Запретные игры - Наталья Евгеньевна Шагаева

— Останешься сегодня?

— Да, окна помою, в огороде тебе помогу. Не хочу я назад в свой ад. Мне нужна передышка, хотя бы один день. Я выключила телефон, отстранилась от этого страшного мира и погрузилась в свой, где тепло, уютно, все просто и понятно.

— Да нечего мне помогать. Всё там хорошо в этом огороде. Осень, убрала уже почти всё, и окна мыть не нужно. Отдохни.

Вздрагиваю, когда наша собака начинает лаять во дворе, и ворота сотрясает стук. Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять, что это за мной.

— Кого это принесло? — бабуля направляется на выход. Подскакиваю с места, опережая ее.

— Баб, я сама, иди завтракай, — не дожидаясь ее ответа, быстро обуваю тапки, раздетая, в одной футболке и шортах, несусь на двор.

С колотящимся сердцем открываю ворота, и меня тут же хватают за шею. Я не успеваю даже пикнуть, как рука на моей шее больно сжимается, перекрывая кислород.

Эдуард вытаскивает меня на улицу и молча тащит к машине. Спотыкаюсь о камень, одновременно хватаясь за сжимающую руку. Он открывает заднюю дверь и кидает меня на заднее сиденье.

Не успеваю отдышаться, как машина срывается с места. Дёргаю ручки двери, готовая выпрыгнуть на ходу, потому что такого злого Эдуарда я никогда не видела. Дверь не поддаётся, а машина набирает скорость. Мужчина молчит.

— Куда ты меня везёшь?! — хриплю, обнимая себя руками. А Эдуард молчит. Боже, какая я дура.

Что мне стоило ответить на его звонки? Кому я сделала хуже этим детским бунтом? Всматриваюсь в окно, пытаясь понять, куда меня везут.

Я даже не знаю, что именно разозлило Эдуарда. То, что я не отвечала на его звонки, или то, что Литвин отказался от сеансов массажа.

Машина тормозит, поворачиваю голову и понимаю, что через дорогу находится полиция.

— Зачем мы здесь? — истерично спрашиваю, чувствуя, как горло начинает сжиматься, словно Эдуард опять меня душит.

— Всё, мышка, ты допрыгалась! Мне кажется, я был слишком добр к тебе, — выдаёт Эдуард. — Я сдам тебя ментам и найду более сообразительную девушку. Зае*ала ты меня своими тупыми капризами.

Щелчок – с дверей снимается блокировка.

— Выходи! — рычит на меня. Сижу на месте, вжимаясь в сиденье. — Я сказал, выходи! Или я вытащу тебя за волосы!

— Я всё поняла. Всё! Просто хотела немного выдохнуть. Такого больше не повторится. Правда. Я сделаю всё, что ты скажешь. Пожалуйста… — всхлипываю.

— Ты только обещаешь, мышка, а потом начинаешь показывать характер. Мне надоело. Выходи!

Оглядываюсь на полицейский участок, смотря, как оттуда выходят люди в форме, сглатываю.

— У меня получится. Литвин обратил на меня внимание, вчера в машине он предлагал мне интим.

— Что именно он предложил? — недовольно спрашивает. Молчу, сжимая губы. Ну не могу я этого сказать вслух.

— Всё, блядь, выходи! — психует Эдуард. — Минет, он предложил мне, минет! — выкрикиваю со злостью.

— И ты, дура, отсосала ему в машине? — гадко усмехается Эдуард.

— Нет! Нет… — сдуваюсь. — Но нам же не нужно, чтобы он просто меня использовал, как шлюху? — всхлипываю, снова хочется рыдать, потираю шею, потому что она до сих пор болит от хватки Эдуарда.

— Не надо, — Эдуард прикуривает сигарету и выдыхает дым прямо в салон. Морщусь. Не выношу запах табака. А Эдуард, кажется, курит самые вонючие сигареты. — И? Дальше что?

— Ничего, отпустил, приказав водителю проводить меня до дома. Он отказался от массажей?

— А должен был отказаться? — разворачивается ко мне, прищуривается и уже выдыхает дым мне в лицо. Обнимаю себя руками крест-накрест, потому что на мне тонкая футболка и под ней нет бюстгальтера.

— Не знаю, — выдыхаю я.

— Не отказался. Но перенёс сеансы на вечер. Сегодня в девять ты должна быть у него, — уже удовлетворённо сообщает мне Эдик.

— Почему так поздно?

— Ну давай ты еще по этому поводу возмутись! — снова психует. Молчу, кусая щеки изнутри. — Вот нельзя было сразу взять трубку и всё мне рассказать. У тебя дар выводить меня из себя. Это последний твой выкрутас. Следующий раз даже не повезу тебя к ментам, просто вызову их на дом.

Эдуард заводит машину и снова трогается с места.

— В общем так, он у нас на крючке. Построй из себя недотрогу, целку, поломайся, но не сильно. За это я тебя и выбрал, шлюху просто оттрахают и выкинут, а мне нужно, чтобы ты задержалась в его постели хотя бы на месяц. В идеале – стала постоянной любовницей.

— Ты говорил, что спать с ним необязательно, — всхлипываю я.

— Ну если ты сможешь достать нужную мне информацию, не трахаясь с ним, я тебе даже премию выпишу, — снова гадко ухмыляется Эдик. — Не очкуй, мышка, все равно тебя кто-нибудь да трахнет рано или поздно, невелика потеря. И это лучше, чем стать подстилкой на зоне. Почитай на досуге в интернете, что там с такими сладкими невинными мышками делают. Сжимаю зубы так, что, кажется, они хрустят.

Не так я представляла свой первый интим.

— В общем, подготовься к вечеру, белье там и все такое. На всякий случай. Не зря он перенёс сеансы на вечер, — Эдуард вынимает из портмоне несколько крупных купюр. — На, — кидает мне их на ноги. — В салон сходи, депиляцию сделай или что ещё там бабы делают? Включи, наконец, женщину. Немного скрытой сексуальности, без вульгарщины.

Молчу, отворачиваясь к окну. Не умею я так. Меня никто не учил, как соблазнять взрослых мужчин.

— Куда тебя отвезти? — уже снисходительно спрашивает Эдик.

— К бабушке… — прикрываю глаза, откидываясь на спинку. Я настолько перенервничала, что меня трясёт от холода.

Глава 7

Надежда

Без пяти девять я снова возле ворот особняка. Меня уже привычно без вопросов провожает тот же самый охранник. На мне белая форма массажистки, но я чувствую в ней себя неуютно. Потому что под формой на мне новое шелковое бельё, а под бельём полностью депилированное тело. Конечно, я могла солгать Эдику и сказать, что всё сделала. Но он перед тем, как выселить меня из дома бабушки, сказал, что, если усомнится, побреет меня лично тупым ржавым ножом. Нет никакой гарантии, что за мной не