Утренний всадник, кн. 2: Чаша Судеб - Елизавета Дворецкая

– Побудь пока, передохни, а там, захочешь, мы тебя к себе заберем, – пообещал он.

– А княжна меня пустит? – боязливо шепнула Смеяна.

– Иди быстрей! – Миломир поднял тяжелый полог, уже из бурого ставший белым, и подтолкнул ее внутрь.

Она вошла и сразу вздохнула свободнее: в шатре хотя бы снег не шел, и уже оттого казалось теплее. Было темно, но в дальнем углу посверкивали искры: кто-то старался выбить огонь.

– Княжна светлая! Овечка золотая! – почтительно позвал Миломир, шагнув вслед за Смеяной.

Щурясь, он пытался разглядеть в темноте хоть что-то, но измученные ветром глаза слезились.

– Я здесь, – ответил из глубины знакомый мягкий голос. – Кто там?

Смеяна быстрее привыкла к темноте и уже различила несколько женских фигур, в том числе и шубку княжны с белой горностаевой оторочкой.

– Овечка золотая! – Миломир вслепую поклонился на голос. – Благополучна ли ты?

Боярский сын был хорошо воспитан: в отличие от иных, владеющих только конем и оружием, он знал, как следует вести себя в княжеских хоромах и как положено обращаться к дочери того или иного княжеского рода.

– Спасибо, внук Сварога! – ответила княжна Дарована, не видя, кто к ней обращается, но по выговору распознав речевина. – А благополучен ли княжич Светловой и его дружина?

– Княжичу и дружине дороже твое здоровье, золотая овечка, и доброе расположение! – заверил ее Миломир и попросил: – Не согласишься ли ты, светлая княжна, принять под свой кров эту девицу, нашу ведунью?

– Это ваша ведунья? – спросила княжна и даже шагнула вперед, пытаясь разглядеть получше. – Вот как? Почему вы раньше не сказали, что у вас есть своя ведунья?

– Велес и Макошь хранили нас здоровыми…

– Почему же она не предсказала этот дикий буран? Мы бы не выезжали из Велишина.

– Это не настоящий буран! – воскликнула Смеяна. Ее вежества не хватило дождаться, пока спросят. – Его не Стрибог послал! Он навороженный! Я снежных духов чую – они веселые, они играли с нами, их кто-то послал!

– Ох, Матушка Макошь! – охнула где-то в углу нянька.

Загорелся глиняный каганец, желтый огонек разлил тусклый свет по шатру, и он сразу показался тесным. Две девушки жались друг к другу, нянька сидела на мешке и терла лицо мокрым платком. Княжна Дарована шагнула назад, в тень – Смеяна успела разглядеть, что ее лицо раскраснелось от снега и ветра, веки опухли и глаза невольно жмурились.

– А что же ты их не успокоишь? – недоверчиво спросила княжна у Смеяны.

Ей не очень-то верилось, что такая молодая, пусть не особенно красивая, но веселая и бойкая девица может быть ведуньей и ездить с дружиной именно в этом качестве.

– Я не умею, – Смеяна развела руками. – Я снежную нечисть чую, а гнать ее меня никто не учил.

Она вздохнула – может, и сумела бы, и хватило бы сил, если бы знать, как взяться.

Поклонившись на прощание, Миломир вышел.

– Садись. – Дарована кивнула Смеяне на кучу сваленных мешков и сама села в стороне.

Смеяна едва успела поблагодарить, как вдруг издалека послышался далекий, тягучий, заунывный волчий вой. Он шел откуда-то из края небес, рождался в дремучих лесах и едва достигал слуха, но в нем звучало что-то столь тоскливо-угрожающее, неотвратимое, что леденела кровь, волосы шевелились на голове, слезы неодолимой жути выступали на глазах.

– Оборотни, – осевшим от страха голосом охнула нянька княжны. – Дебрические… Мать Макошь! Оборони от волков, от оборотней, от лихих людей…

– Да будет тебе, матушка! – с досадой прервала ее Дарована. – Ну какие тут оборотни? Мы ведь уже на земле Огнеяра.

Она говорила так, как будто пребывание на землях князя-оборотня обеспечивало им полную безопасность. Удивленная Смеяна посмотрела на княжну, а та вдруг ахнула:

– Да у тебя глаза светятся! Ты сама-то – не оборотень?

– Нет, нет! – Смеяна поспешно зажмурилась, желая погасить желтый блеск своих глаз, и потрясла головой. – Меня и дома оборотнем дразнили, а я вовсе нет. Ты не бойся, княжна!

– А я и не боюсь! – с насмешкой ответила Дарована, и две ее замерзшие девушки тоже захихикали. – Чего мне бояться, если самый могучий оборотень, что только в говорлинских землях есть, – мой брат названый?

– Ты про Огнеяра говоришь? – с любопытством спросила Смеяна. – А я слышала, он тебя украсть хотел?

– Это было давно, – ответила Дарована и непонятно вздохнула, словно жалела о прошедшем. – У меня тогда… Ну, ладно! – Она махнула рукой, не желая об этом говорить. – Бояться нечего. Огнеяр нас не обидит и другим не даст.

За стенами шатра слышались звон оружия, торопливые приказы. Дружины готовились отражать нападение оборотней.

– Поди скажи им, – велела княжна одной из своих девушек.

Та встала с несчастным видом, поежилась: вылезать из шатра под снегопад не хотелось.

– Я пойду! – Смеяна вскочила с места.

Из слов княжны она сразу сделала вывод: если буран нагнал не князь дебричей Огнеяр, то, значит, кто-то другой. А кто еще был врагом Светловою и желал помешать ему? Только Держимир дрёмический. Пугать понапрасну княжну незачем, но Светловой должен знать, с каким противником ему предстоит сейчас столкнуться.

Полог шатра не сразу поддался: за это время снегопад успел насыпать под ним целый сугроб. Кое-как выбравшись через щель, Смеяна сразу провалилась по колено. В лицо ей будто кто-то бросил горсть снега: порывы ветра опять усилились.

– Тебе чего? – окликнул ее возле самого полога незнакомый голос кого-то из смолятических кметей.

– Княжич где? – спросила Смеяна, закрывая руками лицо от снега и стараясь прокричаться через посвист метели.

– Да там у них шатры! – Кметь неопределенно махнул рукой в белую мглу. – Не знаю!

– Позови мне княжича или хоть кого из речевинов! – нетерпеливо потребовала Смеяна. – Скажи: идет на нас беда не слабее громового колеса! Они поймут! Иди! Иди же!

Смолятичу вовсе не хотелось тащиться куда-то в метель, но в голосе Смеяны была такая убежденность, что он не посмел перечить. Упираясь в снег древком копья, как посохом, он сделал шаг и тут же растворился в белой мгле.

Смеяна мерзла, но не шла назад в шатер, а стояла под снеговыми вихрями, пытаясь хоть что-то разглядеть. Совсем как в тот страшный вечер пожара, ее переполняло ощущение тревоги. Кто-то наслал на них небесный огонь, кто-то наслал буран, а велишинская волхва предрекала княжне чужого человека на дороге. «Как я раньше не догадалась! Дура безголовая!» – казнила себя Смеяна. Сообрази она сегодня утром – и ни за что не дала бы Светловою уехать из Велишина. Как бы ни спешил он домой к матери, она сумела бы его удержать!