Мой Прекрасный Принц - Ирина Шитова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слушай, – поспешно говорю я, пока он не ушел. – Я с удовольствием отдам тебе эти привилегированные права местного казначея, если хочешь.
Делаю такой же равнодушный вид, чтобы только он не понял, как я не хочу заниматься всей этой ерундой. Ведь я даже кроме этих троих даже никого не знаю в классе! Что я там буду с кого собирать?
– Это дело Анфиса Павловна поручила тебе – вот и занимайся, – жестко отвечает фон Дервиз, даже не смотря в мою сторону, и уходит из класса.
Алекс смотрит на меня неодобрительно, качая головой.
– Блин, а я что сделаю, – не выдержав этого осуждающего взгляда, начинаю оправдываться я. – Думаешь мне это в радость?
– Ему и так тяжело, – говорит он так тихо, что только я могу его услышать. – А ты ему жизнь не облегчаешь.
– Это не моя вина, – говорю я чуть резче, чем хотела бы и встаю со стула. – Не я просила его принимать фамилию моего отца.
С этими словами я выметаюсь из класса.
До вечера время проходит мучительно и долго. Я только надеюсь, что потом мне станет легче. Да и завтра суббота. Так что два дня выходных. Уху! Большинство учеников уедет по своим резиденциям и дворцам. Я видела по телевизору, когда шла какая-то документальная передача об этом пансионе, как за детишками приезжают на крутых тачках их личные водители. За некоторыми прилетают даже вертолеты, из-за чего пришлось неподалеку от замка соорудить площадку для них. Но мне даже лучше. Побуду хоть немого в тишине и спокойствие. Правда, что-то не понятно с моим репетитором по английскому.
Зайдя в свою комнату вечером, я скидываю туфли и плюхаюсь на кровать. Что ж, пришло время проверить правду ли говорил Нарышкин о том, что я могу в любой момент ему позвонить. Нахожу в контактах его номер и вызываю по видеосвязи.
– Добрый вечер, фройляйн Марта, – отвечает он мне буквально через пару гудков.
– Добрый, – улыбаюсь я, рассматривая, что там у него на заднем фоне. Вроде бы не кабинет. Больше похоже на жилое помещение, да и сам директор в домашнем халате.
– Чем я могу вам помочь? – спрашивает он, отвлекая меня от созерцания заднего плана.
– О, я это, хотела спросить. Помните, вы мне обещали репетитора. Так вот. Он мне нужен. Срочно.
– Ах, да, это, – директор ненадолго задумывается, прежде чем продолжить: – Понимаете, фройляйн Марта, ученица, которая должна была вам помочь в этом вопросе, весьма трудная особа. И пока у меня с ней не получается договориться. Но я обещаю вам, что на следующей неделе решу этот вопрос.
– Хорошо бы, – как можно трагичнее вздыхаю я, чтобы Петр Алексеевич полностью проникся моим бедственным положением. – Я просто безбожно отстаю от остальных.
– Я понимаю вас, и постараюсь помочь, – сочувствие в его голосе убеждает, что директор действительно не оставит меня в беде.
– Я надеюсь на это. Спасибо.
Попрощавшись с директором, я решаю сходить в душ. Массажный душ. Не знаю, что уж там за прислуга должна была жить в этой комнате, но если у них есть массажный душ, то я хочу быть прислугой.
Я скидываю с себя всю одежду прямо на пол, подхватываю две ароматизированные свечки, которые мне подарила официантка за то, что я побыла ее моделью равнозначно подопытной крысой, и пританцовываю в сторону ванной комнаты. Спустя полчаса кайфа под струями воды с приглушенным светом и включенной музыкой на стекляшке, я чувствую себя обновленной и вдохновленной.
Из душа я выхожу также пританцовывая, завернувшись в одно полотенце. Встряхиваю свои влажные волосы, чтобы они быстрее высохли. А потом вижу их. Анушка и Алекс стоят на пороге двери, которая разделяет наши с фон Дервизом комнаты. В руках у Сухостоя включенная стекляшка и, кажется, она снимает меня.
– Что за черт? – зло спрашиваю я, пытаясь прикрыть свои самые значимые места.
– Да, красотка, покажи нам свои прелести, – ржет этот упырь.
– Без полотенца было бы лучше, но и эти фотографии произведут фурор на всех школьных сайтах и досках, куда мы их спроецируем, – зловеще комментирует свои маниакальные наклонности Анна.
– Может, попозируешь нам, фройляйн Марта? – не унимается Леха. Блин, не думала, что он такой козел.
Лаааадно. Мы еще посмотрим кто кого.
– Конечно, – улыбаюсь я, как можно более соблазнительно и принимаю чувственную позу. При этом, конечно, стараюсь, чтобы стратегически важные места все же не выглядывали из-под полотенца.
Алекс весь цепенеет и жадно пожирает меня глазами. Вот так, мальчик. Ты у меня на крючке.
– Ты точно шлюшка, – шипит Сухостой, заметив реакцию друга, и опускает стекляшку. – Пойдем, Алекс, у нас есть все необходимое.
Дверь закрывается, а я тяжело опускаюсь на кровать. Нет, этот вход точно должен быть замурован. Проходной двор какой-то! Я беру стул и подпираю им дверь. Хватаю одежду, запираюсь в ванной и там одеваюсь, продумывая план мести.
Эти двое явно действовали по наводке Красавчика. Ведь лично им я ничего не сделала, а вот фон Дервиз думает, что я хочу лишить его папочкиного наследства. Он боится меня, а значит ненавидит. Ведь страх – это самый сильный в мире катализатор для ненависти. Боженьки, да как они не поймут, что если бы я этого хотела, то объявилась бы гораздо раньше!
Но просто так спускать им это я не собираюсь. Я училась в школе-интернате с пятого класса и ездила, как и большинство учеников, домой только по выходным. Все это время я жила в предоставляемом государством общежитии вместе с сотней других ребят. И поверьте, если вы считаете, что закон выживания работает только в джунглях, то это не так. В том обществе, в котором росла я, действовало единственное правило – или ты, или тебя. Я предпочитала, чтобы я. И если сразу не поставить себя, то потом станет только хуже.
Я устраиваюсь на кровати и активирую стекляшку. Так, так, так. Посмотрим. Снимала Сухостой, значит, взломать придется ее устройство. Надеюсь, у меня это получится.
Мама не могла позволить себе купить мне кроме самого простенького смартфона еще хоть что-то. Но когда я начала учиться в интернате, который располагался в районном городке, то я смогла проведываться в магазин электроники. Я подружилась с одним охранником, который позволял мне приходить к нему в его ночное дежурство и аккуратно, не оставляя следов за собой, пользоваться товаром. Правда, для этого мне приходилось убегать из общаги по ночам. Но, слава Богу, за столько лет
