Манга и философия - С. Титова

В восточной традиции причиняемые самому себе физические испытания, практикуемые некоторыми буддистскими сектами и многими другими индийскими аскетическими традициями (наиболее важно — отшельниками молодого Сиддхартхи, случайно встреченными и опрошенными), использовали физическое умерщвление плоти для того, чтобы усилить разум, отрешившись от забот о теле, а вместе с ним — и от всего материального мира. Боль, причиняемая самому себе, здесь воспринимается частично как самонаказание за грехи, искупление кармической вины. Самобичевание служило искуплением во времена средневекового христианства, но также это способ отделить разум от тела, техника, применяемая для тех, кому не удавалось достигнуть этого посредством одной медитации, как делал Будда. Более благородная форма отказа от собственного Я, чем причинение себе боли,— это самопожертвование. Мудрец — тот, кто способен не только спокойно отказаться от своих интересов, но способен отдать своё Я на служение другим. Тэдзука открывает и закрывает «Будду» историей благородного кролика, который не имеет дара отдать себя великому мудрецу и жертвует своим телом, чтобы накормить его.

Ни одно создание не понимает закон природы лучше — всё живое рождается и всё живое умирает. Тезис разделения плоти и разума даёт возможность слияния разума и вселенной и является другим центральным элементом буддизма и стоицизма. Нирвана — конечная цель в буддистской традиции — достигается разделением тела и разума и отказом от разделения между собой и другими. Только после этого разделения можно рассматривать разум во всеобщей перспективе, глядя на жизнь во всех направлениях сразу, и понять истинную природу цикла жизни и смерти. Тэдзука изображает этот распад самости как единую сеть взаимообъединённых форм жизни, изображение которой появляется в близком к нирване состоянии Саруты в «Карме» («Феникс»), в возвышении Яманобея к бессмертию в «Будущем» («Феникс») и в некоторых других моментах смерти, приближенных к нирване состояний, во всём собрании сочинений Тэдзуки.

Стоическую версию мы можем визуализировать похожим образом: как собрание качеств, которые кажутся индивидуальными, но сливаются со всей остальной вселенной вокруг них, как пятно яркого цвета, которое сливается с общим тоном всей ткани. Совершенство, а вместе с ним счастье, в форме прекращения страдания и беспокойства, достигается соединением Я со всем остальным. Визуализации похожи, но не идентичны. Так же как паутинообразная сеть судьбы, реинкарнация и взаимоотношения, изображенные Тэдзукой,— не то же самое, что бесконечное единство стоической монистической вселенной, так и структура кармической судьбы Тэдзуки — не то же самое, что структура, ожидаемая разумом воспитанной во вдохновлённой стоиками европейской традиции.

Провидение против кармы

Критическое различие лежит в разнице между стоическим провидением и буддистской кармой. На первый взгляд оба этих понятия выглядят очень похожими. Обе традиции верят в бесконечность, божественность, взаимосвязанность, живую вселенную, содержащую универсальную Справедливость, совершенную, но находящуюся за пределами человеческого осмысления. Все события внутри этой системы предопределены на все времена. Все страдания имеют свою причину, но причина непостижима. Отдельное живое существо в рамках этой системы имеет не больше шансов понять причины своих страданий, чем кончик пальца — понять, почему он был уколот иглой швеи. Хотя в обеих системах причины человеческих страданий остаются непостижимыми, непостижимая причина сама по себе в двух разных традициях фундаментально различается.

Теодицея, вопрос существования зла во вселенной, и того, опровергает ли это возможность существования единого Бога или благосклонного Бога,— один из старейших вопросов западной философии, и стоицизм отвечает на него очень прямо. Стоики были одной из первых сект, решившихся доказать то, что вселенная в основе своей добра. Зло не существует во вселенной стоиков, и любое зло, которое кажется существующим,— это иллюзия, созданная ограниченной перспективой. Если вы в чём-то проигрываете,— это потому, что лучше было выиграть кому-то другому. Если умирает ребёнок, значит, он не совершил плохих поступков или не будет страдать от ужасной судьбы, которая ждала бы его, если бы он выжил. Зевс, боги, Бог, Судьба — всё ведёт людей по направлению к хорошему концу, а мудрый и счастливый человек — это тот, кто принимает их руководство и имеет веру, что всё зло ведёт в результате к большему добру. Эти типы примеров похожи в поздних христианских дискуссиях о божественном провидении, и, действительно, провидение стоиков было заимствовано и распространено более поздними философами во время средневекового христианства, Ренессанса, через знаменитую формулировку Лейбница, что всё случается к лучшему в этом лучшем из возможных миров.

В буддистской кармической традиции не страдание является злом, необходимым для хорошего конца, но балансирование на шкале, которую Тэдзука определяет как наказание. Здесь нет видимых хороших результатов страдания доктора Яманобея и его больных раком любимых, он спасает одну жизнь и умирает.

Нет видимого хорошего результата страданий Аканемару, он помогает одним, мучает других, создаёт искусство, разрушает искусство и умирает без какого-либо ясного хорошего результата. Определенно нет видимых благих результатов страданий Рока в его многих реинкарнациях: он разрушает бесчисленное количество других и умирает сам, платя за совершённые ранее преступления, и так вечно. Страдания Саруты помогают ему частично достигнуть нирваны, но это внутренний интеллектуальный результат, а традиционное западное провидение подразумевает результат, ощутимый в реальном мире: спасение жизни, рождение ребёнка, основание империи. Глава «Будущее» манги «Феникс» — само себе конечное доказательство в системе провидения, и если человеческая раса вымирает, то это потому, что за ней последует новая, лучшая раса. Тэдзука очень явно даёт понять, что человечество будет заменено новой идентичной человеческой расой, такой же испорченной, склонной к насилию, невежеству, ностальгии и саморазрушению, как и предыдущее.

«Будущее» — далеко не единственная история Тэдзуки, которая заканчивается геноцидом. В «Антологии человека-птицы» (1971—1973), «Норманн» (1968), «Вампирах» (1966—1969) и даже в «Песне Аполло» (1970) межвидовое насилие было остановлено только полным вымиранием одной расы. В «Потустороннем мире» (1951), «Приключениях Рока» (1952—1954), «Человеке Зеро» (1959—1960) только насильственное разделение видов на разные планеты заканчивает войну, и только после массовых катастроф. В историях, происходящих в реальном мире, таких как «Айяко» (1972—1973), «MW» (1976—1978) и «Адольф» (1983—1985), отсрочка геноцида становится наиболее счастливым выходом. «Астробой» — это в своей основе история о расовом конфликте между людьми и роботами, и даже здесь насилие никогда не прекращает разгораться, и сам мальчик-герой часто не может защитить от уничтожения своих друзей, группы и даже целые нации роботов или людей. Страдание делает мудрее отдельных людей и целые расы, но это не делает их нравственно лучше.

Жизнь после жизни

Реинкарнация лежит в самом сердце различий. Души буддистов имеют много жизней, много возможностей взаимодействия со вселенной и много жизней, в которых эти действия могут быть сбалансированы. Души стоиков имеют только одну жизнь. В момент смерти души в понимании стоиков сливаются со