Когда мы вместе - Маргарет Уэй

Райф мечтал всей душой, чтобы тот тип, который преследовал Элли, оказался в его руках. Он бы разобрался с ним по-своему, так, что тот и думать зарекся бы об Элли. Вдруг из спальни донесся глухой стон. Элли приснился кошмар, не иначе. Райф на мгновение задумался над тем, не стоит ли проверить, как она? Однако ее дыхание вновь выровнялось, и Райф успокоился. Надо покончить с ее преследователем, сказал он себе. Постарайся заснуть. Нужно только взять под контроль свое воображение. Однако мысли об Элли по-прежнему продолжали будоражить его кровь.

Поздняя ночь. Подземная стоянка. Элли быстро шла к своей машине. Арнольда, ее телохранителя, почему-то рядом не было. Фонари светили слишком тускло, весь этаж был погружен в полумрак. Внезапно ее ноздрей коснулся запах сигаретного дыма. Она повернула голову, посмотрела по сторонам, стараясь выглядеть уверенно. Одна из сотрудниц рекомендовала ей всегда носить при себе баллончик с лаком для волос. Если не сможешь раздобыть запрещенный законом нервно-паралитический газ, сгодится и лак. Прысни его в лицо нападающему — и выиграешь несколько драгоценных мгновений, чтобы скрыться.

Элли ненавидела свой страх. Почему она должна бояться? Дыхание с шумом вырывалось у нее из груди. Ее машина стояла неподалеку, но она никак не могла приблизиться к ней, словно шла против течения. Элли ускорила шаг, миновала колонну и вдруг увидела какую-то фигуру. На голове у мужчины была черная маска, оставлявшая открытыми только глаза. Такие маски носит спецназ. Элли хотела закричать, но не смогла издать ни звука. Человек в маске заговорил. Его голос звучал приглушенно, поскольку трикотажное полотно закрывало ему рот. Однако она узнала его — это был голос ее преследователя. Элли подошла вплотную к мужчине и занесла руку для удара. Если бы ей удалось сорвать с него маску! Она подошла так близко, что, казалось, узнала его запах. Мужчина грубо схватил ее за плечи. Вдруг Элли поняла, что зовет на помощь. Главное, продержаться хоть немного, и тогда кто-нибудь обязательно придет на помощь…

Райф зажал рот Элли, но она извернулась и укусила его за руку. Что-то мешало ей двигаться, будто на нее набросили веревку. Она молотила руками и ногами, охваченная гневом и ужасом. Я должна победить его. Я молода. Я должна заставить Райфа вновь полюбить меня. У меня есть ради чего жить. Она пустила в ход ногти. Только руки, державшие ее, были слишком сильными. Слишком сильными для нее. Постепенно силы оставили ее, и она прекратила борьбу.

Лицо из кошмара исчезло.

— Элли, Элли!

Пугающий шепот также смолк. Голос, звавший ее по имени, был глубокий, мягкий, уверенный.

Райф.

Рывком она вернулась к реальности. Ее глаза широко распахнулись. Она лежала на кровати, запутавшись в постельном белье. Райф встревоженно смотрел на нее, крепко держа за руки. Его золотистые волосы были взъерошены.

— Ради всего святого, Элли, очнись! — воскликнул он. — Кровь стынет в жилах от твоего крика.

Дурман рассеялся. Элли окончательно пришла в себя. Она села со стоном.

— Извини, извини. — Она попыталась отвести с лица спутанные пряди волос. — Мне приснился кошмар.

— Да уж! — фыркнул Райф. — Черт, ты укусила меня. Мне пришлось зажать тебе рот, иначе весь дом сбежался бы спасать тебя от насильника.

— Извини, — жалобно повторила она, яростно выпутываясь из простыней, которые невообразимым узлом завязались вокруг нее.

— Я помогу. — Райф резким движением рванул край полотна на себя.

В окно комнаты светила луна. На Элли была шелковая ночная сорочка на тонких бретельках. Глубокий овальный вырез открывал изящные округлости груди.

— Ты думаешь, сейчас соседи начнут ломиться в дверь? — Ей было не до шуток.

— Проклятье, я буду удивлен, если никто из них не позвонил в полицию.

— Здесь шумоизоляция. — Элли отчаянно пыталась собраться с мыслями.

— Во всяком случае, хорошо, что я заглушил большую часть твоих криков. Господи, Элли, что тебе приснилось?

— Мой преследователь, — ответила она уныло, пихнув кулаком подушку. — Я с ним дралась.

— А, понятно. Кусаться ты мастер. Чудо, что ты не выцарапала мне глаза.

— Надеюсь, я не поранила тебя. — Она подвинулась к нему, протягивая руки. — Ой, ты замерз.

Райф резко отдернул руку, избегая нежного прикосновения.

— Видишь ли, я не успел надеть пижаму, — ответил он резко.

Разум твердил ему, что надо срочно спасаться бегством.

— Тебе она не нужна, — хрипло шепнула Элли.

Обнаженный мужской торс — достойное зрелище, подумала она, разглядывая Райфа. Широкие плечи, узкие бедра, грудь в пушистых светло-коричневых волосках. Ни унции лишнего жира. Она уже протянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но остановилась в самое последнее мгновение.

— Мы слишком долго говорили о моих проблемах перед сном. Вот и все, — предположила она.

— Вероятно.

Черт возьми, что она делает? Элли передвинулась в пятно лунного света, и теперь каждый изгиб ее манящего тела был ясно виден. Как она притягательна!

— В человеке, который мне приснился, было что-то необычное. — Ее голос звучал возбужденно, дыхание участилось. Бретелька ночной сорочки соскользнула еще ниже, открывая грудь с кремово-розовыми сосками.

— Эй, довольно, — предупредил Райф, сурово сдвинув брови.

Элли со смехом откинулась назад.

— Не понимаю, о чем ты. Ты прекрасно знаешь…

— Что? Что я знаю?

Внезапно Элли сдалась, уступая нахлынувшему чувству.

— Ты нужен мне, Райф. — Ее тело дрожало от нетерпения. — Я всякий раз обещаю себе никогда не думать о тебе, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу, чтобы ты обнял меня. Иди ко мне…

Возможно, кошмарное сновидение было только трюком, гневно подумал Райф.

— Понятно. — Он чеканил слова. — Мы проведем ночь вместе, а утром ты улетишь в Сидней, где тебя ждет блестящая карьера. Лейни сообщила, что тебе предложили роль в фильме.

— Я пока и сама не знаю, соглашусь ли на их предложение.

Она поймала его руку и сжала, не обращая внимания на то, что его пальцы словно задеревенели при ее прикосновении.

— Почему ты со мной так холоден? — взмолилась она, приложив его ладонь к своей груди. — Я знаю, что совершила ужасную ошибку, но неужели ты до сих пор так сильно сердишься?

Он вырвал у нее свою руку, бросив презрительно:

— Довольно. Я посвятил много лет тому, чтобы вытравить из своего сердца все чувства к тебе. Ложись и спи. Сегодня тебе не удастся соблазнить меня.

Он говорил, а между тем исступленное желание горячей волной разливалось по его телу.