небожителя — это казалось естественным порядком вещей. Обыденностью. Прошлые жизни влияли на Яна. Перекраивали его мировосприятие под владельца тела. Сейчас же он мог мыслить здраво.

— Нахлебался как следует, брат, — вмешался Тайцзи, будто охотник говорил с ним. — Я вот что тебе скажу: присядь на травку, откашляйся, а пока за дело возьмется настоящий умелец! Сейчас быстро с рисом разберемся — вот те зуб!

Поведение названного брата не вызывали в Яне неприязни, даже когда тот вел себя как последний раздолбай. Наоборот, его выходки заставляли по-доброму улыбаться, иногда — смеяться во всё горло. Жизнь в нём бурлила как в горячем котле. Какого же было удивление Яна, когда ему в разум закрались злые мысли. Он смотрел на Тайцзи как на надоедливое насекомое, что жужжало около уха.

Мысли охотника вторглись без проса, окрашивая эмоции в красный цвет. Смешение с холодным чужеродным разумом небожителя помутило рассудок. Словно в тело Яна вспрыснули яд.

Усталость тоже напомнила о себе болью в суставах. Ведь он проработал весь день по пояс в воде, а потом — чуть не захлебнулся. Когда уставшие от пляски ноги стали подводить, Тайцзи быстро поймал парня под руку, не дав тому упасть. Он отвел его поближе к залитому водой полю, где охотник мог опереться руками о естественную насыпь.

Рябь на воде уже улеглась. Хоу И посмотрел в отражение. Разглядывая новое тело, он то поднимал руку, то поворачивался боком, даже открыл рот и проверил зубы. Так словно выбирал себе скотину на рынке.

— Около шестнадцати, — прикинул охотник на глаз.

«Ты ведь можешь просто спросить меня? Или даже прочитать мысли», — Яну не нравилось, что Хоу И с пренебрежением относится к нему, словно его и нет.

Внутренний диалог, до этого проходящий на равных, изменил свою природу. Теперь мысли Яна казались ему шепотом, а ответ Хоу И громогласным.

«Досадное недоразумение — вот кто ты. Скоро твой разум полностью растворится во мне. Читать чужие мысли, пользоваться опытом юнца, всё равно что доедать объедки со стола. Я сам увижу, унюхаю, попробую, услышу и возьму всё что мне нужно!»

То, о чем говорил охотник уже началось. Одно за другим чувства подвели Яна. Легкий ветерок, треплющий его волосы перестал холодить кожу. Грязь под босыми ногами уже не казалась липкой. Ладони не скользили по мокрой насыпи затопленного рисового поля. Стихло щебетание птиц, плеск карпов в воде, жужжание насекомых. Звуки приглушились. Пропал горький привкус рвоты на языке. Нос не улавливать сладкий аромат цветов и свежий запах влажной земли. Яркие цвета потускнели. Четкие линии размылись. Весь мир стал отдалятся. Если раньше зрение казалось панорамным окном, сейчас оба глаза обратились узкими бойницами. С каждым мигом прорехи сужались, а сознание Яна погружалось в непроглядную тьму.